Золотой серп молодого месяца выглядывал из облаков и освещал устланное телами подножье западной разрушенной стены, где, где вовсю трудились рабочие, восстанавливая пробоину и выстраивая всё новые и новые заграждения рядом с трещиной. Одни затачивали брёвна в частокол, другие скрепляли каменную кладку, третьи что-то усиленно разрывали в земле по повелению Его Величества.

— Позади треснувшей стены возводите «карман», — приказал король Вайрусу, — Возьми людей и выстраивайте там обратный бастион. Так, чтобы вломившиеся оказались в засаде под обстрелом сразу со всех сторон. Превратим нашу слабость в наше оружие, устроим им тут ловушку и «тёплый» приём, — хлопнул он по плечу камерария, а сам в сумерках отправился проведать семью и убедиться, что с теми всё хорошо, что они накормлены и не напуганы.

Были расставлены караульные и дозорные на ночь, все лучники по бойницам и амбразурам, и никакой возможности вернуться в казармы для рядового состава. Все ночевали под на скорую руку собранными военными архитекторами короля деревянными навесами на случай обстрела.

Наутро же перед Его Величеством при свете дня уже предстали во всей красе последствия долгого вчерашнего обстрела осадными орудиями. Побитые постройки, треснувшие стёкла, валявшиеся там и тут либо сами камни-снаряды, либо последствия их попаданий — куски отколотых стен от различных зданий.

Минуя пустые дворы и разрушенные обстрелом постройки, он заметил скопившихся клириков у здания церкви. Как оказалось, вчера один из камней с катапульт пробил крышу и чётко упал на алтарь в процессе богослужения. К счастью, как доложил подбежавший к Его Величеству прелат, никто не был смертельно ранен. Пострадавшие поправляются и уже завтра будут вновь молиться за победу.

— Мда-а… Недобрый знак, — промолвил король, стоя в распахнутых дверях и оглядывая дыру в крыше да возлежащий на алтаре Семерых Богов массивный булыжник.

— Наоборот, ваше величество! Добрый! — певуче восклицал Клеарх к удивлению Джеймса, — Только представьте, если бы здесь вместо постройки церкви было что-то ещё! Кухня, полная прислуги или, если бы это была школа, а штурм начался не в свободный, а в учебный день! Какой был бы кошмар, сколько невинных жертв! А так Церковь и Боги приняли удар на себя! Защитили нас и Олмар! Уберегли служителей от смерти, ведь ни камень, ни обломки крыши никого не убили!

— Звучишь неплохо, — с усмешкой похвалил его король, — Каждую ситуацию можно преподнести по-разному. Была беда, а стал триумф! Вот оно как! — покачивал он в воздухе приподнятым в победном жесте кулаком, — Значит, добрый знак, боги миловали… Церковь восстановим уже по окончании сражения. Толку начинать работы, если снова завтра обвал таких камней с неба пойдёт. Пусть никого не будет в зданиях, клирики мне нужны либо лечить войска, либо пусть молятся глубоко в убежищах, — произнёс он, — В подвалах есть часовни специально на такой случай, — напоминал он, — Не подвергай никого опасности.

— Хвала богам! Семеро нас защищают. А из этого камня следует высечь алтарный памятник, ваше величество, — не просто предлагал, а настаивал прелат, — Статую Семерым в благодарность за защиту и проводить вокруг церемонии ежегодно в день победы над захватчиками! Выгравировать септаграммы!

— Победа — дело времени, ваше высокопреосвященство, — молвил ему монарх, — Они там что-то затевают, но и мы их просто так не пустим. А если пустим, так здесь и сцапаем, — заверял он, развернувшись.

Туманное утро быстро расцветало солнечным приветливым днём, впрочем отнюдь не означающим, что сегодня не будет новых жертв и, что осада закончится сегодня же. Магов поднимали из лазарета, не задействованных в ночных укреплениях кадетов будили и строили на постах или в запасах, рыцари занимали пространство за пробитой брешью, уже весьма неплохо заделанное, но едва ли достаточно прочное, чтобы их услуги не понадобились.

