Мы познакомились с ним несколько лет назад. Тогда я случайно встретил его на охоте. Он собирал ягоды, стоя ко мне спиной. Я передвигаюсь по лесу очень тихо, так, что даже звери не слышат моих шагов. Но он произнёс медленным и спокойным голосом, когда я подошёл близко:

— Сегодня тебя ждёт хорошая добыча.

— Как ты узнал, что я стою позади тебя, старик?

— Мне многое известно.

— Это не ответ.

Старик после этого обернулся. Я увидел, что его глазницы были пусты и закрыты веками. Глаз у него не было.

— Ответы. Всем нужны ответы. А у меня их нет. Знаю и всё. Про тебя во сне видел.

— Странный ты, дед. Я смотрю, ты не зрячий? Как же ты в лес забрёл тогда так далеко? Неужто заблудился?

Старый эльф улыбнулся, и казалось, смотрел прямо мне в глаза пустыми глазницами.

— Всё точно, как во сне. А сейчас, глянь налево, охотник, там твоя добыча.

Я почему-то поверил словам старика, поэтому достал лук и глянул в сторону. В этот момент из леса выбежал кабан. Я немного растерялся, ведь встреча с этим животным не всегда заканчивается благополучно для охотника. Животное бежало прямо на меня. Я достал из колчана стрелу, натянул тетиву. Выстрелил. Второго выстрела сделать не успею, животное уже слишком близко. Но второй и не нужен. Стрела попала зверю прямо в глаз, он несколько раз перевернулся через голову и упал прямо возле меня.

— Вот и твоя добыча, охотник.

— Кто ты, старик?

— Старик и есть. Так меня и зови.

В тот день мне не удалось толком ничего выяснить у него. Узнал только, что он живёт в Соляном. Я проводил его до города. Старик умел предвидеть. Сегодня я хочу встретиться с ним.

Я шёл по узкой улочке села. Дом старца был сложен из брёвен, в отличие от большинства других домов, сложенных из камня. У дома покосились стены от времени, а в крыше зияли дыры.

Я постучал в дверь. От стука дверь затряслась, и казалось, что вот-вот рассыплется.

— Кто хочет сломать мой дом? Входи скорее, а дверь оставь в покое.

Я вошёл. В доме было темно. Слабый луч света, проходящий сквозь пузырь эйхо, закрывающий оконный проём, едва освещал аскетично обставленное помещение. Кроме деревянной кровати, табуретки, грубо сбитого стола и вешалки из оленьих рогов, на которой висела грубая одежда, здесь ничего не было. Пол был застлан соломой.

— Как здоровье, старик? — спросил я, увидев старого знакомого.

— Ты ведь не о здоровье моём пришёл справиться? Присаживайся.

Я сел на табуретку. Эльф сидел на кровати. Эльфы обладают прекрасной регенерацией и способны отрастить даже утерянные конечности, а выстрел в голову не является для них смертельным, просто от него они становятся немного… Тупее, что ли. Забывают часть того, что знали и умели. В общем чтобы убить эльфа нужно очень постараться. Ещё они не стареют. Но этот почему-то был стар и у него по-прежнему были пустые глазницы. Новые глаза за прошедшие годы так и не выросли.

— Не за этим. Но я думаю, ты сам знаешь зачем.

— Знаю. Но ты должен смириться. Ничего здесь уже не поделаешь. Все мы смертны и возраст берёт своё. Твои проблемы с женой — это нормально для людей твоего возраста. Но у меня есть порошок, который…

— Стоп! Старик, я не за тем пришёл.

— Да? — эльф удивлённо поднял на меня свои пустые глазницы. — А что тогда тебе нужно?

— Недавно я охотился. Почти подстрелил оленя. Но внезапно на него набросилась страшная чёрная тварь. Затем она побежала за мной. Я упал и потерял сознание. Когда очнулся, твари уже не было. Ты можешь ответить, что это было за животное? Неужто последние времена грядут? Неужели я видел драгла?

— Последние? Да. Смотря для кого. Ничто не может быть концом всего. Любой конец всего лишь начало чего-то нового. Времена сейчас иные, нежели раньше. У нас в мире теперь много чужого. Чужаки везде.

Старик, который сперва был похож на обычного старца, теперь, казалось, покинул помещение, а здесь остался лишь его голос. Он был будто в трансе и просто говорил то, что ему диктуют.

