В Беркли меня провели в комнату Шрилы Прабхупады, где я какое-то время оставался с ним наедине. Это отдельная длинная история… Предложив поклоны и произнося пранама-мантры, я взглянул украдкой на Шрилу Прабхупаду и увидел, что он весь окутан ярким сиянием. Свет, исходивший от него, слепил глаза. Потом мне стало известно, что ауру лучше всего видно именно боковым зрением. Ну, да ладно, это, действительно, другая история, похожая на одну из тех, что встречаются в «Радха-Дамодара виласе» Вайясаки, где Вишнуджана Свами рассказывает, как он видел однажды комнату Шрилы Прабхупады, залитую слепящим светом. Но поскольку все мы слышали в ИСККОН истории и более удивительные (например, как Шрила Прабхупада пел «Джая Радха-Мадхава», и слезы брызнули из его глаз прямо на преданных, сидевших в нескольких метрах от него; и как преданные видели его спускающимся по какой-то лестнице, когда стопы его не касались ступеней, и т.д.), поэтому нет ничего дурного в моем рассказе о том, что довелось увидеть мне. После этого я получил четки и имя «Вишока дас».

Перед входом в комнату я размышлял о том, что ученик всегда должен чувствовать себя глупцом перед духовным учителем. И это не представляло для меня трудности. Но… остаток гордости еще сохранялся в моем сердце и заставлял думать: «Вот я какой: мне дает посвящение величайший ачарья, когда-либо посещавший эту планету». Хотя с философской точки зрения данное утверждение было правильным, но подобные рассуждения свидетельствовали о моем внутреннем бахвальстве, о гордости за самого себя. Так как Шрила Прабхупада умел читать мысли и видел меня насквозь, то сразу заметил это в моем сердце. Он сурово взглянул на меня, саркастически усмехнулся и мгновенно поставил меня на место, полностью разрушив мою мелочную гордость. Я вырос в Канзасе и никогда не считал себя деревенщиной, а, наоборот, городским франтом. Однако в тот момент одна единственная мысль, совершенно очевидно исходящая от Шрилы Прабхупады, заполнила мое сознание: «Просто канзасская деревенщина и больше ничего, вот кто я такой».

После моего посвящения Джаянанда по-прежнему продолжал называть меня бхактой Томом. Наши особые взаимоотношения предполагали, что он как бы учитель, а я ученик, хотя при этом мы оставались друзьями. Но совершенно внезапно мы стали духовными братьями, и это несколько изменило наши отношения. Однажды он сказал: «Я знаю, что ты получил духовное имя, и имя „Вишока“ очень красивое. Прости меня, что я забываю… просто… ну, мне просто нравится называть тебя бхактой Томом».

Джаянанда обладал огромной мистической силой. Он был уполномочен Кришной вершить сверхчеловеческие подвиги, благодаря которым Ратха-ятра могла состояться даже тогда, когда это казалось совершенно невозможным. Особенно Ратха-ятра 1976 года, которую Джаянанда считал наивысшим успехом и совершенством своей жизни. Сначала из-за больной спины он не собирался строить колесницы, но служение захватило его, подтолкнуло согласиться. У нью-йоркского храма не было денег, и Адикешава дас сказал: «Шрила Прабхупада нам не доверяет», – подразумевая, что в глазах духовного учителя они выглядят неспособными сделать это.

Началось с того, что, когда Джаянанда с преданными колесили по одному из районов города, кто-то из них вдруг спросил: «Почему мы все время ездим здесь?» Оказалось, Джаянанда обследовал место. Денег у них было совсем мало, поэтому он запоминал места свалок всякого хлама и строительного мусора. Потом они возвращались туда глухой ночью и забирали выброшенные стройматериалы. Иногда это называется «побираться», иногда «хватать, что плохо лежит», а преданные именуют это «трансцендентной сменой владельца». Каждый в этом мире думает: «Это мое, и то мое», – но в действительности все принадлежит Кришне, всегда принадлежало и всегда будет принадлежать. Как говорил Джаянанда, обращаясь к жителям Нью-Йорка: «Мои дорогие жители „Большого Яблока“, пожалуйста, знайте, что Господь Джаганнатха уже является обладателем всего, что мы видим в этом городе… На самом деле он владеет всем, что есть во вселенной, мы просто забыли об этом. Вы, возможно, не склонны добровольно жертвовать, а потому мы будем просто трансцендентным образом менять владельцев у некоторых вещей, необходимых нам в служении Господу Джаганнатхе… Все вы от этого только выиграете». Джаянанда добывал материалы для колесниц всеми правдами и неправдами, а иногда (например, закупая бхогу) он мог уговорить торговца пожертвовать товар или сделать большую скидку.

