Интересно, что будет, если сказать Дирку правду о том, кто я? Он разозлится, будет рвать и метать, но сдаст ли он меня? Вернее не меня, а Воровку, и это будет правильно. Но разбивать его сердце сейчас я не готова, и вряд ли когда-то смогу это сделать. Если он узнает, то не от меня. А сейчас пора оборвать связь с ним. Я могла играть с ним, будучи Воровкой, но как его Дрю я сдаюсь.

— Отвезу.

Дирк прокашливается и отходит на шаг, поправляя куртку и кобуру. Бросив взгляд на пистолет, думаю о том, как просто сделать выстрел и закончить всё. И я уже ничего не буду знать о той боли, которую причиню отцу и парням, когда они узнают о моей тайной жизни. Впрочем, Аарон, может, уже знает.

Только это лишь фантазии. Я буду двигаться вперёд.

На этот раз в машине я оказываюсь спереди. Дирк не возражает, он слишком сосредоточен и тих. Его что-то беспокоит, заставляя впасть в состояние оцепенения. Я помню это его состояние. Порой он выглядел так же, когда вспоминал о том дне, когда они с Аароном потеряли отцов.

Дирк останавливается у дома. Я немного выжидаю, но он молчит.

— Позаботься об Аароне, — выдавливаю из себя, выходя из машины.

Я точно знаю, что они будут друг у друга до конца. Даже если я их предам.

Ранее

Нэнси идёт к входной двери, покачивая бёдрами. Заворожённо глядя ей вслед, Аарон начинает сомневаться, что она пьяна. Особенно после сцены в такси, в которой Нэнси проявила себя как отличная актриса. Она уже совершенно не та, какою была раньше — сейчас Аарон понимает это так отчётливо, как никогда раньше. Она изменилась. Бесповоротно. И ему очень хочется узнать, почему Нэнси стала такой.

Аарон знает, Дирк тоже заметил эти изменения. Но ему явно плевать на причины. Его больше интересует, как поглубже зацепить её, чтобы хотя бы так сохранить намёки на собственное душевное спокойствие. Дирк не может открыто выразить свои чувства, потому что привык гасить их доступными способами: сексом и выпивкой. Потому что именно с Нэнси он однажды обжёгся.

Сейчас Дирка почти трясёт от нетерпения поскорее оказаться в спальне. Это заметно по его походке, по расширенным зрачкам, по тяжелому дыханию. Аарону хочется оказаться там же не меньше, но на воздухе ещё хватает сил держаться, чтобы не наброситься на неё прямо на улице. Аарон проводит языком по губам, на которых еще ощущается вкус Нэнси с нотами текилы и лайма.

Дом встречает темнотой, лишь немного разбавленной светом из окон. Аарону достаточно сделать один шаг по гостиной, чтобы насторожиться. Он и сам не понимает, что именно заставляет его остановиться. И сейчас ему совершенно не хочется придавать этому значения, но инстинкт, отполированный годами полицейской службы, кричит об обратном.

— Нэнси, остановись. — Аарон касается её локтя и выходит вперёд.

— Испугался темноты? — она не скрывает иронии в голосе.

Может, Нэнси и права, но… Аарону даже не нужно смотреть на Дирка — по одному его напряженному силуэту, он понимает, что тому тоже что-то не нравится. Аарон расстёгивает кобуру, но пистолет пока оставляет на месте. Бесшумно передвигаясь, проходит немного вперёд — к лестнице на второй этаж. Аарон чувствует чьё-то присутствие, пусть в доме тихо и ничего не говорит о том, что кроме них в нём есть кто-то ещё.

— Ну всё, поиграли в полицейских? — насмешливый голос Нэнси звучит из-за спины.

Аарон, не обращая внимания на её подколку, поднимается на несколько ступенек. Прислушивается, но безуспешно — наверху по-прежнему тихо.

Свет вспыхивает неожиданно, следом раздаётся заливистый смех Нэнси. Аарон инстинктивно зажмуривается. Открыв глаза, видит, как Дирк одной рукой проводит по глазам, а вторую всё ещё держа на расстёгнутой кобуре. Значит, ему не показалось. Напарник тоже ощутил что-то странное. Но Дирк расслабляется первым: приводит кобуру в порядок, а потом похлопывает Аарона по плечу.

