Тора взяла его за руку и крепко сжала ладонь в своей.

— Вдохни и выдохни, ты сам почувствуешь.

Райга подставил лицо тяжелым ледяным каплям дождя, посмотрел на приближающихся ангелов — каких-то пара сотен метров, и закрыл глаза.

Хаотичный поток внутри него остановился, сливаясь с бездонным океаном, непрерывно проходящим через Тору, и потек вновь — с мощью горной реки, разрывающей землю для нового русла.

Райга распахнул глаза и, пошарив рукой в поясе штанов, извлек пояс ритуальных ножей.

Лицо Торы перекосило. Райга усмехнулся.

— Ну вот, ты даже знаешь, что и как с ними делать, — он протянул пояс сестре, и она дрожащей рукой приняла его, продолжая с ужасом смотреть брату в глаза. — Я был готов убить тебя. Будь готова и ты.

— Я…

— Я рассчитываю на тебя.

Тора закрыла рот и кивнула.

Райга порыскал взглядом в поисках брата. Тот спешил навстречу, прижимая к груди катану и лук.

— Тай, береги лес! — скомандовал Райга.

Снова все озарилось белоснежным светом молнии.

Райга поднял руки и, закрыв глаза, попробовал вновь уловить это ощущение мощи, но без помощи Торы.

Наконец-то он понял, нет — почувствовал, в полной мере ощутил, что имела в виду Тора, говоря, что энергия Самсавеила абсолютно везде, ее нет смысла копить, нет смысла концентрировать — ей нужно только позволить. Она действительно была повсюду, такая густая, такая плотная — буквально кожей ощутимая. Как можно было раньше этого не чувствовать. И собственная энергия воспринималась совсем иначе. Даже мыслилось иначе. Нет нужды создавать пламя — просто возьми его из воздуха, зачерпни пригоршню, вдохни полные легкие огня — сделай что угодно и где угодно огнем, воплоти его суть в пламя. Одним лишь взмахом хвоста.

Его энергия всегда принимала форму священного огня. Всепожирающего беспощадного пламени.

А гореть в священном огне могло все, что угодно.

Даже вода.

Даже тонны воды, низвергающиеся с черных небес.

Нужно только позволить, только направить.

Взмахнуть кончиком хвоста, перевернув воду в священный пламень.

Лиловая молния рассекла небо надвое. Грозовое облако наполнилось лиловым дочерна.

Небо рухнуло оземь лиловыми звездами.

***

— Кайно, хватит! — Азура с трудом перекрикивала грохочущее небо. — Шет не оживет! Ты ослеплен местью!

Кайно отмахнулся от нее крылом и нырнул в поток ледяного воздуха под грозовой тучей.

Он уже видел, как мечутся кошки по лагерю, и улыбался от собственного превосходства. Что они могут противопоставить ему?! Для того, чтобы убить своими способностями, им нужно было бы спустить его на землю, но он не собирался этого делать. Мечом издалека не помашешь. Пристрелят? Ха! В него стреляла сама Люцифера, с ней и ее упорством они тягаться просто не в состоянии!

На поляну посреди лагеря выбежал Верховный шисаи — тот самый кот, единственным выражением лица которого было холодное презрение. И его фанатичная жрица тут как тут, куда уж без нее.

Ну пусть ждут, пусть молятся своему богу. Он бросил их точно так же, как и своих херувимов. Он ненавидит их всех одинаково!

Небо рассекла лиловая молния, грозовая туча содрогнулась, ее беременное дождем брюхо пролилось лиловым пламенем.

Огненные капли прочерчивали свой полет, будто сотня стрел — в спину.

Кайно лавировал между ними, приближаясь к лагерю. Нырял в раскаленном потоке, и сам воздух поднимал его, чтобы впечатать в кумово огненное облако.

Пронзительный крик Азуры прозвенел в небе громче грома. Кайно обернулся, и увидел ее — камнем летящую к земле. Внутри все похолодело. И Кайно нырнул следом.

Азура упала и, катаясь по земле, продолжала оглушительно визжать. Кайно приземлился рядом и попытался остановить ее. Огонь охватывал ее постепенно, расползаясь по одному крылу, двум, по руке…

И леденящий душу крик проникал в самую черепную коробку и звенел там эхом, полным боли и отчаяния.

— Азура! — Кайно насилу схватил ее за руку, не понимая, как он может ей помочь.

