— А у эльфов ведь другие боги? — спросила ученого Ленора с любопытством, — Во что они верят?

— Раньше… кто знает… Но сейчас эльфы делятся по своим верованиям на Культ Солнца и Культ Луны. У них есть лишь по одному богу для каждого — Дану и Дроу.

— Всего по одному? — недоверчиво усмехнулся Генри, — И они сразу пря за всё отвечают? Вот у них хватает времени и на ручьи, и на облака, и на зверьё, и на звёзды в ночном небе…

— Спроси об этом лучше самих эльфов, как встретишь. У твоего отца в страже служат некоторые из них, пусть расскажут юному принцу, как обстоят дела с их верованиями, и насколько могущественны их боги, — советовал Ларнаш.

— А гномы? — не унималась девочка.

— Ох, гномов очень много, ваше высочество, — повернулся к ней Рейнард, — В основном они верят в богов, которых зовут «асы», уже погибших на заре времён, сражавшихся за их будущее против громадных титанов и великанов. От тех имён почти ничего не осталось, однако же гномы верят в крылатых дев и что посмертно их ждёт пристанище в ином мире, — нехотя рассказывал он, — Мы иногда великих мастеров в своём деле тоже зовём «асы», — пояснял он источник в общем-то привычного слова.

— Ух ты! — воображала это всё Ленора.

— Крылатые девы валькирии! — произнёс Генрих, — Я о них слышал.

— Ещё бы, — усмехался Вельд, — Кто не слышал о воинстве женщин, сражавшихся храбрее всех мужчин. Но только сказки это всё, братец, — заверял он. Сколько у нас было сражений, тот же Ультмаар никак не отобьём, разве были оттуда доклады о валькириях? Хех…

— Кстати, раз уж коснулись гномов, как именуются те, что у нас с делегацией? — спросил он, глядя на Генриха.

— Патеки, — ответил тот, — Тонкие ножки, острые ушки. Вы же, вроде, уже спрашивали? — скривил он брови, — Их ещё зовут клуриконы и лепреконы.

— Да? Столько вопросов за эти дни. Хорошо, что разбираешься. А с трактовкой имён у тебя как? — усмехнулся историк, придумав новое испытание, — Вот имя бабушки знаешь, что означает? Имя «Сара».

— От эльфийского «цера», то есть «рогатая», — пробубнил мальчик в ответ, — Но не совсем в том значении, — начал пояснять он спешно тараторя, — Речь о коронах, диадемах, выступающих венках. Рога, как признак знати. Если не дословно переводить, а по смыслу, то «Сара» скорее будет означать «коронованная».

— Хорошо, а «Гектор»? — тогда спросил его учёный.

— Все «Ге» обычно связаны с землёй в том или ином смысле, — проговорил уверенно Генрих, — А «тор» — могущество на большинстве диалектов гномов. «Могучая земля», «могучий землевладелец», как-то так… А вот отец, «Джеймс» — значит «наследник», — добавил он заранее.

— Ну, допустим, — принял его ответ Ларнаш, — Хотя «гек» или «хек» ещё трактуется, как «хранитель», так что «Могучий страж», например, тоже вариант, — советовал он принцу, — а вот, к примеру, «Ричард»?

— «Рич», «Рих», «Риш», «Ричар», «Рикар», «Ришар», «Шар», «Шеар», «Тсар», «Цар», «Шах» — всё гномьи титулы правителя, по-нашему имя можно перевести, например, как «Король», — прозвучал довольно быстрый ответ юного Генриха.

— Очень хорошо. Но у гномов этот статус напрямую связан с богатством. Так что на экзамене примут и ответ «богач». Чем больше золота и камней, тем больше власти в глазах гномов, — объяснял старец.

— Неужели буквально все имена что-то значат? — поправлял пальцами свои короткие тёмные волосы Вельд, поглаживая заодно и лоб.

— У людей обычно да, — замешкался историк, — но не всегда дело в значении, иногда родителям просто нравится, как звучит имя, или же ребёнка называют в чью-то честь. В честь кого-то из семьи, в честь кого-то известного, в честь хорошего друга или знакомого, который чем-то очень сильно помог, — придумывал он варианты.

— У людей? — полюбопытствовала принцесса.

