— Чтоб вас всех разорвало к кумо Самсавеиловым! — зашипела Ясинэ, переворачиваясь на спину. Когтями сорвала с себя веревки и вскочила.

Как только им хватило наглости так сделать? Как только им хватило смелости пробраться в самый архив? Разве что кто-то взрослый надоумил или обронил пару идей. Надо было на все занятия ходить…

Плеча коснулось что-то ледяное, и Ясинэ медленно обернулась. Но все вокруг состояло из темноты.

Раздался стрекот, который спутать с чем-либо было невозможно. Так стрекотали кумо. Вот только то, крохотное черное облачко, запертое в кристалл на столе Верховного шисаи, стрекотало как-то тише и тоньше. Но и было оно совсем маленьким.

Стрекот раздался сразу с нескольких сторон.

Завизжав, Ясинэ бросилась к двери, но та только заскрипела от ее натиска, отказываясь открываться. Тогда Ясинэ развернулась и бросилась на кумо. Пробежала сквозь них и заметалась в поисках хоть какого-нибудь выхода. Но в полнейшей темноте взгляд кошачьих глаз упирался только в выщербленные в скале полки с книгами и провалы темноты — самих кумо. Они клубились вокруг, стрекотали, и по ним изредка будто молнией проходила вспышка лилового света.

Больше никаких дверей, никакого выхода.

Черные кумо хватали ее за руки и лапы. От их прикосновения пробирало холодом до самых костей. Она отмахивалась, как могла, и бегала вдоль стен, отчаянно ища дверь. Не могло же быть такого, что дверь в архивы Самсавеила всего одна.

Но вокруг были только полки. И одна единственная запертая дверь.

От ужаса и беспомощности Ясинэ заплакала. А стоило кумо ее коснуться — рухнула на дрожащих ногах и свернулась в комок.

— Я такая же… такая же, — всхлипнула она, сжимая в руках обрывки веревки, что случайно зацепились за ночнушку. — Я такая же, как вы. Такая же.

Кумо окружили ее и застрекотали громче, будто собирались накинуться.

— Я — кумово отродье. Демонова тварь, — плакала Ясинэ, обнимая колени. — Первенец, убивший мать и близнеца.

Кумо затихли.

— Я — ваша! — воскликнула Ясинэ и принялась утирать слезы краем ночной рубашки. — Я принадлежу вам. Я такая же…

И Ясинэ говорила и говорила. Все, что долгое время копилось где-то глубоко внутри нее.

Про клан, который изгнал ее отца вместе с ней, отрекшись от демонова ребенка. Про отца, который был братом. Про всю деревню, ненавидевшую ее с самого рождения. Про Магистров, про других кошек.

Плакала. Заикалась. Глотала сопли и слезы. Размазывала их подолом ночнушки по лицу. И снова протяжно выла, обливаясь слезами.

Долго. Мучительно.

Выматывающе.

Пока не выбилась из сил и не уснула на ледяном полу, свернувшись в комок.

***

Провернув ключ несколько раз, Сакерд коснулся рукой двери архива. Прошло уже несколько дней, как Ясинэ исчезла. И хватило только его возвращения, чтобы найти тех, кто был к этому причастен. Давясь слезами, они сказали, что оставили Ясинэ в архиве.

Заперли. Просто бросили ее. И знали же, что архивы внутри охраняют кумо. Прекрасно знали. И знали, где можно украсть ключ. Или кто-то рассказал им, но это — позже.

Хотя какое может быть позже? Прошло несколько дней, ни один шисаи столько не протянет наедине с черными стражами. А других выходов из архива нет.

Нужно хотя бы тело забрать. Черные кумо его не трогают — брезгуют будто.

Только уже это — огромная задача.

— Что ж, маленькая дерзкая кошка, — Сакерд постучал посохом. Тот отозвался лиловым сиянием. — Должен же я хотя бы тебя похоронить, если не смог уберечь. Верно же?

Посох в ответ будто согласно зашептал, зашуршав осколками сердца прошлого Верховного шисаи внутри.

— Ну, с Самсавеилом!

И, распахнув дверь, он решительно шагнул в темноту.

Кумо обступили его, яростно застрекотали, от гнева засверкали лиловыми молниями, грозясь убить.

Сакерд поднял посох, и тот, вспыхнув лиловым светом, озарил все вокруг. Будто волной лиловой энергии окатил все помещение, оттолкнул черных стражей.

Посредине зала лежала, свернувшись в клубочек, Ясинэ. В черном одеяле, укрытая, что только тигриные уши торчали.

