– Стриптиз?..

Нет, он, кажется, в самом деле не понимал. И я, подбоченясь, сердито ткнула его пальцем в грудь.

То ли сработал один из артефактов – его или мой, поди теперь разберись – то ли дело было во влажности, а, может, всё вместе, только меня внезапно ударило разрядом тока. Прилично так.

Охнув, я моментально одёрнула руку, ещё более ошалело и обиженно уставившись на оборотня. Судя по тому, как тот смотрел на меня – его тоже шарахнуло.

– Эм-м… Клер, я просто хотел попросить вас держаться чуть подальше от меня… мне нужно высушиться.

– Вы ещё и оборачиваться собрались?! – Возмутилась я.

– Зачем? – Искренне удивился шеф.

– Не знаю, но… Вы же раздеваетесь!

Наверное, я что-то упустила, потому что, похоже, несла сейчас явную чушь, о чём подсказывало мне беспокойство, появившееся во взгляде Ривендора.

– Клер, наверняка ваши семейные артефакты высушивания крайне эффективны и практически незаметны, – спокойно и медленно, словно маленькому ребёнку, начал втолковывать он, отступая от меня: – Но тот, которым сейчас собираюсь воспользоваться я, несколько неудобен...

Секунду спустя я поняла, что он имел ввиду.

На меня пахнуло потоком горячего воздуха, и последнее, что я успела увидеть перед тем, как инстинктивно закрыла глаза, были взлетевшие в разные стороны полы его рубашки.

Пуговиц он бы однозначно не досчитался, если бы не расстегнул их заранее. Потому что меня неслабо качнуло силой исходившего от него потока, а шляпка не слетела только благодаря пучку, на котором была закреплена. Зато магия полностью высушила и мои мокрые пятна на костюме.

Да, что там костюм, мне даже показалось, что и в туфлях стало гораздо суше!

О-о... Забытые боги! Ну я и дура!

Глаза открывать не хотелось. Думаю, от бешенного стыдливого румянца меня в этот момент не спасал даже усиленный макияж.

– Кхм… Здравствуй Зейн! – Услышала я голос невесть откуда взявшегося ректора, и глаза мне всё же пришлось открыть.

Крупный, седовласый мужчина в проходе справа. Стоит и рассматривает нас.

Мистер Коган. Совершенно спокойный, как всегда, что бы не случилось, и только блеск обычно холодных глаз выдаёт его эмоциональное состояние.

Ему смешно? О, нет! Только этого мне не хватало!

По всему стоял он тут уже достаточно для того, чтобы стать свидетелем моего конфуза. Теперь уже совершенно точно захотелось немедленно исчезнуть. Хоть дорогущий артефакт перехода активируй! Но я ведь Доу! Когда это мы бежали от проблем?

Зейн, развернувшись к нему, ответил на приветствие, улыбнувшись:

– Здравствуйте, мистер Коган.

Оборотень уже полностью застегнулся и заправлял рубашку в джинсы. Ректор же смотрел прямо на меня, словно спрашивал, что это я тут делаю в обществе первого сердцееда Академии.

И в самом деле. Где, собственно, Клер Доу, а где Ривендор?

– Здравствуйте, мистер Коган, – повторила я следом за шефом, задирая подбородок, как ни в чём не бывало. Вот пусть оборотень свою репутацию и бережёт, и переживает, что его застали в такой неподходящей компании.

– Здравствуйте, мисс Доу, – поприветствовал меня ректор, продолжая разглядывать.

Конечно же он хорошо меня знал. Перевод на последний курс Академии потребовал определённых усилий – спасибо фамилии и семейным связям. А вот стать здесь после этого одной из лучших учениц, было на порядок сложнее – тут фамилия больше мешала, чем помогала. Каждый раз требовалось доказывать своё соответствие. Вечное сравнение с десятком родственников, обучавшихся в Академии в разное время. Бабуля, кстати, тоже здесь училась. Зато теперь я точно знала, что все мои преподаватели, включая ректора, знали меня не только из-за фамилии или внешнего вида. Несколько почётных грамот в кабинете Когана прибавилось за этот год благодаря мне.

– Тебе и впрямь пора обновить свои артефакты, мой мальчик. Все целее будут. И храм науки в том числе, – уже откровенно усмехнулся Коган, и демонстративно посмотрел на ряд покосившихся портретов на стене рядом с нами. – Могу посоветовать мисс Доу в качестве сильного мага-артефактора.

– Спасибо. Я уже нанял Клер на работу. Это один из вопросов, которые я планировал обсудить с вами.

Ривендор, надевая пиджак, снова перевёл взгляд на меня. Примарх его задери – и не знаешь, в чём он выглядел лучше!

– Ты всегда был очень шустрым. И дальновидным, – ректор никак не выдал своего удивления. – Ну что же, идёмте в мой кабинет.

– Э-э… у Клер здесь свои дела.

О... Ривендор хочет поговорить с ним с глазу на глаз? Уж не о Никки ли? Нет. Вряд ли Зейн будет обсуждать свой мужской интерес со стариком Коганом.

Неважно! Мне это только на руку – нужно за это время успеть пробраться в деканат раньше шефа. Он прав – у меня свои дела. Меня уговаривать не нужно.

– Да! С вашего разрешения.

Вежливо кивнув мужчинам, я, развернувшись, поспешила в коридор напротив, ведущий как раз к моей цели. Но успела услышать, как ректор бросил Зейну насмешливо:

– Что, в первый раз встречаешь девушку, заставляющую тебя одеться, а не раздеться?

Что там ответил тигр, я уже не поняла, только следом они оба рассмеялись.

Вот ведь, что стар, что млад – всё одно! Ну ничего! Смущения они от меня больше не дождутся! Не на ту напали!

Перед нашим отъездом я из приёмной позвонила Рику – одному из моих помощников, работавшему в Академии. То, что своего человека придётся сюда устраивать, было решено ещё до моего переезда в Лоусон.

Дело в том, что большинство наших «жертв», так или иначе были связаны с Академией. Тот же Том Майлз снова числился здесь, после очередного по счёту восстановления благодаря своему папаше. Следующий на очереди мой клиент тоже был местным студиусом. Да и работать моим ребятам было где-то нужно, чтобы лишних вопросов не возникало. Буч – ещё один член моей команды, например, вообще в полицейском департаменте трудился.

Рик уже должен был приготовить личное дело Никки, мне оставалось только заменить фотографию брюнетки на свою.

Ривендор покинул кабинет ректора и направился в деканат спустя десять минут.

Кофе ректор не пил, предпочитая отвар каких-то укрепляющих трав, а от более горячительных напитков Зейн поначалу сам вежливо отказался. Все необходимые ему сведения он конечно же не получил, но кое-что всё же узнал, причём сразу по всем интересующим его вопросам. В том числе и о Клер.

Коган, между прочим, очень вдохновился тем, что Зейн взял себе в помощники малышку Доу. Да-да, именно так он её и называл во время разговора, объясняя это тем, что в своё время знавал бабушку Клер. Весьма интересную и умную, по его словам, особу, и внучка, якобы, очень на неё походила.

Да неужели? Зейн так и видел перед собой эту старейшую представительницу знаменитой династии. Чопорную, седовласую дамочку, надменно разглядывающую всех через своё обязательное тройное пенсне. Уж не её ли древние наряды донашивала Ромашка? Да и черты характера у Клер, по всей вероятности, семейные.

Ректор же в этот момент не преминул похвалить и способности Доу, и его выбор, предлагая ему присмотреться к Ромашке повнимательнее – для дальнейшей работы, а не только периода практики.

– Вы, молодые, многого не видите. Зато слишком большое значение придаёте тому, на что практически не обращаешь внимания в нашем возрасте.

Это Коган облик его секретарши имел ввиду? Дескать, нечего на её блёклую внешность смотреть, если ему в руки такой самородок попал? Ректор мог не переживать – он и не смотрел. Зейн и сам с каждым часом всё больше привыкал к её внешнему виду. В конце концов, он Клер, как женщину, и не воспринимал. Она его работник, и он очень надеялся на то, что станет хорошим помощником. Её рабочие качества его устраивали.

Затем Зейн спросил ректора о Кэтлин Спун и Никки Ридли, обозначив рабочую и вполне правдивую причину своего интереса. И старику было не обязательно знать, что касалась эта причина только одной из девушек.