Вы должны помнить, что мы выбрали единственно возможный путь — побег. Мы были бы всего лишь детьми рядом Демарзулом. Он супермен из суперрасы, которая опередила нашу задолго до того, как наш первый пещерный предок добыл огонь. Будем надеяться, что мы найдем оружие Драгборов, чтобы наш вид мог подняться по длинной эволюционной лестнице, на которой он так жестоко споткнулся с Демарзулом.

После речи Дрейера все прониклись серьезностью положения. Семантик донес до большинства из них всю необъятность угрозы, с которой они столкнулись. До этого некоторые относились к ситуации легкомысленно. Затем людей стали распределять по подразделениям в соответствии с их специальностями. Андервуд обнаружил, что преобладают физики и биологи. Была создана группа из тридцати физиков под руководством Мейсона. Перед ними стояла задача создавать оружие и средства защиты, которые можно было бы использовать против нападений, которые, несомненно, последуют. Люди инженерных профессий были прикреплены к этой группе, они должны были при необходимости выполнять заказы Мейсона. Биологическая группа включала дюжину хирургов и четырех психиатров под руководством Илии. Дрейеру и его коллегам-семантикам было поручено вместе с археологами изучить записи, спасенные от пожара, в надежде найти ключ к миру Драгборов и оружию, которое могло там находиться.

Большинство ученых-физиков в той или иной степени владели станками и оборудованием и могли помочь в изготовлении вооружения для корабля. Первая задача состояла в том, чтобы оснастить корабль поглощающими экранами, исключающими радиолокационное эхо и сводящими на нет это средство определения их местоположения. Это был относительно простой проект, и он был завершен к концу их первых двадцати четырех часов в космосе.

Через шесть дней полета, когда «Лавуазье» находился уже в ста тысячах световых лет от Земли, Файф обнаружил первое доказательство того, что фортуна была на их стороне. Он, Дрейер, Терри, Андервуд и другие семантики и археологи работали в единственной большой комнате, отведенной для изучения записей. Внезапно восклицание Файфа разорвало тишину:

— Посмотри. Это выглядит так, как будто это мог быть журнал одного из судов с беженцами.

 Он держал в руке небольшой металлический рулон, оплавленный снаружи, развернувшийся спирально, концы рулона были отломаны.

Андервуд склонился над маленькой машиной, изобретенной для чтения текстов. С нее подавалось корректирующее излучение, делающее символы на металле видимыми. Обычно они выделялись на тусклом металлическом фоне, как белое пламя, но на этом рулоне они были тусклыми почти до полного исчезновения.

Андервудн читал  вслух, медленно, старательно вглядываясь:

— Меатс. 2192903. О: детела с тех пор, как покинул Сирению. Дозорный докладывает, что корабли Драгборов находятся в пределах досягаемости. Их тысяча, а это значит, что нас в десять раз меньше. Пеленг полета 3827…

Андервуд поднял глаза. Он не мог читать дальше:

— Эти последние цифры…

— Может это направление между флотом и родной планетой? — предположил Файф.

— Более вероятно, что это направление движения флота Драгборов по отношению к сиренианцам. Эти цифры были бы ключом к местоположению миров, если бы нам была бы известна их система координат. А так для нас это совершенно бесполезно. Но даже если она и была бы известна, то для того чтобы определить местоположение планет и их Галактик, необходимо было бы учесть изменения произошедшие в астрономических положениях за пятьсот тысяч лет.

Андервуд вынул рулон из автомата и осмотрел его более внимательно:

— Почти безнадежно извлечь из этого что-то еще. Есть ли еще какой-нибудь образец, найденный в той же местности?

Файф проверил записи и покачал головой:

— Это было найдено прилипшим к полностью расплавленной массе железа, по-видимому, части корабля, в котором оно находилось, когда Драгбора ударила. Давай отправим его в лабораторию для восстановления, может удастся прочесть еще что-нибудь.

