Он силился изобрести на ледовой площадке нечто такое, что могло повергнуть конкурента. В частности, Тарасов стал отрабатывать некий приём, который показался ему новым тактическим оружием. Вновь обратимся к книге Анатолия Салуцкого: «Он изобрёл широко известный в своё время “слепой пас”, суть которого сводилась к следующему: владея шайбой, нападающий смотрит в одну сторону, демонстрируя желание отдать шайбу, скажем, на левый край, а в действительности пасует её на правый, где в полной готовности уже ждёт партнёр. Этот приём несколько раз приносил Тарасову успех в матчах с малоопытными соперниками. Но зато в играх с сильными противниками он порой приводил к неудаче. В частности, Виктор Шувалов, игравший в команде ВВС и быстро изучивший суть “слепого паса”, несколько раз хитро перехватывал передачу Тарасова и забивал армейцам голы, ведь, глядя влево, Тарасов не видел Шувалова и, действуя “по инструкции”, вместо того чтобы отдать шайбу партнёру, выкладывал её точно на крюк противнику.

Справляться с Всеволодом Бобровым соперникам было несравненно труднее. Дело в том, что не только защитники, но даже сам Бобров до последнего мгновения не знал, что будет делать с мячом или с шайбой. Он не заучивал, не зазубривал финты, а всегда импровизировал и каждый раз находил решение, которое было бы для защитника самым неожиданным. Любое движение Боброва являлось для противника загадкой. Это не значит, конечно, что Всеволод на тренировках не разучивал те или иные приёмы обводки. Но в отличие от подавляющего большинства игроков, которые в стремительном вихре атаки способны лишь удачно применять разученные финты, Бобров успевал со скоростью компьютера оценить ситуацию и поступить не по наигранной схеме, а творчески».

«Скрытый пас», который Салуцкий почему-то обозвал «слепым», — одно из самых тонких игровых решений. Оно подвластно немногим, только тем, кого, как говорится, поцеловал Бог. А попытки применить его игроками заурядными, как в случае с Тарасовым, — оказывались безуспешными.

Обратимся к мнению стороннего наблюдателя Александра Нилина, изложенному в книге «Век хоккея»: «Генерал ВВС и до катастрофы самолёта над Свердловском нашёл пути к сердцам армейцев, живших, кроме Боброва, по сверхзаселённым коммуналкам и подвалам, а то и не в Москве, выполненным обещанием помочь с приличным жильём. Через год картина изменилась — “ограбленный” армейский клуб не сразу пришёл в себя после потерь и скатился на четвёртое место. Сталинский же клуб выиграл, наконец, чемпионат — наивысшее достижение Василия Иосифовича на спортивном поприще.

Но в последующие два года армейцы, тренируемые Анатолием Тарасовым (продолжавшим ещё и играть), сопротивлялись новому лидеру никак не менее яростно и самолюбиво, чем прежде сопротивлялись им лётчики.

ВВС в матчах с переименованным в ЦДСА ЦДКА неизменно выбирали тактику, принятую затем Анатолием Тарасовым в армейском суперклубе шестидесятых—семидесятых годов: подавлять соперника с первых же минут, “делать результат” уже в первом периоде.

Хорошо помню две игры ВВС с ЦДСА в пятидесятых. Одна, между прочим, дополнительная, когда клубы армейцев и лётчиков подошли к завершению чемпионата с одинаковым количеством очков.

Оба матча развивались по одному и тому же сценарию. ВВС оба раза в первых периодах забрасывали по три безответные шайбы — и дальше успокаивались. Армейцы, которым терять было нечего, играли, отбрасывая всякую мысль о губительности для них такого счёта, — и атаковали, атаковали (очень хороши были форварды Владимир Елизаров, поразивший потом канадцев-любителей в товарищеских матчах, и Александр Комаров, включённый в сборную страны пятьдесят четвёртого года), отыгрывали две шайбы, не давали команде Боброва вернуть инициативу, но и бывших одноклубников — защитников Виноградова и Жибуртовича — осилить не смогли...»

В этих строках есть неточности — не было трёх безответных шайб в первых периодах (лётчики выигрывали их со счётом 2:0), Павел Жибуртович играл за ЦДСА уже после расформирования команды ВВС, — но в данном случае важен верно переданный дух соперничества.

