— Они, должно быть, догадались, что нам нужно, — сказал Файф, — и подожгли здание. Теперь нет никаких шансов спасти записи.

— Нет, есть! Большинство пластинок металлические. — Андервуд подошел к переговорному устройству. — Каждому человеку, кроме взлетной команды одеть скафандры, взять оружие и быть готовым войти в музей.

— Что ты собираешься делать? — воскликнула Илия. Андервуд уже был у шкафчика, с трудом влезая в неуклюжий скафандр.

— Возможно, скафандра будет достаточно для защиты от огня и мы сможем спасти записи.

Старое здание, словно символ общества, охотно летящего в тартарары, охотно поддавалось огню. Это была древняя, лишь частично защищенная от огня конструкция, а система противопожарной защиты была полностью выведена из строя. Андервуд быстро просмотрел план, который дал ему Файф, чтобы определиться где находится основная часть записей, затем заковылял к грузовому отсеку где уже собралась почти вся команда. Он приказал каждой паре мужчин взять с собой грузовую тележку. Это была странная процессия фигур в космических скафандрах, неуклюже спускавшихся с корабля и поднимавшихся по ступеням горящего здания. Андервуд и Мейсон составляли пару, буксируя тележку. Почти ничего не видя в дыму, процессия прошла через залы и направилась к стеллажам, где на полках лежали пластинки возрастом в полмиллиона лет.

— Загружайся! Вот они, — крикнул по связи Андервуд. Все начали опустошать полки, наполняя тележки всем, что попадалось под руку. Деревянные балки, поддерживающие высокую, архаичную конструкцию крыши, были сухими и ревели от пламени. Картина была фантасмагорическая — неземного вида существа в огне ада.  Воздух наполнился дождем штукатурки и каменной кладки.

— Все, — сказал Мейсон. — Наша тележка полона, поехали.

Подтащили тележку к двери, через которую вошли.

— Ты тащи тележку, — сказал Андервуд. — А я возьму еще охапку.

Мейсон исчез в дыму. Андервуд сгреб еще одну охапку материалов и почти вслепую стал искать выход. Все остальные уже ушли, утащив свои тележки. Андервуд оглянулся. Какие тайны еще могут скрываться здесь, среди записей, которые они не смогли забрать? Он надеялся, что боги случая были достаточно милосердны, чтобы послать в их руки какие-нибудь записи, которые направят ученых к древнему врагу Сиренианской империи, Драгборе, чьего ужасного оружия так боялись орды сиренианцев.

Вернувшись на корабль, Андервуд с тоской оглянулся на охваченное пламенем здание. Было бесполезно пытаться совершить еще одну поездку. К полиции, видимо, подошло подкрепление и она возобновила атаки со все возрастающей яростью. Андервуд по связи приказал Байерсу и мотоциклистам отходить и открыл шлюзы, по которым полиция тут же начала стрелять. Скутеры вернулись на корабль, в общей сложности вернулось только четырнадцать человек, многие из них были ранены.

— Это все, — мрачно сказал Байерс. — Остальные мальчики не вернутся.

На какой-то момент Андервуд задумался, стоят ли записи таких жертв. Стоят, сказал он себе, они дают надежду найти на оружие, способное победить сиренианца, без этого не было бы никакой цели в полете в космос. И Андервуд отдал приказ поднимать корабль.

В иллюминатор Андервуд наблюдал, как удаляются близлежащие здания. Солнечный диск взметнулся над горизонтом и облил их золотистым сиянием. Затем пилот отрегулировал управление и к кораблю было приложено страшной величины сокрушительное ускорение, но для пассажиров это было незаметно.

Увидя, как Файф словно усталый старик, впрочем каким он и был, плюхнулся в мягкое кресло рядом со столом штурмана, Андервуд, сочувственно улыбнувшись, сказал ему:

— Ты выглядишь так, как будто тебе пришлось нелегко с тех пор, как я видел тебя в последний раз. До сих пор ты прекрасно всем здесь руководил. Что случилось?