— Чужаки повсюду. Одни чёрные будто, сама тьма спустилась на Триал. Другие лазурные, словно океан. Третьи зелёные, чтобы прятаться в лесу. И все трое — алчущие. Все трое жаждут. Всем нужен Триал. Без ушедших они разорвут его на части!

— Старик, не знаю, про каких синих и зелёных ты говоришь, но тварь, что видел я, была чёрной. Расскажи о них.

— Чёрные. Была семья. Пришла война, голод, а затем открылась дверь. Дверь — это хорошо. Дверь открыла путь. Еда. Много еды — больше семья. Больше семья — больше еды нужно. Один из четырёх уже во тьме. Если двое не объединятся, то трое присоединятся к первому, а двое сгинут. Тьма сильна.

— Старик?

— Что?

— С тобой всё в порядке?

— Да, а что?

— Ты говоришь… Слишком непонятно…

— Возможно. Бывает иногда. Я слишком стар.

— Я ничего не понял из того, что ты сказал. Я надеялся получить ответы, узнать, что мне нужно делать.

— Может, лучше порошок у меня купишь? От него у тебя с женой всё хорошо будет получаться, тогда и никакие звери тебя волновать не будут…

— Стоп. Старик. Тогда в лесу ты знал, что произойдёт. Ты знал, откуда побежит кабан, знал, что мне нужно достать лук и выстрелить, иначе я бы погиб. Сосредоточься. Я не понимаю твоих витиеватых речей. Скажи просто и чётко — что мне делать?

— Хорошо. Попробую.

Старик закрыл дряхлыми ладонями пустые глазницы, а затем плавно стал раскачиваться вперёд-назад.

— Ты не остановишь их. Ты не тот. Того ещё нет. Он не избран. Ты можешь лишь замедлить неминуемое или бежать. Это не твоя война. Собери тех, кто силён телом и духом. Закрой проходы. Восток, там их можно задержать. Ты не остановишь их, но можешь замедлить. Мужайся или беги.

Эльф убрал руки от пустых глазниц. Сейчас он выглядел так, как в тот первый раз. Он будто знал всё. Вообще всё, что может знать разумное существо.

— Ты получил ответ на свой вопрос?

— Думаю, да. Теперь я знаю, что я должен делать.

— Тогда ступай.

— Погоди, погоди, старик. А что ты там говорил про твой целебный порошок?

Мы, являясь простыми смертными, не способны понять ни желаний, ни целей Матери драглов. Она не является ни злой, ни доброй. Она создала наш мир, она его и уничтожит. (Отрывок из сборника догматов драглицизма).

Мы приехали в столицу. Персенор — так называется этот город. Он чем-то напомнил мне Каир. Такие же узкие улочки. Дома из песчаника, палатки с торговцами. Всюду суета, отовсюду доносятся крики и шум. Пахнет пряностями, орками, грязью, кровью и чем-то ещё.

Мы остановились у одного из зданий. Мою клетку открыли. Два орка заломили мне руки за спину и повели меня внутрь здания. Внутри оно напоминало тюрьму. Вдоль стен располагались камеры с гладиаторами.

— Поздравляю! Через месяц ты сдохнешь! — крикнул один из узников школы, увидев меня.

Меня привели в мою камеру, отворили бронзовую решётчатую дверь, втолкнули внутрь. Внутреннее убранство камеры было максимально аскетичным. Комната два на три метра, с двумя деревянными койками по краям, застеленными сеном, и деревянный столик посередине. В дальнем углу от входа стояло деревянное ведро. Вот и всё убранство.

Я осмотрелся по сторонам. Сокамерника у меня не было, а вот в соседних было на что посмотреть. Слева от моего узилища на кроватях лежали, судя по испуганным взглядам и неуверенности в глазах, такие же зелёные новички, как я. Напротив был здоровенный мужик с татуировками, густой чёрной бородой и лысой головой — уровень брутальности двести процентов. Но интереснее всего был мой сосед справа. Это был не человек и не орк. Больше всего он походил на большого, ходящего на двух лапах ящера. Высокого роста, даже выше меня, с длинным и крепким хвостом. Два толстых пальца на ногах и когтистая же пятка и по три когтистых пальца на руках. Синяя блестящая кожа, напоминающая крокодилью текстурой. Зелёные глаза с вертикальными зрачками и взглядом, выражающим не то превосходство, не то ненависть.