– Ну и как? Выяснил?

– Все никак не может смириться, что пробегаю дистанцию быстрее его. Ведь еще недавно у нас были одинаковые результаты.

– Пусть больше тренируется. Тогда и результаты будут.

– Приблизительно так я ему и объяснил. Ну а мы? Может погуляем?

– Сегодня не могу. Вот, если хочешь, посидим на скамейке. Но недолго.

– Почему же недолго? Ты торопишься?

– Ой, ты не представляешь, – пожаловалась Надя. – Мама вчера устроила мне такую головомойку! Я ведь не предупредила ее, что задержусь. Вообще-то она права. Но как было ее предупредить? Все вышло так неожиданно, экспромтом. А телефона у нас нет. Ну и я отделалась выговором. Без занесения, – она рассмеялась. – Пообещала, что теперь буду обязательно предупреждать заранее. Так что сегодня нужно явиться вовремя. А ты как добрался?

– Нормально. Правда, мать тоже немного поворчала. Но ничего. Все в пределах нормы.

– Тогда идем на остановку.

Они пошли маршрутом, по которому каждый из них ходил ежедневно после тренировок. От стадиона до трамвайной остановки было несколько кварталов. На улицах города хозяйничал апрель. На ветвях деревьев все увереннее стала появляться листва. Приближающийся вечер отбрасывал сиреневые тени, размытые холодным светом загорающихся уличных фонарей.

На остановке народа было немного. В ожидании трамвая они присели на скамейку. Сергей с видом заговорщика посмотрел на Надю.

– Послушай, а если ты предупредишь свою маму, что в субботу пойдешь погулять и вернешься попозже?

– Это таким способом ты приглашаешь меня на свидание? – рассмеялась она.

– Ты догадливая, – он улыбнулся. – Наверное, нужно было сказать это как-то по-другому?

– Да не переживай ты! – она взяла его за руку. – Все нормально. А куда пойдем?

В этот момент подошел Надин трамвай.

– До субботы я что-то придумаю, – пообещал Сергей.

– Хорошо! Договорились, – она поднялась в вагон.

Двери закрылись. Трамвай тронулся. Через оконное стекло она улыбнулась ему и помахала рукой.

Полистав справочник для поступающих в вузы, Сергей довольно легко нашел телефон заведующего спортивной кафедрой юридического института, и ещё через пару дней отец на центральном телеграфе заказал междугородний разговор с ним. Несмотря на назначенное время, все же пришлось прождать около часа, пока их соединили.

Неожиданный телефонный звонок удивил и обрадовал однополчанина отца. Когда эмоции обоих фронтовиков немного улеглись, разговор пошел в духе «а помнишь, как…». Они вспоминали имена и события, о которых Сергей или ничего не знал или знал очень мало. Он периодически прикладывал ухо к трубке, вслушиваясь в их разговор.

– Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они, – подумал Сергей и улыбнулся.

Беседа, затянулась и ему пришлось несколько раз бегать к стойкам заказов и просить добавочное время. Тем временем собеседники от воспоминаний перешли к традиционным в таких случаях вопросам: о работе, семье, детях. Когда отец начал рассказывать о своей семье, то упомянул, что у него сын хороший спортсмен, лучший ученик школы по истории и хочет учиться на юриста.

Сергей, прислонившись ухом к трубке, пытался слушать. На другом конце провода на какое-то время воцарилось молчание. Потом голос сказал:

– Знаешь, я буду откровенен. Мы с тобой оба офицеры, хоть и запаса. И почти всю войну прошли вместе. Ты никогда не прятался за спины солдат. Но мы сейчас живем в такие времена, когда в анкету заглядывают чаще, чем в душу человека.

– Но для нас нет других времен, – заметил отец.

– К сожалению, у него практически нет шансов поступить к нам.

– Я понял, что ты имеешь в виду, – ответил отец. – И я ему говорю то же самое.

– Вот видишь. Ты все понимаешь и сам.

Последовала короткая пауза.

– Хотя ты знаешь, – сказал голос на другом конце линии. – Небольшой шанс всё же есть. Он у тебя комсомолец?

– Да, конечно.