— Отдайте мне котенка! — потребовал Сакерд, делая шаг к ней.

Кумо едва не зарычали, бросившись на него. И только свет, исходящий от посоха, не дал им коснуться его.

Они просто проигнорировали приказ…

— Вам же не нужно ее тело! Верните ее мне, — он шагнул снова.

Но кумо и не думали отступать. Обычно им хватало только увидеть сияние посоха, как они прятались в тени помещения, сбегали, растворялись. Но эти отказывались повиноваться, изо всех своих сил защищая безжизненное тело.

— Придется сражаться, — тяжело выдохнул Сакерд. — Она вам не принадлежит!

Его смело. Впечатало в двери.

Погас посох.

Кумо, яростно рыча и стрекоча, закружили над ним. Молнии засверкали. Никогда в жизни Сакерд не чувствовал столько злобы и ненависти, сконцентрированной в одном месте. И это воплощение ярости хотело уничтожить его, выпить до самого дна.

Сакерд коснулся посоха, собираясь биться насмерть, как звуки стрекота пронзил звонкий детский голос.

— Сакерд? Вы?

— Котенок? — с ужасом пробормотал Сакерд, зажигая посох снова.

Лиловый свет коснулся фигуры Ясинэ.

— Не трогайте его, — она стояла посреди архива, облаченная в черное кимоно. — Он друг, он меня учит, — требовательно произнесла она.

И кумо вмиг замолкли. Перестали сверкать лиловые молнии. Черные стражи медленно уползли за спину Ясинэ и закружили там.

— Спасибо, — тигренок улыбнулась стражам и сняла с плеч кимоно. Оно тут же обернулось черным кумо и слилось с другими такими же.

Ясинэ подошла к Сакерду и протянула руку, помогая подняться.

Такая тонкая, такая хрупкая. Абсолютно точно живая.

Сакерд коснулся ее прохладной ладони. Настоящая, только замерзшая. В тончайшей ночной сорочке… Вряд ли кумо действительно могли согреть ее — нечем им.

— Вы за мной сюда пришли? — улыбаясь, спросила она.

Сакерд кивнул и поднялся на ноги.

— Спасибо, — Ясинэ, отступив, поклонилась ему в пояс. — Я думала, меня отсюда заберет только Самсавеил, когда придет со своей новой книгой.

— Как ты выжила? — кивнул Сакерд на черных кумо позади нее.

— Я же кумово отродье, — болезненно улыбаясь, ответила она.

— Не говори так. Те, кто дразнил тебя — будут наказаны.

— Не надо… Я могу сама за себя постоять.

— Как в прошлый раз? Не стоит, — покачал головой Сакерд.

И все продолжал наблюдать за черными кумо. А они будто и не думали приближаться.

— Пойдем отсюда, пока они не…

— Не бросились на нас? — Ясинэ обернулась и погрозила пальцем темноте. — Они не будут. Я попросила.

Сакерд открыл дверь и, пропустив Ясинэ, вышел спиной вслед за ней. И только заперев архив, смог с облегчением выдохнуть.

— Знаешь что, поноси пока это, — сняв с пояса кристалл, полный лиловой энергии, он одним движением повесил его Ясинэ на шею.

— Я и без него могу, — скривилась Ясинэ.

— Да. Но пока я не найду обманщицу, будешь притворяться моей конэко. Самой талантливой моей конэко.

— И как вы собираетесь ловить того, кто выдает себя за шисаи? — Ясинэ следила за солнечными часами на подоконнике Сакерда. Тень медленно ползла все выше, отсчитывая мгновения дня.

— Учитывая, что именно этим я занимался все годы, что знаю тебя… — протянул Сакерд, — то — на живца.

— И что мне делать? — встрепенулась Ясинэ, оборачиваясь.

Сакерд сосредоточенно перебирал содержимое одного из своих сундуков.

— Быть собой, — усмехнулся он, поднимая перед собой шелковую ткань. — Судя по тому, что тебя чуть не скормили кумо — тебе достаточно всего лишь существовать.

— Кошки просто отомстили мне за то, что я пятерых тогда убила, — поморщила Ясинэ, подходя ближе. — А они просто услышали слухи о моем прошлом.

— Именно, — кивнул Сакерд. — Они просто услышали слухи о тебе от взрослых — шисаи и магистров-куно. Только знаешь, в чем загвоздка, Ясинэ? Я никому про тебя ничего не рассказывал.