Ночные работники шли отдыхать, знатно потрудившись с частоколом и укреплениями. Корлиций выносил в подвалы здания архива различные документы, библиотекари спасали ценные книги, списки и копии, артефакты древности. Здание кухни было искусственно расширено навесами по чертежам военных придворных архитекторов, выставлены новые печи, и снаряжённые туда воины помогали готовить еды сразу на всех, а не как прежде было заведено по оговорённому расписанию.

Король шагал среди кадетских взводов, что стояли дальше от стен, так сказать, ждали в запасе, готовые по команде выступать в любую секунду. Диего настраивал скрипку, на которой вчера приходилось много часов водить смычком, Нимрод делал глоток «зелья храбрости» — фирменной брусничной наливки Кхорна, одновременно и бодрящей, и дающей необходимую опьяняющую лёгкость в голове, чтобы поверить в себя и меньше рассуждать о шансах на выживание в смертном бою.

Часть кадетов вместо поклонов и одаривания взглядом Его Величества, были заняты разминкой и тренировками. Кто отжимался от стены, кто находил место даже от пола, кто приседал, кто, как Гала, за толстую верёвку пращи тягали массивные камни с обломков стен обеими руками, приводя в форму мышцы.

— Что ж, — проговорил Ильнар Арексе, подойдя ближе к затачивающей оба своих одинаковых симметричных меча девушке, — Самое время помолиться. В бою лучше потерять глаз или руку, чем отдать жизнь.

Та сначала с неким выражением недоверия и, может, даже неодобрения взглянула на него, немного хмурясь, будто он отвлекал её сейчас от работы. Однако, возражать при этом не стала. Покусывая губы, засунув мечи в ножны, она сложила руки под подбородком в молитвенном жесте обхваченного кольцом кулака.

— Семеро творцов великих да снизойдут своей милостью, — затянула она нараспев, и одноглазый лучник подхватил всем известную молитву.

— Эй, слушай, — глядя на них спросил у рядом стоящего эльфа Эрвуд, — А ты молишься Семерым или Богу Солнца? — поинтересовался он, зная о религиозных верованиях остроухих.

— Я предпочитаю верить в себя, и на себя же полагаться, — нехотя промолвил Кифлер.

— Не думал, что кроме меня есть ещё такие, — усмехнулся тот, левой рукой почёсывая тёмную бороду, — Мы творцы своей судьбы, а вовсе не боги, — поделился Эрвуд своей мыслью.

— Боги давно бы уже вмешались, если б существовали, — размышлял вслух эльф, — Они же не могут быть благосклонны одновременно и к нам, и к ним, — имел он в виду атакующих крепость, — Значит, уже бы появилась небесная кара, звёздный дождь, разверзлась бы земля и поглотила всё их войско. Либо, наоборот, мы бы ещё вчера пали все под их натиском, если к их армии боги были бы более благосклонны.

— Никакого почтения, — презрительно хмыкнула проходящая мимо них Нина, таща свой крупный меч, так как вчера треснули ножны, — Какая это была бы свобода жизни и выбора своего пути, если б мы просто были марионетками в руках высших сил? Они покровительствуют сильным и храбрым, умным и добрым, смекалистым и хитрым, благородным и искренним. Мы же не знаем, что там за бунт и почему на нас нападают. Я не слышала ничего ни о каких требованиях. Может, они куда более храбрые или хитрые, чтобы боги благоволили только нам.

— А, понял. Типа одни из Семерых за нас, другие за них, и вот они ждут, кто победит, чтобы узнать, кто более достоин! — влез в разговор Тиль Страйкер.

— Ох, нет, — хлопнула себя правой ладошкой по лицу Нина, удерживая лежащий лезвием к земле клаймор только левой, — Я совершенно не это имела в виду!

— По мне так вообще нет никаких богов, — заявил Нимрод, — Кто их видел? Есть мы, есть наша собственная и храбрость, и хитрость, и всё прочее. Полагаться на судьбу — значит, быть глупцом. Нужно уметь принимать ответственность за все свои решения, а не сваливать любые неудачи на какую-то там потустороннюю сущность в поисках отдушины за всё, что с тобой происходит.

— Именно, — немногословно поддерживал его шпажист эльф.

— Если богов нет, то откуда же тогда магическая сила у волшебников! — встрял и второй из близнецов.