— Соединяю вас с номером. Говорите.

В трубке раздался щелчок, затем зазвучал раздраженный голос Дэффи:

— Боже мой, что вам угодно на этот раз? Я купалась, вы меня заставили выйти из ванной!

— Простите, — извинилась Эмми и быстро продолжила: — Я подумала, что дело очень срочное. Только что нам сюда звонил мистер Суошгеймер из Парижа.

— Чак? А ему-то что понадобилось? — Дэффи заволновалась, в ее интонациях звучала явная тревога.

— Поговорить с вами, — спокойно объяснила Эмми. — Похоже, он решил, что вы должны вернуться сюда. Он уверен, что вы передумали и будете присутствовать на похоронах завтра.

— Вот оно что! Простите, что он потревожил вас из-за меня. — Дэффи моментально успокоилась и заговорила уже более мягко: — Боюсь, что Чак просто неправильно меня понял. Он почему-то по-своему трактовал мои слова, когда я звонила ему вчера. Я действительно упомянула похороны, но при этом подчеркнула, что меня там не будет. Бедняга Чак, он становится совсем глухим, хотя никак не может себе в этом признаться. И что вы ему сказали? — Эмми поняла, что волнение снова вернулось к ее собеседнице. Слишком уж резко и неожиданно был задан этот вопрос.

— Я объяснила ему, что в Фокс-Троте вас нет, — осторожно начала Эмми, — но высказала предположение, что раз уж вы решили приехать на похороны, то скорее всего остановитесь в местной гостинице «Хиндчерст-Армс». Точно так же, как доктор и миссис Дюваль. И чтобы мистер Суошгеймер не мучился, стараясь дозвониться в эту глушь, я сказала, что вы сами после моего звонка свяжетесь с ним, соединившись с «Крийоном».

— А вы не говорили… вы ничего не говорили ему про «Белгрейв-Тауэрс»?

— Нет. Ничего.

Было слышно, как Дэффи с облегчением выдохнула.

— Вы так добры, миссис Тиббет. Вы знаете, я, может быть, действительно передумаю и приеду все-таки на похороны мамы. Наверное, я успею попасть в гостиницу как раз к ужину… — Она замялась, словно не зная, стоит ли ей продолжать, и все же закончила так: — Если мой муж снова позвонит вам, передайте ему, пожалуйста, что я буду в Хиндчерсте вечером, около восьми, хорошо? Я сейчас же позвоню ему, конечно же, — быстро добавила она. — Но вдруг мне тоже не удастся поговорить с ним…

— Я все ему передам, — пообещала Эмми, но не смогла не добавить: — Я рада, что вы все же приедете на похороны. С вашей стороны это мудрое решение.

— Как Долли?

— Лучше, но окончательно она еще не пришла в себя. Доктор Дюваль прописал ей успокоительное. И она пока что пьет эти таблетки. Он считает, что похороны могли бы сильно расстроить ее.

Наступила пауза, затем Дэффи сказала:

— Спасибо за брошку.

— Так вы уже получили ее? Быстро.

— Вы же отправили ее из Лондона. — В голосе Дэффи прозвучали одновременно и вопрос и осуждение.

— Это не я, — пояснила Эмми. — Моему мужу нужно было отлучиться по делам в город, и я попросила его зайти на почту.

— Ах вот как… Ну, тогда еще раз спасибо, миссис Тиббет. Увидимся завтра во время похорон.

— Не думаю, что мы еще раз встретимся.

— Вы хотите сказать, что все-таки решили уехать из Фокс-Трота?

— Не совсем так. Просто миссис Дюваль дала нам понять, что похороны будут только для членов семьи. Единственным человеком, не являющимся близким родственником, будет мистер Планкет, как мне показалось.

— Ну, от Примроуз можно было такое ожидать, правда же? — Дэффодил, казалось, даже немного позабавило такое сообщение. — Что ж, будет приятно встретить старину Планкета, как бы там ни было. Ну что ж… прощайте.

Эмми отыскала Генри в гостиной, где он пытался изготовить себе коктейль «Леди в белом». Он отпил глоток полученной смеси и поморщился:

— Ничего не понимаю. Туда входит только джин и «Куантро». Это я еще с юных лет помню.

— Может быть, он просто недостаточно холодный?

— Нет, дело не в этом. Горячий или холодный — вкус все равно отвратительный. В следующий раз, когда мне представится возможность поговорить с Долли, я непременно выведаю у нее секрет.

— Раз уж ты заговорил о Долли, спешу сообщить тебе, что я переместила ее в комнату Моэм. Она белая, в противоположность нашей.

— Тебе удалось убедить ее сменить комнату?

Эмми улыбнулась:

— Без труда, и я этому рада. При этом у меня появилась отличная возможность постелить ей свежее белье. Вот почему я так долго провозилась там, наверху. А миссис Биллинг теперь сможет воспользоваться бывшей комнатой Долли.

— А как ты поступила с вещами Долли?

— Самое необходимое уже перенесла на новое место. Туалетные принадлежности, расчески и все, что нашла в гардеробе. Остальное подождет и до завтра.

Миссис Биллинг появилась в доме буквально через несколько минут. Она приехала в единственном древнем такси, которое обслуживало жителей Тримбл-Уэллса. Новая помощница оказалась женщиной полной, добродушной. Ее седые волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке, она постоянно улыбалась и сама несла свой чемодан с вещами. Сразу стало понятно, что она хорошо знакома с этим домом. В отличие от Эмми миссис Биллинг сразу нашла свежее постельное белье, мыло и запасные мешки для пылесоса. Правда, при этом она призналась, что никогда еще ей не приходилось ночевать под крышей этого дома, принадлежавшего ранее леди Бэллок.

— Я многим обязана леди Бэллок, с тех пор как была еще девчонкой, — пояснила она Эмми, вынимая длинные шпильки с черными круглыми головками из соломенной шляпки перед большим зеркалом в спальне Кристэл. — В былые времена они устраивали очень большие и шумные вечеринки, когда был жив хозяин. Тут собиралось по пятьдесят или даже шестьдесят человек. Я обычно помогала на кухне, потом обслуживала гостей, подавала закуски и напитки. Разумеется, это было очень давно, когда я еще не вышла замуж за Биллинга. В основном это были очень высокие гости, все занимали большие посты, все такие известные… Министры, епископы и так далее. Я всегда вырезала их фотографии из газет, если мне такие попадались, и собирала в альбом. А как себя чувствует мисс Трип? — резко переключилась на другую тему миссис Биллинг. — Бедняжка, какое потрясение для нее! Они были очень близки, мисс Трип и леди. Неудивительно, что она так тяжело переживает свою потерю.

Эмми убедила миссис Биллинг, что Долли уже явно шла на поправку, а та не спеша достала из своего чемодана накрахмаленный белый фартук и завязала его на внушительной талии. Затем миссис Биллинг сказала:

— Я приготовлю вам и мистеру Тиббету что-то вроде ужина. И для мисс Трип, конечно. Что бы вы предпочли?

Эмми предложила сделать омлет.

— Так-так, — негромко произнесла миссис Биллинг. Конечно, как она пояснила, она не имела ничего против омлетов, но разве можно приготовить ужин, например, всего из одного блюда, как это делают французы? Это великое заблуждение. Мисс Примроуз, конечно, раз уж она вышла замуж за француза… Что, нет? Ах, за швейцарца, ну это одно и то же. Следовательно, по мнению миссис Биллинг, выходило, что мисс Примроуз, естественно, может казаться, что ужин должен состоять из одного блюда. Лично она, миссис Биллинг, так не считала, а потому должна была проверить кладовку, чтобы выяснить, что она еще могла бы состряпать на скорую руку. Эмми согласилась с новой кухаркой и предоставила ей полную свободу в выборе и приготовлении блюд на ужин.

А внизу Генри продолжал экспериментировать с коктейлем. На этот раз он добавил немного ликера. В результате его чуть не стошнило.

— Ладно, — махнул он рукой. — По крайней мере это занятно и убивает время.

— Ты чего-то ждешь? — поинтересовалась Эмми. — Зачем тебе вдруг понадобилось убивать время?

— Жду? Наверное, ты права. Я жду каких-то перемен. Чего-то вроде света в конце туннеля. Но по крайней мере, — добавил он, — мы теперь можем добавить еще одно имя. Мы имеем полное право пополнить список подозреваемых, у кого имелась причина убить Кристэл.

— Чье имя?

— Дэффодил Суошгеймер.

— Но она…

— Ее муж, — уточнил Генри, — а не она владеет миллионами. Его сын Уоррен работает у него же. Это означает, что от него одного зависит материальное состояние сына. Из того, что ты мне поведала, я могу сделать вывод, что Дэффи все же предпочла отцу сына. Но что тогда становится с любовью Дэффи? Если эти голубки решат открыться, им очень понадобятся денежки Дэффи. Вряд ли старина Чак согласится финансировать эту парочку.