Дирк пропускает Нэнси вперёд, вновь полностью концентрируясь на ней. Аарон же продолжает оглядываться, так и не сумев полностью отбросить ощущение… не опасности, но… Он хмурится, встряхивает головой, даже усмехается, понимая, как это нелепо сейчас — думать о чём-то ином кроме Нэнси.

На последней ступеньке Нэнси снимает туфли и отбрасывает их в сторону.

— Золушке жмут хрустальные туфельки? — Дирк шлёпает Нэнси по ягодицам, подгоняя идти дальше.

— Вы мало похожи на принцев.

Она оборачивается и, не сводя с Дирка взгляда, облизывает нижнюю губу.

— Ну всё, Дрю, ты сама напросилась!

Дирк быстро стаскивает куртку и швыряет её на пол. Аарон лишь ухмыляется, делая то же самое, но медленно и аккуратно. Нэнси мягко опускает лямки с плеч, расстёгивает еле заметную молнию сбоку платья, и атласная ткань медленно соскальзывает с тела и бёдер. На ней остаются только тонкие кружевные трусики. Совсем не похожие на те, какие она носила раньше. Тогда она любила нежные цвета и забавные рисунки. Ничего яркого или вызывающего. Конечно, она и тогда его заводила, как и Дирка, но сейчас… Сейчас от одного её вида бросает в жар.

И для неё совсем не секрет то, как они оба реагируют на неё. В глубине чуть прищуренных глаз пляшут дьявольские огоньки глаз.

Аарон был уверен, что первый шаг сделает Дирк. Однако это он первым пересекает разделяющее их с Нэнси расстояние и, подхватив её под ягодицы, целует в губы. И словно растворяется в этом мгновении. Все те чувства и ощущения, что накрыли его ранее в такси, сейчас обрушиваются на него с новой силой. Аарон ждал этого не меньше Дирка, пусть ему и удавалось сохранять иллюзию спокойствия. Но больше он не желает притворяться. Он возьмёт своё!

Прижав Нэнси к стене, Аарон поднимает её руки, сжав запястья. И

Оказавшись прижатой Аароном к стене, Нэнси вспоминает забытые ощущение, каково это — быть в его объятиях. Ни с чем не сравнимое ощущение, от которого земля уходит из-под ног. Аарон куда крупнее Дирка. Словно медведь. И Нэнси тает в его крепких руках. Он целует её в губы, сминая их своими и сжимая запястья её рук до боли. Сладкой желанной боли… Удивительно, но именно Аарон в постели всегда был грубее и напористее, чем Дирк. У того вся агрессия словно испарялась, стоило ему увидеть её обнажённой. Аарон же рядом с нею как будто выпускал внутренних демонов, что обычно держал в узде. Нет, он никогда не переходил определённой границы. Но в глубине души Нэнси знает: не потому, что не хотел, а потому, что знал — для неё это будет слишком.

Аарон вновь подхватывает её на руке и направляется к комнате. Дирк молчаливо следует за ними, по пути оставляя в коридоре рубашку. Нэнси опускает подбородок на плечо Аарона, глядя на Дирка, который, не сводя с неё горящего взгляда, расстёгивает молнию на брюках. И Нэнси чувствует, как её буквально затапливает нежностью по отношению к нему. Дирк всегда вызывал в ней дикую смесь из эмоций — от не угасающего желания до злости, смешанной с внутренним трепетом.

Она следит за тем, как он приспускает брюки, открывая её взору белые боксеры, под тонкой тканью которых отчётливо виден напряжённый член. И непроизвольно облизывается. Ей всегда нравилось ублажать его ртом, она буквально кайфовала, даря ему оральные ласки. И сейчас, стоит представить, как она ощутит его мужскую силу, хочется застонать. Как пробежится пальцами от основания по дорожке с чуть завивающимися волосами к пупку, как слегка оцарапает кожу ногтями… Дирк будет постанывать, не в силах сдержаться. Будет слегка надавливать ей на затылок, направляя.

Брюки Дирка летят на пол, и Нэнси, распалённая собственными воспоминаниями, дёргается в руках Аарона. Характерный треск и короткая боль приводят в чувство реальности. Оказывается Аарон просто разорвал на ней трусики. Нэнси не успевает опомниться, как оказывается лежащей на кровати. Аарон усаживается рядом и широкой ладонью обхватывает её шею. Нэнси замирает, не шевелясь — подчиняясь. Только смотрит на его ремень и выпирающую ширинку.

Свободной рукой Аарон снимает с ремня закрепленные на нём наручники и, раскачивая ими перед её лицом, хрипло произносит: