И первое лекарство – смена обстановки.

В этом старом склепе было спокойно. Знакомо пахло старой смертью. Почти как в святилище Шаэли…

Маг досадливо поморщился. Вот вспомнилась ведь не к месту...

Что ж, по крайней мере, от этой вздорной дамочки не было вестей. И на князя она больше не покушалась. Тот медленно шел на поправку. И все бы ничего...

Но он зашел в тупик.

Он ничем больше не мог помочь – разве что и дальше сидеть верным псом да сторожить "хозяина". Разведчик из него никакой – через малое зеркальце много не углядишь, а высовываться он больше не рисковал.

С амулетом не ладилось. Отчаянно не хватало собственной лаборатории, запаха трав, набора камней и тонких проволок из ценных металлов… Он так привык все время посвящать князю, что, освободившись от этой обязанности, даже растерялся.

Разве что за Анджи стало спокойнее. Похоже, ее втихую взяла под опеку бывшая горничная Инерис – он видел через зеркало в коридоре, как та по ночам крадется то с гостинцем, то с яркой книжкой. Как когда-то кралась к в очередной раз наказанной леди-наследнице...

Красивое лицо мага чуть исказилось, чтобы снова застыть – но теперь с нахмуренными бровями, стиснутыми губами и невидящим взглядом, устремленным вдаль.

Он все больше тревожился об Инерис. Она давно не смотрелась в свое зеркало, уже с неделю. Защитное заклинание успело уснуть, и теперь активируется не сразу, потребуется два, а то и три дня – при условии, что о нем вообще вспомнят.

Успокаивало мага только одно – зеркальце находилось в движении, почти по прямой, как по проложенной дороге. Траектория совершенно не походила на пустынные метания. Украсть заговоренную безделушку не могли. А значит, Инерис жива и уверенно куда-то направляется.

Но тревога не унималась. Сегодня он даже наложил на зеркало заклятье – если Инерис активирует свое, его оповестит об этом легкое жжение. Сколько можно, в конце концов, сидеть над этим куском стекла, надеясь на перемены?!

А вдруг демон все-таки предал его? Нашел способ обойти клятву?

Кэллиэн покачал головой, досадуя на себя, и тяжело вздохнул.

Теперь он лучше понимал князя Ламиэ, хотя прежде обижался на признаки недоверия. Действительно, бывают тревоги, которые не в силах утишить никакие доводы разума...

Ночной воздух действовал успокаивающе, прочищая не только легкие, но и разум.

Да, он рисковал, придя сюда. Его могли заметить, увидеть… но на кладбище скорее всего приняли бы за призрака. Да и кто будет бродить здесь среди ночи? Не патрули же…

– Неожиданно, – произнес хорошо знакомый хрипловатый голос.

Кэллиэн, подорвавшийся было в магическую боевую стойку, снова расслабился и сел на ступеньки.

– Даже я не могу все время торчать под землей, – пожал плечами он.

– Охотно верю. Правильно сделали, что вышли, хоть это и рискованно. Не знаю, как вы до сих пор там не свихнулись, – капитан уселся рядом. Чуть звякнул доспех – видимо, воин тоже расслабился, подкрадывался-то он беззвучно.

– Какими судьбами?

– Вас искал, – не покривил душой капитан. – Я не один.

Маг поморщился.

– Было несложно вычислить наиболее безопасное для прогулки место, – ввернул князь Ратри. Его долговязая фигура нависла над порогом старого, всеми позабытого склепа, вырезанного когда-то в толще невысокой скалы. Сегодня придворный был в неприметном темно-сером костюме, который разве что не растворялся в легкой дымке измороси.

– Я смотрю, вы к прогулке подготовились, – хмыкнул маг.

– Должность обязывает. Лорд Дэтре… – князь помедлил, заставив Кэллиэна напрячься в ожидании гадости. – Я давно хочу поговорить с вами о ее величестве королеве, начистоту... и без лишних острых ушей.

Маг вздрогнул.

Гадость удалась на славу.

Решив как минимум выслушать придворного интригана, Кэллиэн наложил на тихий, уютный склеп защиту от посторонних ушей – полог тишины. Интересно, до чего хитрый лис смог додуматься... и почему поднял эту тему именно сейчас.

А ведь Ратри не слишком-то доверял эльфу, хотя при остроухом этого не показывал. Он вообще очень ревниво оберегал от посторонних все внутренние проблемы Нариме.

Но королева… Как их убедить в том, что главная проблема в замке – это дражайшая леди Ральда?

– Сомневаюсь, что могу рассказать вам нечто новое на ее счет, – буркнул Кэллиэн.

– Я знал, что вы так и скажете, – невозмутимо заверил Ратри. – Поэтому лучше пока просто послушайте. Я нашел в ее поведении ряд очень интересных нестыковок… Конечно, всегда остается вероятность, что я подвержен излишней паранойе, – желчная усмешка князя говорила об обратном, – поэтому и хотел бы, чтобы меня выслушал кто-то другой. И желательно – тот, кому ее величество не благоволит.

– Это можно. Особенно если вы перейдете непосредственно к сути, опустив витиеватое вступление.

Это замечание вызвало усмешки у всех троих, прекрасно знавших, что велеречивость князю крайне не свойственна.

– Я подозреваю, что источник наших бед – леди Ральда, – без обиняков заявил князь.

Кэллиэн, не ожидавший этих слов, едва не поперхнулся и, прокашлявшись, пораженно воззрился на придворного, пытаясь оценить степень его искренности. Капитан Мельдер помрачнел, поджав губы – но возражать не стал.

– Доказательств у меня нет, только умозаключения, – развел руками князь Ратри. Помолчав немного, продолжил: – Первый звоночек прозвенел, когда меня фактически изгнали с заседаний Совета. Я все пытался понять, в чем причина – отношение леди Ральды ко мне прежде всегда было ровным. Однако все скоро встало на свои места.

Князь нахмурился.

– Решения Совета в последнее время были весьма… сомнительными, о чем я, конечно, не стал бы молчать. И все они до единого были предложены королевой. – Он невесело усмехнулся. – Она напрасно не сместила со своих должностей секретарей, назначенных князем Ламиэ.

И вправду – напрасно. Кэллиэн вдруг понял, каким образом князь Ратри доставал сведения обо всем, что происходит во дворце. Секретари, камердинеры, прислуга – наверняка некоторые из них и прежде поставляли главному придворному интригану любые сведения! Теперь же ему просто пришлось действовать осторожнее.

– В Совет входят здравомыслящие люди, которых я хорошо знаю. Тот же Лэнтер еще месяц назад нипочем бы не допустил нагнетания конфликта с полукровками, костьми бы лег, но не поддержал приказ о невмешательстве в дела людей и полукровок на юге Нариме. А теперь – пожалуйста. Для них существует лишь мнение леди Ральды. И не думаю, что того же лорда-канцлера или генерала можно было бы купить или запугать. Проще уж убрать. Я не мог понять, что же могло повлиять на них, пока не услышал, как эльф говорит о магии внушения.

И сразу – не в бровь, а в глаз. Все это время он катастрофически недооценивал Ратри.

Подтверждать или опровергать этот вывод маг не стал, молча сверля князя взглядом, ожидая продолжения.

– Ее ведь никогда не проверяли на магическую силу. Но что, если леди Ральда ей владеет, просто скрывает от всех этот факт? Что, если с ее помощью она подчинила себе Совет? Подозрение показалось диким – но прекрасно укладывалось в общую картину происходящего. Я начал переосмысливать ситуацию.

Капитан Мельдер тоже слушал с напряжением. До сих пор Ратри не спешил делиться с ним подробностями своих размышлений – видимо, хотел сперва все разложить по полочкам.

– Королева отличается редкостной двуличностью. Она может сколько угодно играть в слабую женщину, которая сама не знает, что делает, но я в этот спектакль больше не верю. Возьмем ситуацию с полукровками – сперва теми, что пытались прорваться к нам от огненных, теперь теми, что пытаются выжить здесь или уйти в Терры. Леди Ральда только и твердит о том, что не желает конфликта – но все ее действия и приказы направлены на обострение обстановки в стране. То стягивают туда войска, то отправляют миротворцев из центральных фортов с дурацким приказом ни во что не вмешиваться… А сегодня в срочном утреннем докладе придворного менталиста – и не спрашивайте, как я его подслушал – говорилось, что полукровки на границе толпой напали на одного из наших офицеров, после чего взбурлила уже армия. Совпадение? Сильно сомневаюсь. Быстрее предположить, что их туда отправили как свиней на убой – для новых провокаций.