К младшему брату никто не прислушается. Он отслужил недостаточно, чтобы иметь добрую репутацию. С него нечего спросить. И деньгами Вацлав не владел настолько большими, чтобы ими можно было закрыть глаза нужным людям. А даже если бы и были, то он совершенно не знал тех самых нужных людей. Оставалось только делать то, что выходило.
Аракктур выглядел беспечно. Со стороны он представлял из себя не больше, чем просто зеленая планета, и тяжело представлялось сколько людей и живности, а теперь еще и роботов жило на поверхности. Более того, Медузовый полуостров с высокой орбиты выглядел не таким огромным, насколько огромные из-за него возникли проблемы.
Постоянная беготня спасала от мыслей о Йосоле. Капитана беспокоили ее слова, и оставшись однажды наедине, задумался об ее уходе. Без нее непременно станет на корабле пусто, как стало бы при уходе любого другого члена команды. И, казалось бы, куда ей идти, без каких-либо средств, документов и прошлого, однако сразу же вспоминался Джоруд. У Вацлава не было сомнений — впрочем, как и оснований на такие мысли — он как-то связывался с ней все это время. А может, что казалось вероятней, ему удавалось с ней встречаться, когда капитан пребывал в заключении.
Нечего было и скрывать, что все ждали очередного отпуска. Раньше никто не мог предположить, что придется оказаться в такой передряге — как и обычно — и экипаж начинал уставать. Стоило отдать должное: все они держались стойко и были готовы снова действовать, если уж будет такой приказ.
Состояние Наврича улучшилось. Он успел привыкнуть к протезу и уже ходил без проблем, и все быстрее возвращался к тому себе, которого все знали. Снова шутил, занимался кораблем, общался с остальными. Время от времени по требованию капитана его проверял психолог с другого корабля, хотя Зденек уверял, что это лишнее.
Оборачиваясь назад, Вацлав усмехался, вспоминая их маленькое большое приключение. Вот уже больше трех лет они бороздили просторы космоса, а ощущение, будто всё началось только вчера. Старое гнетущее чувство от осознания смерти за переборками корабля улетучилось давным-давно, и на Фрейе капитан чувствовал себя, как дома. Остальные тоже могли похвастаться такими чувствами. Разве что Ингвар пребывал здесь в качестве гостя, постепенно привыкая ко всему, в частности к шуточкам Филина. За время отсутствия капитана мужчина уже хорошо сдружился с остальными и Вацлав подумывал оформить его в экипаж официально. Это подразумевало банальную бумажную волокиту. Так-то Ингвар уже давно влился в команду.
Что касается празднества дня рождения Соколовского, то все произошло так, как и предполагал Флён. Стоило капитану отвернуться и произошла грандиозная попойка. Слово за слово, и Мед достал несколько спрятанные бутылок эля. Кружка за кружкой, и вот уже Илья достал из своих запасов виски. Настоящий алкофест произошел всего за короткое время, где алкоголь лился рекой. И в такой момент Вацлав задумался: а не ликероводочный ли они завод?
Бесцеремонно зайдя в каюту Ильи, который с довольным лицом лежал в своей кровати, подложив под голову руки, и который, казалось, дожидался прихода друга, Вацлав придвинул стул и уселся.
— Ну говори уже как есть, — отмахнулся Юхельссон. Тому сейчас было все равно, кто стоял перед ним.
— Знатно вы надрались. От души. Мед там словно в коме сейчас пребывает. Его время от времени Сашка проверяет. А то захлебнется еще в собственной рвотине. И Ингвара… Ингвара еще споили!
— Э, нет-нет-нет, Ингвар был в числе зачинщиков, — поправил его Илья.
— Мне без разницы, я вроде тебе говорил по поводу выпивки. Сейчас нас поднимут по тревоге и что у нас будет? Батальон пьяных дуболомов, не способных связать и пары слов?
— Послушай, у меня есть женщина, которая вот этим занимается — промыванием мозгов — освободи хоть ты меня от этого.
— Это женщина, — кивнул Вацлав. — А я — твой командир.
Откинувшись на спинку стула, капитан и сам сцепил руки за головой.
— Эх, не хватает нам здесь дисциплины. Я уж понадеялся, что Алексий вас, в мое отсутствие, здесь приструнит.