— Да, это только наша черта из древних слов составлять имена. У самих тех же гномов, принято обычно звать своих, ну, «Седрик» или, допустим, «Кальдрик». Почти все имена на «-рик» относятся к народу низкоросликов. Также как и на «-ин», например Тавин, Тайвин или Двалин, и многие на «-ор» ещё, — добавил он, призадумавшись, — «Хогор», к примеру, «Разор», и так далее, такие чаще у хоббитов. Например, среди патеков у нас в гостях сейчас Гродерик Громм Ским, глава Гильдии Землии, — напомнил он.

— Гроде-рик! Значит, гном, — констатировал Генри.

— Да, когда имя заканчивается на «-ик», это, скорее всего, гномское имя, — кивнул Рейнард, — Не все, конечно, «Эрик», например, не из таких, но общий смысл вы, надеюсь, поняли. Ну, вернёмся к нашим привычным, которые не то что бы «людские», составные обычно из древних устаревших и мёртвых языков, однако же мы привыкли к именам в Энторионе. Что бы ещё эдакое спросить. Хм… «Ленора»?

— «Ле» на одном из эльфийских языков значит «мягкая», — не дал самой Леноре ответить Генри, продолжая собственнолично вести с историком диалог вопросов и ответов, — Хм, «нор» что-то утончённое, длинное, «нить», «русло реки», «прядь волос»… Может, «высокая» просто. Отсюда ещё слово «нора», ну типа логово горностаев, сусликов, длинное и тонкое укрытие под землёй, — слегка хихикал он, — «Ора» ещё, вроде бы «руда». Может что-то с драгоценностями связано, ценные подземные сокровища…

— «Нора» означает ещё просто «дочь», — пояснил Рейнард, — А своё сможешь?

— Конечно, — хихикнул мальчик, — «Ген» — «семья», «дом», «жилище», и «Рих», как уже сказали, «богач» и «король». Вообще, если не дословно, то получается типа «Глава семьи» что ли, — призадумался он.

— Хах, можно и так сказать, молодой человек, — кивнул и похвалил его историк, — Молодец, верю, что всё сдашь.

Генри улыбался, Вельд радовался за познания младших и заодно с их диалога и разговоров проверил собственные знания, удостоверившись в правильных ответах, а вот Ленора у Кирстен на коленях сидела слегка насупившись, недобро поглядывая в сторону братьев. Не то оттого, что юный принц не дал ей ответить о значении её имени, не то оттого, что тот хихикал про «нору» животных, не то попросту сочла своё имя по значению менее впечатляющим, чем значение имени «Генрих».

Снаружи цитадели же было тихо, но где-то вокруг вовсю кипела жизнь. Кухни дымились и испускали жаркий пар готовящейся пищи не переставая и днём и ночью, кузни затачивали мечи и ставили заплатки на доспехах. А рыцарь Оскар Оцелот, служащий правой рукой генерала Вершмитца и вовсе заказал себе забрало в виде вопящего открывающего рот черепа, где вместо прорези для глаз будет натянута чёрная эластичная ткань сукна для чулок, непроглядная снаружи, но вполне себе просматриваемая на свет изнутри такого шлема.

Сегодня враг не торопился, но опушка Оленьего Леса уже вовсю застраивалась возвышениями осадных башен. Адмирал уже прекрасно знал какой высоты должны быть гелеполи из срубов, чтобы прошла успешная высадка на стены. Ведь если, например, спуск мостика окажется слишком крутым, спешащие отряды могут споткнуться и повалиться вместо того, чтобы начать достойную атаку.

Однако, надо было либо учитывать просадку холма после вчерашней эффектной ловушки короля, вследствие чего перед разбитой внешней стеной теперь уровень понизился, либо отправлять войска с песком и щебнем, чтобы делать свою насыпь, как делали в первые дни.

Общий план у короля уже был, хотя возможно были всякие варианты и изменения по ходу действий соперника. Гибкость его планов в отличие от чёткого следования намеченному распорядку было его отличительной от матери чертой. Однако полагаться лишь на свою смекалку было бы не так благоразумно, так что всегда рядом были и генералы, и советники, и личный паладин.

Гружёные двойники выпяченных бастионов были готовы и проверены, взведены на позицию за счёт шарниров и колёс, с готовыми тянуть за канаты отрядами кадетов. Готовы были и лучники, не просто засевшие в бойницах и расставленные Эйверем по амбразурам, но и свободно стоящие, готовые в один миг оказаться на стенах и башнях, чтобы осыпать недруга дождём из острых и, может быть, полыхающих стрел.