Через четыре часа рулон вернулся, восстановленный, насколько это возможно. Андервуд включил максимальную мощность излучения, которая помогала выявить иероглифы, но сжигала их, если рассматривать слишком долго. Внезапно у него перехватило дыхание:

— Послушайте это. Наши координаты сейчас 6749367 Сирения, мы проехали 84 тре-дома, Сирения. Через два фe-ea мы приземляемся. Возможно, в последний раз…

— Вот и все! — воскликнул Файф.

— Все, кроме ключа к их системе координат, — сказал Андервуд. — Вы видите какую-нибудь возможность истолковать это, Дрейер?

Семантик покачал головой:

— Никакой. Возможно, наши астрономы могли бы что-то предложить.

Мастерсон и Эберт, два астронома, которым была поручена задача по составлению звездных карт Вселенной полумиллионной давности, рассмотрели представленные Андервудом факты. Мастерсон сказал:

— Боюсь, что это невыполнимая задача. Нужна хотя бы одна ссылка на какую-нибудь известную звездную систему. Нужно искать дальше.

Андервуду и Дрейеру пришлось согласиться. Поиски этого клочка необходимой астрономической информации продолжилась среди записей и артефактов.

На восьмой день полета группе Мейсона удалось сконструировать оборудование для создания силовой оболочки вокруг «Лавуазье», теперь он стал абсолютно невидимым и защищенным от любого вида оружия, и мог путешествовать бесконечно долго под защитой этого непроницаемого щита. Данные для навигации получались от почти бесконечно малых пилотных блоков, установленных снаружи силовой оболочки,  тонкие провода, проходили через маленькие отверстия в нем. Андервуд гордился этим достижением. С их ограниченными производственными мощностями было почти чудом, что они смогли изготовить массу сложного оборудования за столь короткое время. Каким-то образом это показалось ему символичным, как будто высшие силы, способствовали их успеху — успеху Земли.

В дальнейшем группа Мейсона работала над проблемой, которая ставила в тупик оружейников на протяжении многих поколений, — проблемой стрельбы «Потоком Атомов» через силовую оболочку. Андервуд неоднократно высказывал сомнение в том, что они решат эту проблему, но они на него за это не обижались.

В тот же восьмой день, от дежурного наблюдателя поступило по интерфону сообщение:

— С Земли стартовали двадцать военных кораблей типа «Кориус». Курс 169 46 12 и 48 19 06. Скорость…

Оповещение разнеслось по всему кораблю, и люди на мгновение оторвались от своих дел, а затем продолжили ими заниматься с более мрачными глазами и более твердыми губами.

Андервуд, Файф и Дрейер собрались в штурманской рубке для оценки сложившейся ситуации.

Андервуд, оценив курс «Лавуазье» и курс флота, недоумевающе спросил:

— Интересно, как они нас заметили? Наш эхо-экран не мог сломаться. Должно быть, это чистое совпадение, что они идут в нашу сторону.

Лейтенант Уилсон, штурман, нахмурился, указывая на экран, на котором отслеживались траектории вражеских кораблей:

— Я не верю, что этот флот преследует нас. Если это так, то они идут длинным обходным путем, потому что их курс в настоящее время отклоняется более чем на четырнадцать градусов от нашего.

— Достаточно легко определить, преследуют они нас или нет, — сказал Андервуд. — Мы могли бы просто изменить наш собственный курс на девяносто градусов. Возможно, они рассчитывают просто на удачу, стараясь раскинуть сеть поисков пошире.

— Демарзул не отправил бы простую рыболовную экспедицию, — сказал категорично Дрейер.

— Тогда каков же вывод? — спросил Андервуд, но в голове у него уже появилась дикая идея, интересно, согласится ли с ней Дрейер? — Я думаю он такой. Если бы мы просто слепо летели в космос, чтобы спастись, Демарзулу не было бы до нас никакого дела. И флот он отправил не за нами. Он боится, что мы можем, чисто случайно, попасть в мир Драгборов и, если это произойдет, этот флот уже будет там,  чтобы позаботиться о нас

Глаза Андервуда загорелись. Он прочел на лице Дрейера полное с собой согласие.