Николай Пучков рассказывал в интервью «Советскому спорту»: «Такой команды больше никогда ни у кого не существовало. И вряд ли будет. Команда была искусственно собрана Василием Иосифовичем Сталиным. В неё входили москвичи, ленинградцы, челябинцы. Люди все совершенно разные. Объединяло их одно — то, чего так не хватает многим сейчас. Это порядочность. Не припомню случая, чтобы кто-то поступил нечестно по отношению друг к другу.

В спорте, и в частности в хоккее, я прошёл большой путь. Со многими людьми пересекался, и в любой команде, как из старшего, так и из младшего поколения хотя бы кто-то в чисто моральном плане выпадал из коллектива, совершал те или иные некрасивые поступки. В ВВС такого не было. Почему? Потому что команда подбиралась не столько по мастерству, сколько по человеческим качествам. Впрочем, при этом и личности были великие — Всеволод Михайлович Бобров, Евгений Макарович Бабич, Виктор Григорьевич Шувалов...

Мне трудно сказать, кто конкретно занимался комплектованием команды. Я был молодым и не вникал в эти дела. Но, по-моему, при селекционной работе учитывались любые нюансы.

В каждой команде есть взрослые люди и молодые. Первые обычно как-то ревниво смотрят на вторых, особенно если те способные и могут подвинуть, что ли, старших. И не всегда охотно делятся с молодёжью своими секретами. В ВВС был коллектив из умных, чутких учителей и желающих всё знать, уважающих опытных мастеров молодых игроков. Одни отдавали всё, что знали, а другие жадно схватывали это. Потому, считаю, команда и была непобедимой. И не думаю, что кто-нибудь смог бы победить её и в дальнейшем, продолжай она существовать».

На вопрос о якобы особых условиях в команде ВВС Пучков ответил: «Всё это ерунда. У молодёжи, к которой относился и я, условия были обыкновенные. Зарплата — 1200 рублей. Взрослые, наверное, больше получали, мне трудно сказать — не спрашивал никогда об этом. Помню только, что никто не строил из себя премьера. Самые яркие звёзды держались солидно, но в то же время просто, дружелюбно по отношению к остальным. Я знал, как в этом смысле обстоят дела в других командах. Там отношения были другие».

Журналист спросил Пучкова: был ли Всеволод Бобров непререкаемым авторитетом? «Не только он, — ответил тот. — Команда объединялась вокруг таких людей, как Всеволод Михайлович, Александр Николаевич Виноградов, Павел Николаевич Жибуртович, Виктор Григорьевич Шувалов, Анатолий Семёнович Викторов. Молодёжь, к которой кроме меня относились Виктор Тихонов, Виталий Артемьев, Владимир Новожилов, Юрий Пантюхов, буквально смотрела в рот старшим. При этом мы ничуть не прогибались, не улыбались смущённо, а просто уважительно относились к авторитетным людям».

А Игорь Маринов завершил свою повесть так: «Как же расшифровать ВВС за вычетом известной военной аббревиатуры? “Взяли весь ‘Спартак’”? “Взяли всех спортсменов?”, “Ватага Василия Сталина?” Но если вникнуть в смысл, в нашу благодарность тем ребятам за смелость, мастерство, молодечество, если оценить нынешнюю приверженность своему делу ветеранов, то лучше так: “Великая Верность Спорту”».

В истории отечественного хоккея значатся несколько превосходных атакующих звеньев. И открывает этот почётный реестр тройка Евгений Бабич — Виктор Шувалов — Всеволод Бобров. Сложилась она в таком составе в конце сезона 1950 года, когда после трагической гибели хоккеистов заново формировалась команда ВВС. Бабич получил разрешение на переход из ЦДКА и воссоединился с Бобровым. Шувалов в их звене занял место Тарасова.

Евгений Бабич вырос в спортивной семье. Его старший брат Николай был одним из сильнейших «русачей» в довоенные годы (он неожиданно скончался в 1944-м), играла в русский хоккей за «Буревестник» — клуб из Самарского переулка был родным для Бабичей — и сестра Надежда.