Пока мы едем, стоит почти болезненная тишина, поэтому я начинаю болтать. Мне нужно наладить отношения со всеми, с кем удастся. У любого из них может быть необходимая мне информация.

— Как поживаете, мальчики?

— Все в шоколаде. — Рори ухмыляется и подмигивает мне через зеркало заднего вида. — Но ты ведь знаешь, что тебе не следует разговаривать с нами.

— Эй, приятель, это ведь свободная страна.

— Я то еще трепло, — смеется Рори. — Если тебе что-то нужно, мой приятель Ронан всегда к твоим услугам. Не правда ли, Ронан?

Хм, личные шестерки. Девушка может привыкнуть к такому обращению.

— Ты имеешь в виду, как в клубе? — спрашиваю я. — Или мне полагается еще и пейджер? А как насчет одного из таких маленьких колокольчиков? Стоит мне позвонить, и он прибежит.…

У Рори чуть не случился разрыв легкого от приступа смеха.

— Она такая милая маленькая кошечка, не так ли?

Ронан ворчит.

— Находишь это забавным, да? Тогда рад тебе сообщить, что буду следить за тобой каждую минуту днем и ночью. Так что продолжай залупляться, выводя Лаклэна из себя. Посмотрим, как далеко это тебя заведет.

Он что, решил взять меня на понт? Шиш.

— Чрезмерная опека? — огрызаюсь в ответ. — С чего ты взял, что я собираюсь что-то сделать Лаклэну?

— Он не доверяет тебе, — отвечает Рори. — Но не переживай, он никому не доверяет.

— Кажется, мальчики, обсуждать эту тему вошло у вас в привычку, — раздражаюсь я.

Он не отвечает. И когда я добралась до мотеля, меня уже не удивляет тот факт, что как только я оказываюсь внутри, они располагаются на парковке, где проведут всю ночь. Добро пожаловать в мою новую жизнь. Пленница по собственному желанию.

После обжигающе горячего душа и быстрого взгляда в окно, я достаю из тайника свои заметки и разворачиваю их. Устраиваюсь на шкафчике в ванной и вношу сведения прямо там же на случай, если Лаклэн снова решит без приглашения постучать в мою дверь. К моему облегчению, он этого не делает. Мне гораздо проще думается, когда его нет поблизости.

Поскольку сегодня вечером у меня не было возможности пообщаться с русскими, я припоминаю каждого, с кем мне уже довелось повстречаться, и записываю свои первые впечатления от них и все, что, по моему мнению, может быть полезным впоследствии. Из всех танцовщиц Саша, скорее всего, станет той, от кого я смогу получать информацию. У нее доброе сердце. Слишком мягкая, как и Талия, отчего я ненавижу себя за то, что приходится ее использовать. Но мне нужно не отвлекаться от цели.

Рори — здоровяк, и по наблюдениям за его боями знаю, что он честный и справедливый боец. Для меня такое говорит о многом. Это интуитивное предположение, но я очень сомневаюсь, что он как-то связан с исчезновением Талии, поэтому поместила его в конец моего списка.

Относительно Ронана определиться немного сложнее. Под его очень жесткой и нелюдимой внешностью таиться что-то более мрачное. Но я не заметила сегодня, чтобы он интересовался танцовщицами, за исключением Саши. Нужно будет присмотреться к нему. Его преданность Лаклэну глубока, и он, вероятно, будет самым крепким орешком.

Что касается остальных, то я распределила их в порядке их важности. Я хочу получить больше информации о Найле, так как он правит этот бал. Но еще меня интересует Донован, потому что есть что-то в этом парне, что ставит меня в тупик. Я уже знаю, что у него проблемы с контролем гнева, и, судя по его реакции на то, как я врезала ему во время боев, сомневаюсь, что он не решится отыграться на женщинах. Так что на данный момент это две возможные кандидатуры с ирландской стороны. Но я не могу списывать танцовщиц со счетов. Мэнди, судя по всему, та еще собственница, да и кто-нибудь из девчонок мог вполне сделать что-нибудь с Талией. Это маловероятно, конечно, но я не могу упустить из виду ни одного варианта.

После нескольких часов ведения заметок и разработки стратегии, я перекусываю батончиком с мюсли и забираюсь в кровать. Я занимаюсь этим всего один день, и уже так сильно вымоталась. Но даже, когда я уминаю головой подушку и смотрю в потолок, сон не приходит.