— Знаешь, мой вид не должен вызывать удивление. Мне уже слишком поздно оказываться в эпицентре планетарного кризиса. Это не мое дело, ведь в течение пятидесяти лет я был просто ученым и археологом.  Я не мог удовлетворительно руководить даже экспедицией, и, тем более, мне не под силу руководить коллективом такого рода. Терри мог бы, но ему не хватает физических знаний, которыми обладаешь ты. Мейсон мог бы, но он ничего не знает о сиренианцах. Ты лучше всех нас подходишь для этой работы.

— Я хочу быть уверен, что и остальные так думают, — сказал Андервуд. — Возможно, было бы неплохо провести выборы. В любом случае, мы должны созвать всех на собрание. Многие ученые недостаточно знакомы с этой проблемой. А для подготовки какой-то системы защиты, их нужно организовать в соответствии с их специальностями.

Было созвано совещание ста двадцати пяти ученых и членов экипажа «Лавуазье». Файф, как номинальный председатель, официально предложил выбрать их лидером Андервуда и поставил этот вопрос на голосование. Одобрение было единодушным, поскольку репутация Андервуда была известна всем, а многие знали его лично. Вкратце Андервуд рассказал о событиях, связанных с открытием и восстановлением Демарзула, о тщетных попытках ученых противостоять требованию человечества о новом боге. Затем он предложил Дрейеру описать характеристики врага, который противостоял им. И Дрейер произнес великолепную речь:

— В прошлые века истории Земли были завоеватели, императоры, диктаторы и тираны, но никогда не было Демарзула, сиренианина. Для сиренианцев победы и лидерство были так же важны, как еда. Их целью было полное господство над всеми галактиками. Они решили или достичь этого или умереть. Несомненно, нашему собственному миру повезло, что Драгборы преуспели в их уничтожении.

Что касается нашей нынешней проблемы я вам скажу следующее. Я уверен, что Демарзул внушит народам Земли идею их полного превосходства над всеми другими расами во Вселенной. Они созрели для принятия такой доктрины. Он будет использовать сверхъестественный аспект своего появления среди людей и поощрять благоговейное к себе отношение. Он, я думаю, начнет строительство боевых флотов и изготовление оружия — не тех кораблей и оружия, которые мы знаем, а тех, что сиренианская наука могла создать полмиллиона лет назад. И сравнивать их даже смешно, настолько сиренианская наука превзошла нашу. В течение нескольких часов с этого момента Демарзул обязательно узнает о нашем побеге и о том, что мы враги. Невозможно поверить, что он не пошлет корабли преследования, чтобы уничтожить нас. Наш единственный шанс — быть слишком далеко, чтобы они могли нас догнать, по крайней мере, на земных кораблях. К тому времени, когда сиренианские корабли будут построены, у нас должен быть ответ.

Такова, значит, природа проблемы, с которой мы сталкиваемся. Наша единственная надежда — и она невелика — состоит в том, чтобы обнаружить оружие, с помощью которого Драгборы когда-то давным-давно одолели орды сиренианцев. Если мы останемся ограниченными рамками нашей собственной науки, я убежден, что проблема безнадежна, хотя я знаю, что, к счастью, есть те из вас, чей разум радикально отличается от моего и не признает поражения даже при таких ограничениях. У кой-кого из вас были возражения против нашего бегства, были предложения остаться и вести подпольное оппозиционное движение. Это были те, кому не хватало правильной оценки нашего врага. Я хочу, чтобы вы поняли, что такое движение было бы абсолютно бесперспективным. Успешное подпольное движение должно быть движением угнетенного большинства против меньшинства правящих сил. А большинство Человечества хочет Демарзула. Никогда не забывайте об этом. Вот почему мы убегаем.

Но мы сражаемся не с нашими собратьями, их ошибки коренятся в темных процессах эволюции и развития расы. Появление Демарзула, однако, является посторонним фактором, которого эволюция не учла. Без него люди в конце концов достигли бы зрелости и вышли бы из конфликтов подросткового возраста своей расы. С Демарзулом в качестве бога и лидера развитие пойдет другим путем.