Стрела угодила в шею твари, в точку сочленения пластин. Чудовище упало прямо перед моими ногами.

Я стоял, не в силах пошевелиться. Все мои товарищи были мертвы, уничтожены ужасным существом, которое теперь лежало у моих ног, утыканное стрелами. Пять жизней за одну. Нехорошее соотношение. Охотниками сегодня были не мы, а оно. Мы были дичью.

Я потратил немало времени, чтобы похоронить своих товарищей прямо здесь. Чёрному монстру я отрубил голову и взял с собой. Нужно показать её королю. Пусть он пропоица и его не волнует ничего, кроме выпивки, но, вероятно, такая уродливая голова заставит его сделать хотя бы что-то. Если повезёт, то, он отправит войско на восток, чтобы перекрыть два прохода в горах, через которые к нам и пробираются эти твари.

Я пришёл домой, рассказал всё жене и детям. Показал отрубленную голову. Дети плакали, а жена сидела белая словно снег и причитала про приход драглов. Завтра отправлюсь к королю. Если мне помогут духи предков, и наш правитель будет трезв, то меня, возможно, пустят к нему.

С утра я отправился в столицу. К королю меня не пустили. Тогда я пошёл к городским казармам, где жил отряд городской стражи. Меня встретил их командир, которого звали Рикс.

— Что тебе нужно, охотник?

— Вот. Посмотри, — я достал из сумки мерзкую голову чудовища и показал ему.

Рикс судя по глазам, едва не выпавшим из орбит, серьёзно удивился увиденному.

— Что это такое? Ты что, Мать драглов убил?

— Боюсь, что нет. Такие твари сейчас ходят по лесам Эйлонии. Ходят, пока наш король валяется пьяный у себя дома. Помоги мне попасть к нему на аудиенцию. Думаю, мы можем остановить этих тварей, пока не поздно.

— Не думаю, что король может решить эту проблему, но я отведу тебя к нему.

Мы вошли в тронный зал. Посреди зала стоял стол, во главе которого сидел король. Длинная неухоженная борода, засаленные тёмные волосы и опухшее лицо. Похоже, королю действительно не до напастей на королевство. Ему бы себя привести в порядок.

— Что такое, Рикс? Кого ты привёл?

— Я охотник, Ваше Величество.

— Ааа. Решил порадовать государя свежей дичью… Ты ведь дичь принёс в этом грязном мешке?

— Дичь, Ваше Величество. Но только порадовать она вас вряд ли сможет. В эйлонских лесах завелись мерзкие твари.

Я достал из мешка голову чудовища и поставил её на стол перед королём.

— Завр меня подери! — воскликнул король.

— Мы с друзьями смогли убить одну из них. За это четверо моих друзей поплатились жизнью. Говорят, твари идут с востока, через горные проходы. Нужно перекрыть их, Ваше Величество, пока не поздно. Иначе всю страну заполонят эти твари.

— Твари, говоришь? А где я войско возьму, по-твоему, охотник? Войско нужно здесь, в столице, чтобы защищать нас от пиратов. Если увести войско, то нас разграбят эти жалкие морские отродья! Я думаю, это они и заслали тварь, которую ты убил, и слухи распустили, чтобы мы увели войско. А ты, случаем, не из них, а охотник? Рикс, в кандалы его! Он наверняка шпион пиратов. Закуйте его и выбейте признание!

— Как вам будет угодно…

По лицу Рикса было видно, что примерно такого результата он и ожидал. Я забрал голову, а капитан городского отряда стражи вывел меня на улицу.

— Меня теперь казнят?

— Нет. Я не думаю, что всё обстоит так, как сказал король. Он не способен сейчас принимать верные решения и адекватно мыслить, поэтому я не буду выполнять его приказ. Но и помочь тебе я не могу. Ступай. И если у тебя есть возможность, собери ополчение. Вот, возьми, — Рикс протянул мне увесистый мешочек с монетами. — Думаю, тебе это пригодится. Собери людей. Найди тех, кому не всё равно. Покажи людям голову чудовища, и они последуют за тобой, если им не всё равно. Когда обойдёшь все города и деревни, отправляйся на восток, в Чивуак. Там есть два узких ущелья, ведущих на восток. Если эти твари откуда-то приходят к нам, то только оттуда. Когда-то в ущельях были защитные стены, но сейчас они скорее всего разрушены, так как никто о них не заботится. Восстанови стены, выстави охрану, а дальше… Дальше будем надеяться на лучшее. Ну, а я буду каждый день говорить королю о проблеме. Возможно, мне удастся до него достучаться рано или поздно. Думаю, всё будет хорошо, главное, чтобы убитая тобой тварь не оказалась драглом.

Понять, что наступили последние времена, можно будет по появлению драглов. Они не будут похожи ни на одно другое существо. Один лишь их вид способен будет посеять страх среди бывалых воинов. Ничто не способно будет им противостоять. (Отрывок из сборника догматов драглицизма).

Каварл — так звали синекожего ящера, который меня обучал азам боевого искусства, оказался не таким уж и плохим парнем, правда, надменность его просто зашкаливала. Оказалось, что он был наследником трона какого-то не то графства, не то княжества у ящеров, точного перевода слова я так и не понял. Путём дворцовых интриг и переворота его отца убили, а Каварла продали в рабство оркам. Сейчас он планировал победить в двадцати четырёх боях на празднике Светила, обретя тем самым свободу, и вернуться в родные края, чтобы вернуть себе трон. Я по его плану должен был стать его рабом и оруженосцем. Мне необходимо было прислуживать ему всё время, пока он не вернёт себе трон. Затем, когда власть будет у него в руках, он обещал мне свободу. Я же надеялся получить свободу раньше. Главное — не погибнуть за двадцать четыре боя.

Мы тренировались с ним уже почти месяц. За это время я изучил стойки, приёмы, научился правильно держать меч. Прогресс был налицо, хотя в спаррингах с Каварлом я всегда проигрывал, а в спаррингах с другими гладиаторами побеждал лишь в половине случаев. Так что, хотя у меня и был хороший учитель, опыта мне пока не хватало, ведь большинство гладиаторов очутились в школе гораздо раньше меня, а у многих, кроме того, до рабства был ещё и боевой опыт.

На лекциях, проходящих ежедневно после зарядки, я узнал, что обычно мало кому из гладиаторов предоставляется возможность провести двадцать четыре боя. Как правило, в какой-то момент гладиатор, если даже остаётся жив, получает раны и травмы. А сражаться с раненым гладиатором молодые орки не желают. Это для них ниже чести воина. Орк, убивший слабого противника, хотя и будет считаться взрослым мужчиной, но будет вынужден всю оставшуюся жизнь выслушивать шутки и подтрунивания друзей.

Поэтому таких гладиаторов выставляют на бои против других гладиаторов или против диких животных. Толпа зрителей на арене охотно платит деньги за такие развлечения, а каждый такой бой засчитывается за одну победу. Победить в подобных сражениях гораздо сложнее, так что травмы в боях с орками получать нежелательно.

С утра мы делали пробежку, затем слушали лекцию, после обеда занимались на мечах, а после ужина проходили полосу препятствий. С луками на стрельбище никто не занимался. Как оказалось, оно предназначалось для тренировок орков, когда праздник Светила закончится. Так проходили день за днём. И вот наконец наступил день накануне праздника.

В этот день не было никаких тренировок. Гладиаторам отдавали почести наравне с юными орками. Всю следующую неделю будет решаться наша судьба. Большинство погибнет. Поэтому нам давали напоследок насладиться жизнью. Нас выпустили из камер. На тренировочной площадке был накрыт торжественный стол. Мы могли есть столько, сколько влезет, отдыхать сколько хотели и делать что пожелаем. А вечером нам привели рабынь.

Наверное, моя Катя ещё ждала меня на Земле, но, возможно, я доживал свои последние дни. Так что я, не задумываясь, овладел рабыней. Она была смуглой и темноволосой, и от неё приятно пахло цветами. Мы наслаждались друг другом всю ночь, а утром мне не хотелось с ней расставаться. А она не хотела уходить от меня. По крайней мере, мне так казалось. Но рабская судьба не позволяет делать какой-либо выбор, так что…

На следующий день в казарму привели юных орков с родителями. Нас выбирали словно товар. К ящеру была настоящая очередь. Не так много было в рабстве ящеров, так что он был настоящей диковинкой. Все хотели сразиться с ним. Немало было желающих сразиться с гладиаторами в клетке напротив меня. Когда же орки проходили мимо моей клетки, все они презрительно фыркали. Видимо, не создавал я впечатления достойного соперника.