Что касается рабочей силы, то Джаянанда набирал людей прямо на улицах – бродяг, хиппи, ленивых преданных, – и они работали у него день и ночь, почти против своей воли. Их ленивое «я» просто не могло противостоять энтузиазму Джаянанды, который обладал невероятно могущественной и заразительной духовной энергией, передающейся всем вокруг. Джаянанда непостижимым образом извлекал все необходимые материалы и людские ресурсы из каких-то закоулков, мешал в своем трансцендентном котле половником своей великой любви к Шриле Прабхупаде и – пффф! – колесницы, постройка которых должна была бы потребовать многих тысяч долларов, возникали словно из воздуха – чудесные, яркие и величественные колесницы для Господа Джаганнатхи! Так Джаянанда творил чудеса, строя колесницы практически при нулевом бюджете. Можно ли представить себе такое? Но там, где появляется Джаянанда со своей честнóй компанией развеселых уличных мальчишек, грудой какого-то мусора и всевозможного барахла вокруг, – там, вне всякого сомнения, будут и изобилие, и победа, и исключительное могущество. А потом эти удивительные величественные колесницы непременно покатятся по улицам больших городов, тысячи преданных будут громко петь и танцевать вокруг них, и милость Господа будет литься рекой.

В день перед шествием Ратха-ятры поднялся сильный ветер, который, влетев в балдахин колесницы, заревел в металлическом каркасе, и мачта, поддерживающая купол, не выдержав, с треском рухнула. Преданные в отчаянии застонали. Некоторые члены Джи-Би-Си решили, что все кончено, шествие придется отменить, а Шриле Прабхупаде сообщить печальные новости. Малодушные сочтут такие обстоятельства непреодолимыми, опустят руки и скажут: «Это невозможно». Но «невозможно» – слово не из словаря Джаянанды. Как говорит пословица: «Нас бьют, а мы крепчаем». На языке преданных это звучит так: «Чем сильнее атакует нас майя, тем сильнее мы предаемся Кришне». Материальный мир полон испытаний и бед, и некоторые из них подобны непреодолимому океану, но Кришна говорит: мам эва йе прападьянте, майям этам таранти те.

Преодолеть влияние Моей Божественной энергии, состоящей из трех гун материальной природы, невероятно трудно. Но тот, кто предался Мне, с легкостью выходит из-под ее власти.

(Бхагавад-гита, 7.14)

Когда преданный посвящает свою жизнь Кришне, все трудности, подобные до этого океану, съеживаются до размеров следа от телячьего копытца, и преодолеть их становится очень легко. Поэтому Адикешава дас сказал: «Не беспокойтесь, ведь у нас есть Джаянанда». А тот со своей командой уже закатал рукава и принялся за работу, которая продолжалась всю ночь. К утру все починили и колесница Господа Джаганнатхи была на ходу. Таковы сверхчеловеческие деяния Джаянанды в Нью-Йорке.

Ко дню фестиваля в Нью-Йорке Джаянанда стал практически калекой с распухшими лимфатическими узлами на ногах. Он с трудом мог передвигаться, особенно в последние несколько дней перед шествием, когда спешили закончить работу и никто не спал. Такой распорядок был тяжким испытанием даже для нас, молодых и здоровых парней, а для Джаянанды с его подорванным здоровьем это было просто убийственно. Но поразительное дело: хромой и увечный Джаянанда чудесным образом танцевал, и танцевал, и танцевал, словно юноша, на протяжении всего шествия Ратха-ятры! Весь путь по Пятой авеню от Центрального парка до парка Томпкинс-сквер – пятьдесят два квартала – Джаянанда пел Харе Кришна, танцевал и при этом еще правил рулем ведущей колесницы Господа Джаганнатхи. Иногда он поворачивался и шел вперед спиной, чтобы с восторгом взглянуть в улыбающееся лицо Господа Джаганнатхи, а потом снова устремлялся вперед, крича: «Джая Джаганнатха!», – подняв одну руку вверх. Есть видеозапись того фестиваля, и на ней можно видеть Джаянанду, гарцующего, как дикий молодой жеребец. Это было невероятно – такой уровень духовной, запредельной преданности. Особенно, если знать, что тело его в то время было очень больным и он с трудом мог ходить. – Дашаратха-сута дас.