— Кай…но… — прорыдала она, с ужасом смотря на него, захлебываясь в слезах.

Огонь ринулся вверх по ее руке — Кайно отскочил в последний момент, не дав ему себя задеть.

Азура рухнула и, оглушающе воя, свернулась в горящий комок. Обгорелые крылья опали, обуглилась кожа… а Азура продолжала кричать.

Кайно обессиленно упал на колени, не веря своим глазам. И не сразу почувствовал, как жжет его крыло.

Дернулся, поднимая его.

Как оно сияло! Лиловым беспощадным пламенем!

Заорав, он наступил на него, но огонь и не думал тухнуть, он захватывал перо за пером.

Его не потушить. От него не спастись.

Можно только навсегда отрезать плоть, что горит.

Выхватив нож из-за пояса, Кайно зажал крыло подмышкой и полоснул лезвием.

Зарычал от боли и зажал рот рукой.

Если хочешь жить, вытерпишь все! Хочешь?

Хочешь?!

Наступив на крыло, Кайно сломал его и до хрипа в обожженных легких закричал. Глаза заволокло чернотой.

Наощупь он дорезал крыло у излома и отбросил его от себя.

По рукам лилась горячая кровь, вокруг пылал лес, над головой раздавались крики, полные боли.

Но Кайно больше ничего не чувствовал, рухнув оземь.

Не чувствовал, как меч разрубает второе крыло, тоже объятое огнем.

Не чувствовал, как его хватают под руки.

Не чувствовал, как его уносят.

Он только слышал — пронзительный крик сгорающей заживо Азуры. Вопль, полный боли и нечеловеческого ужаса. Бесконечный крик, сводящий с ума.

***

Райга опустил руки и огляделся. Все его тело била крупная дрожь, будто волны накатывали одна за другой. Медленно проступали краски — захваченным огнем лес, пылающий лагерь. Проявлялись звуки — нечеловеческие крики, один другого громче, пронзительнее, болезненнее.

Он обернулся и встретился взглядом с Торой. Она с тревогой смотрела на него и сжимала два ритуальных ножа в кулаках.

— Ты как? — пробормотала она, облегченно опуская руки.

— Хорошо, пошли, — Райга кивнул на лагерь и снова вернул взгляд небу. Грозовая туча разлилась до последней капли, и по чистому небу отдалялись крылатые фигуры — сдвоенные, строенные.

— Давай ты все потушишь? — тихо прошептала Тора, возвращая ритуальные ножи в пояс.

Райга кивнул и направился вдоль лагеря, призывно вскинув руку. Священное пламя стекалось к нему, оставляя своих жертв — деревья, траву, диких зверей, мертвых ангелов. Уцелел только маленький клочок леса, с которого начал Тайгон до того, как ринулся защищать кошек от священного огня.

Ирма хлопотала над некоторыми шисаи, уже вовсю занимаясь их ожогами. О своих она даже не подумала — предплечье левой руки было буквально черным. Райга провел над ним рукой.

Энергия Самсавеила — это первосила, из которой можно воплотить что угодно. Создать огонь — просто позволить ему быть. Убрать отметины огня — просто позволить им не быть.

Новая кожа затянулась под обрывками кимоно, будто ожога и не было.

Получилось. Просто, как взмахнуть кончиком хвоста.

Райга незаметным усилием позволил ожогам всех вверенных ему шисаи — не быть.

Рана под рукой Ирмы затянулась. Все ожоги исчезли, будто их и не было.

— Потрясающее чувство, — Райга вдохнул полной грудью. — Я никогда не чувствовал себя настолько полно, настолько свободно.

Тора с тревогой смотрела на него, будто ожидая чего-то.

— Все точно хорошо? Тебя очень сильно штормит, твоя энергия не в порядке, — она осторожно коснулась его плеча, будто осаживая. — Это был очень сильный всплеск, он никогда не проходит бесследно.

— Это что-то великолепное. Я позволил туче пролиться огнем и убрал ожоги — просто, без малейших усилий. Так легко, так мощно. Я даже надышаться воздухом не могу!

Тора подошла ближе, обеспокоенно заглядывая ему в глаза.

— Райга, пожалуйста, присядь. Ты не в порядке.

— Я прекрасно все контролирую, и я отлично себя чувствую, — отмахнулся он.