– Тогда, если сможет, пусть получит характеристику–рекомендацию из обкома комсомола. С ней его хотя бы допустят к сдаче экзаменов. Ну а там…. Слишком много «если». Шансы мизерные, но он может хоть попробовать.

Затем беседа вновь пошла о войне и однополчанах. Когда разговор закончился, и они, выйдя из душной переговорной кабинки, оказались на улице, Сергей сделал глубокий вдох, и его легкие наполнились свежим весенним воздухом. День был солнечный, теплый и безветренный. Весна все увереннее обосновывалась в городе. Деревья на аллее зеленели свежей листвой. В безоблачном небе щебетали вернувшиеся с юга птицы.

– Ну вот, ты сам слышал. Будь реалистом, – закуривая сигарету, сказал отец, – Не витрачайте, куме, сил! – он перешел на украинский.

– А знаешь, я все-таки попробую получить эту рекомендацию, – решительным голосом сказал Сергей.

– Валяй, если не жалко потерять год жизни, – раздраженно ответил отец.

– Конечно, жалко. Но чем черт не шутит, пока бог спит.

– Тебе скоро восемнадцать, – уже спокойным тоном заметил отец. – Не поступишь в этом году, пойдешь в армию – потеряешь еще три года. А жизнь и так коротка. Постарайся же не растратить её попусту.

– Я все же попробую.

– Ну как знаешь, – махнул он рукой.

На следующий день Сергей отправился в райком комсомола. С его секретарем он был хорошо знаком. Тот часто бывал у них в школе, и каждый раз интересовался спортивными успехами Сергея. Секретарь был лет на пять старше любого выпускника. При разговоре с ним все называли его по имени и отчеству. Наверное, потому, что звали его Василий Иванович. И хотя фамилия его была Бедный, все ученики в школе называли его Чапаев за его молодецкие усы, имя и отчество. Человек он был добродушный и в силу своей молодости всю советскую идеологию принимал за чистую монету. И если партия провозгласила, что национальный вопрос в стране решен и все нации равны, то Василий Иванович был наивно убежден, что именно так дело и обстоит.

Когда Сергей заглянул к нему в кабинет, тот крутил диск телефона, набирая какой-то номер. Увидев Сергея, Бедный приветливо махнул ему рукой, приглашая зайти и положил трубку на рычаг.

– Чемпиону, салют! Заходи!

– Здравствуйте, Василий Иванович.

– Шо, опять на какие-то соревнования едешь?

– Нет, я по другому вопросу.

– Ну сідай, розповідай, – Бедный родился и вырос в украинском селе и относительно недавно обосновался в городе. Поэтому все еще говорил с сильным украинским акцентом и часто вставлял в разговор украинские слова.

– Хочу после школы подавать документы в юридический, – Сергей сразу перешел к делу.

– Правильне рішення. Ты ж у нас не тільки спортсмен, та ще дуже хорошо знаешь и историю. Это в юридическом пригодится.

– А вы откуда про это знаете?

– Работа такая. Я все знаю, – загадочно улыбнулся Бедный.

– Но мне понадобится характеристика и рекомендация из обкома комсомола. Не смогли бы вы мне в этом деле помочь?

– Из обкома? – секретарь пожал плечами. – Нема ніяких проблем. Считай, шо ты витягнув щасливий квиток, – бодро заявил Бедный.

– Это как же? – удивился Сергей.

– А так! Перший секретарь обкома Недремов мій старий знайомий. Я зараз ему позвоню и про все домовимося, – Бедный начал накручивать диск телефона.

По-видимому, связь была на редкость хорошей, потому что Сергей, даже сидя напротив Бедного, услышал, как на другом конце сняли трубку.

– Алло! – начал Бедный, – Владимир Иванович, це Бедный.

– Слушаю, – раздался недовольный голос человека, которого оторвали от важных дел.

– Владимир Иванович, у меня тут есть хлопчик. В этом году школу заканчивает. Одиннадцатый класс. Хоче поступать в юридический. Хороший хлопчик. Правильный. И ему треба рекомендация обкома. Так вы зможете допомогти?

После короткого молчания трубка ответила.

– Значит, сделаем так: пусть приходит сюда в следующую среду с утра. Напишешь ему характеристику. Посмотрим, что за «хлопчик», – телефон щелкнул – на другом конце положили трубку.