Приподняв Нэнси над полом, Дирк идёт вперёд. Со стороны может показаться, что у них всё в порядке. Что они дурачатся, а может, что Нэнси перебрала и он просто помогает ей не свалиться с ног. И только один человек в баре понимает, что между ними происходит.

Аарон поднимается с места и идет к бармену. Кладет на стойку сумму явно больше необходимой.

— Прости за происходящее. Они перебрали, — произносит Аарон, глядя вслед неугомонной парочки.

— Да ладно, — хмыкает в ответ бармен. По-моему дело совсем в другом.

Аарон не собирается спорить с барменом. Как и с коллегами. По отделу опять поползут слухи, но какая разница? О них с Дирком каких только баек не рассказывали. Не привыкать.

Уже на выходе из бара Аарон сталкивается с Мигелем. Тот явно не случайно попадается ему на пути.

— Слушай…

Аарон скашивает взгляд, отмечая, что еще несколько человек идут в их сторону.

— Что, Мигель? — вопрос задаёт как можно спокойнее. Неприятности с коллегами — последнее, чего хотелось бы Аарону. — Мне нужно идти за…

— …за Дирком, я знаю. Ты всегда рядом с ним. — На губах Мигеля мелькает усмешка, которая видимо должна сойти за доброжелательную улыбку. Аарон опять косится на подошедших, они останавливаются чуть поодаль. Похоже никто пока не собирается начинать драку, и Аарон немного выдыхает. — Напомни Дирку, — между тем продолжает Мигель, — чтобы он держал себя в руках. Никому из нас не хочется нарваться на внутреннее расследование из-за его ошибок, когда сюда пожалуют федералы.

Внутри разгорается пламя, хотя, в словах Мигеля есть смысл. Но, может, именно поэтому они так остро отзываются внутри. Потому что Аарон уже говорил Дирку то же самое. И каждый раз, когда окружающие указывают на очевидные вещи, Аарону сложно подавить свое раздражение. В такие моменты он чувствует себя нерадивым папашей, которого тыкают носом в промахи сына и в его собственную несостоятельность.

— Все мы знаем, кто в вашей паре главный.

Аарон поднимает взгляд, запоминая того, кто бросает эту фразу. Подобное позволяют себе немногие, и уж точно не в такой обстановке. От предстоящего выбора зависит многое: он может ответить грубостью, и все закончится дракой. Может, он и выстоит против пятерых, только сам факт этой драки… Аарон начинает злиться, потому что вновь приходится отдуваться за косяки Дирка.

Где сейчас Дирк? Рядом с Нэнси. Так почему же он — Аарон — должен стоять перед коллегами, пытаясь сгладить углы, вместо того, чтобы тоже быть рядом с нею? Аарону тоже нестерпимо хочется прикасаться к ней… и не только.

К черту все!

Аарон неопределенно кивает Мигелю и выходит за дверь. Наверное, это неправильно, но сколько можно подавлять в себе то, что рвется наружу?

Яркое платье Нэнси служит для него отличным ориентиром. Дирк уже успел утащить ее на другую сторону улицы, и они громко ругаются. Нэнси лупит его кулаками по груди, пока он не сжимает её плечи и не заставляет остановиться.

— Мне больно, отпусти! — кричит она.

Аарон оказывается рядом, но Дирк никак не реагирует, продолжая держать Нэнси за открытые плечи. Немного отстраняется только тогда, когда Аарон оттирает его в сторону и накидывает на Нэнси куртку. Аарон осторожно притягивает ее к себе и медленно поглаживает по спине, пытаясь согреть.

— За меня решать ничего не нужно, я хотела танцевать. — Нэнси взмахивает волосами и делает шаг к дороге. — И я пойду танцевать.

— Угу, вперед, Дрю. Потом только не удивляйся, когда какой-нибудь мудак будет трепаться о том, что трахнул дочку шефа. А тебя там точно кто-нибудь трахнет, потому что ты же не только танцевать собралась, но и пить. И не сомневайся, до отца инфа тоже дойдет.

Нэнси, замерев на месте, оборачивается к Дирку. Некоторое время молчит, словно обдумывая его слова.

— Вы же тоже меня трахали когда-то. И об этом трепались по углам. Значит, ничего нового не произойдёт?

Аарон видит, что Нэнси в это верит. В собственные гадкие слова. Неужели она считает, что они ничем не лучше коллег? Неужели не понимает, что она для них не просто знакомая девушка, а, как и раньше, важнее всех на свете?

Но следующие слова Нэнси выбивают все мысли из головы.

— А вам бы хотелось всё повторить? Я хорошо выгляжу?

Нэнси крутится перед ними, почти стаскивая с себя куртку. Дирк делает шаг к ней, в его взгляде бушует настоящий пожар. Кажется, еще секунда и он возьмет ее прямо здесь — на улице напротив бара, в котором празднуют день рождения ее отца.

— Поедем ко мне? — В глазах Нэнси тоже загорается пламя.

И Аарону хочется ответить: «Да». И только понимание того, что за нее говорит алкоголь, играющий в ее крови, заставляет удержать язык за зубами.

— Дрю, думай, о чём говоришь, — охрипшим голосом цедит Дирк.

— А я и думаю. Есть два варианта: я иду обратно в бар или мы отсюда уезжаем. Вы будете выбирать? Я с радостью вернусь к вашим коллегам, чтобы меня, наконец, кто-то хорошенько трах…

Дирк не выдерживает, срывается и притягивает её к себе, буквально впечатывая в грудь.

— Ты ведь снова будешь об этом жалеть.

Это не вопрос, все трое понимают это.

— Это всего лишь секс, Дирк. Или ты для этого слишком маленький? Но ведь трахать всё, что движется, у тебя в крови, да?

Нэнси касается его рубашки, проводя ладонями по голубой ткани.

— Это на один раз, — произносит она и протягивает руку к Аарону.

И он откликается на ее призыв. Подходит к ней сзади, обнимая со спины и прижимаясь к ее ягодицам набухшим членом.

Ранее

Дирк нетерпеливо раз за разом подгоняет таксиста.

— Я не могу превышать, сэр, — произносит тот.

Таксист держится настороженно, не переставая бросать хмурые взгляды в зеркало заднего вида. Заведённые клиенты — вряд ли для него редкость, а вот то, что они копы уже напрягает.

— Да всё ты, твою мать, можешь! Жми!

На лбу таксиста выступают капельки пота. Нэнси, сидящая рядом с Аароном, наклоняется в просвету между передними креслами, и кладет руку на плечо водителя.

— Он вас не тронет, не переживайте.

Дирк, обернувшись, прожигает её взглядом, но не произносит ни слова. И только пламя в его глазах разгорается еще больше, когда она замечает, что одна из лямок платья сползла, практически оголив налитую грудь.

У Аарона хватает выдержки, чтобы не наброситься на Нэнси сейчас. Именно поэтому Дирк заставил себя сесть вперёд, у него бы терпения точно не хватило. Нэнси выглядит чересчур сексуально.

С дурацкой спущенной лямкой, облизывая губы и тяжело дыша, словно от долгого бега.

Аарон замечает на её шее вздувшуюся пульсирующую вену. Нестерпимо хочется припасть к ней губами. Алкоголь, пусть он и выпил всего ничего, подтачивает его выдержку.

«К чёрту!»

Аарон наклоняется к Нэнси, целуя её в шею, практически кусая за нежную кожу. И почти рычит, когда от неожиданно она немного отшатывается назад. Аарон словно превращается в пса, у которого собираются забрать вкусную и свежую косточку. Лакомый кусок, который он не собирается никому отдавать.

Таким делятся только со своими. Свой у Аарона один.

В зеркале заднего Аарон встречается взглядом с Дирком, и тот всё понимает без слов. Может, он и завидует ему сейчас. Потому что Нэнси, от которой идут волны желания, сейчас сидит рядом с ним.

Она тоже сдерживала себя долгие пять лет. И Аарон уверен, она сама накинется на них, как только они окажутся в квартире.

— Аарон… — со стоном выдыхает она.

У нее такой шальной плывущий взгляд… Аарон почти забывает свое имя, когда видит, как Нэнси прикусывает нижнюю губу, а затем разводит ноги в стороны и, приподняв подол платья, касается себя через бельё. Может, таксист и не видит происходящего, но всё прекрасно слышит.

Аарон хватает её за запястье, останавливая, хотя больше всего ему хочется, чтобы она продолжила.

— Не надо, потерпи, — в его голосе проскальзывают умоляющие нотки.