— Давай, Кроу, — насмехается Доминик.

— Отвали. — Наскакиваю на него и промахиваюсь.

— Тебе лучше придти в себя.

Если бы он не был прав, я бы ударил его только за то, что он так сказал. Все ребята смотрят. И Шон, конечно, тоже. Они видят, как я спотыкаюсь, теряю равновесие. Даже не могу сосредоточиться на том, что прямо передо мной. Моя голова под завязку забита всяким дерьмом. Вся эта фигня с русскими. Разговор, который мне предстоит с Найлом. А теперь вот еще и эта девчонка.

Доминик всегда получает по заднице. Всегда. Но сегодня я не смог выбраться из этого чертового бумажного мешка.

— Дай мне попробовать. — Ронан выходит на ринг. Сосредоточившись на Доме, я отмахиваюсь от него.

— Это был не вопрос. — Следующее, что я осознаю, он заряжает идеальным левым хуком в мою челюсть.

— Что за чертовщина, у тебя в одном месте свербит? — спрашиваю я.

Но его единственным ответом мне оказывается следующий удар. Я врезаюсь в него и вскоре мы уже катаемся на матах, калашматя друг друга по лицу и, норовя ударить туда, куда можем достать.

— Ладно, парни, — кричит Джимми. — Очистите помещение.

Со стороны парней раздаются стоны и нытье, но я слишком сосредоточен на убийстве Ронана, так что мне насрать. Делаю сильный целенаправленный удар, и его голова откидывается в сторону, а из носа течет кровь. Он отвечает мне апперкотом, после которого я буквально пересчитываю губами зубы.

Отступаю назад и оттягиваю руку, решив уложить его прямо на месте. Он выкатывается из-под меня и прикладывает коленом в грудь, лишая меня тем самым остатков воздуха и сбившимся голосом я защищаюсь единственным оставшимся у меня способом:

— Ах ты, сука!

Пошатываясь, встаю и сплевываю кровь, вытирая окровавленные губы рукой. Ронан, весь напряженный, не сводит с меня глаз, а его грудь вздымается от тяжелого дыхания. По натуре он не драчун, а чистейшей воды убийца. Значит что-то действительно вывело его из себя.

— Какие у тебя ко мне претензии? — снова интересуюсь я.

— В этом-то и состоит вопрос, верно? Неужели ты принимаешь меня за человека, который любит сидеть без дела и нянчиться с бабами?

Я ухмыляюсь, несмотря на свое состояние. Чертяка Ронан, темпераментный мерзавец.

— Это ведь ты сказал, что не доверяешь ей.

— А именно ты привел ее. Это не гребаная шутка, Кроу. Взоры всех ребят сейчас обращены на тебя. Шон следит за тобой. Ищет слабое место.

— Даже не сомневаюсь, — соглашаюсь с ним.

Между нами повисает молчание. Ронан — мой лучший друг. Тот, кто всегда прикрывает мне спину. Он знает меня лучше, чем большинство. Мои секреты, мои слабости. Но сейчас он смотрит на меня так, будто не знает меня, того, кто вытаскивал его из кровавых разборок. Я не могу сказать ему, из-за чего вся эта суета, потому что он сам слишком безбашенный. Он уважал Кэррика так же, как и я. Если бы я даже посеял зерно сомнений в его сознании относительно нашего альянса, он бы сжег весь синдикат дотла или умер бы, пытаясь.

Таков Ронан. Верный, как никто другой. У него свои причины быть таким, какой он есть. Желает верить, что я каким-то образом спас его, хотя он спас себя сам. Но я не спорю, потому что считаю, данная логика помогает ему лучше спать по ночам.

— Есть что сказать мне по этому поводу? — горько спрашивает Ронан.

Я резко отвожу глаза и использую рубашку как полотенце, чтобы обтереть лицо.

— Мне нечего тебе рассказывать, дружище.

Он смеется… всегда немного странно слышать его смех. Дело в том, что Ронан не смеется. Он тих, наблюдателен, никогда не весел. Но это не веселый смех.

— А не пошел бы ты, дружище. — Он направляется к выходу.

— Мне нужно, чтобы ты следил за ней, — выкрикиваю ему вдогонку.