— Уймись. Никуда нас не поднимут. Мы здесь протираем штаны и не более того, — артиллерист приподнялся. — Попомни мое слово, братан, вскоре мы улетим, а здесь все стухнет. Азуресы будет стоять на своем, Ронум на своем. Будут мяться на всяких юридических и политических уровнях. Ты ведь не думаешь, что корпорация рыпнется на азуресов? Не рыпнется. И вторые, в свою очередь, будут сидеть на жопе ровно.
— Значит, нагрянет проверка, почему я должен тебя учить, как маленького? Мы сейчас под руководством военных. Ты же видел, как они тут шарились по делу Софьи.
— Выиграешь время, пока мы тут протрезвляться будем, — пожал плечами Илья. — Ладно, ты только отчитать меня? Так я и так все понимаю, ты знаешь, что мы тут заскучали, а праздник нам тормоза сорвал. Или ты все же пришел по делу?
— Ну, — неуверенно продолжал Вацлав, нервно обтирая одну руку. — Вы тут успели с Йосолой сдружиться, я заметил.
— Не то, чтобы прям сдружиться, — Кристиан широко зевнул, вновь улегшись поудобнее, сложив руки на животе. — Она не дала нам повода засомневаться в себе, да и не мешалась под ногами. Да и компания для Софии с Марией.
— Наверное это странно спрашивать тебя, но не вела ли она странно себя в мое отсутствие?
— Я мало с ней общался. А в чем дело?
Вацлав не решался вот так сразу высказаться.
— Она собралась покинуть нас, — наконец ответил мужчина.
— И ты этого не хочешь?
— Не хочу, — прямо признался Флён.
— На нее здесь никто не давил, никто не унижал или что-то в этом роде. Так что это ее личное решение. Да и, — Юхельссон резко встал и, судя по виду, тут же об этом пожалел. Помолчав некоторое время и придя в себя, он продолжил: — Да и Мария говорила…
— Я знаю, что она говорила.
— Ну так, «она свободный человек», — Илья усмехнулся. — Ладно. Ладно! Я все понимаю, — он хлопнул друга по плечу. — Но если хочешь мое мнение, то ей действительно лучше уйти. Не потому что я ее ненавижу, а потому что так будет правильней. У тебя с ней изначально не могло быть никаких отношений. Так что брось эту затею пока не поздно, — глядя на задумавшегося капитана, Юхельссон добавил: — Оставайтесь друзьями. Так будет лучше для вас обоих.
— Да просто понимаешь в чем дело, Илья… Мы с тобой знакомы очень давно. Нам вроде тогда было по пятнадцать, да? Теперь нам с тобой уже за тридцать. И, посмотри сам, за свою короткую жизнь я сделал так много всего, столько дел наворотил и сотворил. Получил и поделом, и по делам. И успех ловил, и провал. Всех врагов своих я победил и пережил. Сгорал и светил другим. Отправился прямиком к звездам, достиг своей мечты. И все-то я успел, — Вацлав грустно усмехнулся, покачав головой. — Кроме любви.
— О, ну б**ть. Не начинай только драматизировать. Ты так говоришь «отправился прямиком к звездам», будто это сходить в магазин. Тебе стоит осознать масштаб того, что ты сделал. Ты собрал всех нас, подготовил нас, подготовил корабль. И вот мы здесь. Вац, я не буду скрывать, если бы не твоя авантюра — я бы наверняка так и сидел в офисе.
— Мы уже успели всякого дерьма наворотить. Я порой сомневаюсь, что все это было правильным.
— Нет нигде правильного! Хватит уже задумываться над тем, что было когда-то там. Пришла пора разбираться с последствиями. Что бы мы ни выбрали — нам всегда разбираться с последствиями. Мне ли тебе это все рассказывать?
Каюта Кристиана была прибрана, это Вацлав отметил, окинув ее взглядом. Не иначе как постаралась Мария.
— Повезло тебе с девушкой.
— Как сказать. Ты ведь и сам знаешь, что с ней порой непросто, — Илья подошел к столу, где был заготовлен стакан воды. Отхлебнул немного, затем сделал еще несколько глотков. — Да и порой она ввязывается в слишком уж опасные дела. Придет время, когда она проиграет, даже со всей этой своей силой, а я сам ничем не смогу помочь. Так что, — мужчина развел руками. — Тут мне придется только смириться с этим.
