– Султанша, – Сельминаз-хатун поклонилась, посмотрев на Михримах Султан.

Она с трудом ее узнала, так как эта бедно одетая женщина мало походила на оставшуюся в ее памяти роскошную девушку в помпезном платье и в бесчисленных драгоценностях. Она все так же лучилась добротой, но в глубине ее глаз лежала печаль.

– Здравствуй, Сельминаз, – вежливо ответила Эсма Султан и, посмотрев за спину женщины, на Искандера-пашу, заметила, что его взгляд не отрывается от Михримах Султан. Тут же догадка пронзила ее, и султанша ощутила волнение. Любопытно… – Искандер-паша, рада видеть вас. Как поживаете?

Тот вздрогнул, будто очнувшись, и рассеянно поглядел на нее, но быстро справился с собой и сдержанно ответил:

– Султанша. Я также рад быть здесь этим вечером. Хвала Аллаху, жаловаться мне не на что.

– А это Михримах Султан, вы ее узнали? – Эсма Султан лукаво улыбнулась, коротко посмотрев на подругу.

Она была смущена всеобщим вниманием, отвыкнув от подобного в провинции. Вновь Искандер-паша обратил взгляд к ней и ощутил, как трепещет сердце в его груди, словно он все тот же глупый влюбленный юнец.

– Да, конечно узнали, – встряла Сельминаз-хатун, заметив заминку мужа, и немного ядовито улыбнулась. – Султанша, мы с моим супругом рады приветствовать вас спустя столько лет вашего отсутствия. Надеюсь, вы пребываете в здравии?

– Благодарю вас. У меня все хорошо.

– А где Нермин?

– Она сейчас спустится. Я уже послала за ней.

Тут в холл вошел высокий темноволосый юноша. И, едва посмотрев на него, Искандер-паша понял, кто он. Сходство с его отцом, казненным мужем Михримах Султан, было на лицо. На мать султанзаде Мехмет почти не был похож, за исключением не бросающихся в глаза незначительных черт лица.

– Это Мехмет, мой сын, – представила его Михримах Султан, с любовью коснувшись того взглядом. – Мы прибыли в столицу с тем, чтобы он смог получить должность. Сынок, познакомься, это Искандер-паша, его супруга Сельминаз-хатун, дочь Давуда-паши от прежнего брака, и их дети.

– Очень рад, – произнес Мехмет, скупо кивнув сначала паше, а потом его жене. – Вы состоите в совете? – он снова поглядел на Искандера-пашу, который сразу ему понравился. Его облик источал спокойную уверенность в себе и честь.

– Верно, я занимаю должность бейлербея Анатолии, – улыбнулся Искандер-паша, тоже почувствовав к нему искреннюю расположенность. Парень явно был умен и хорошо воспитан. – Надеюсь, и ты получишь достойную должность. Только дождись, когда повелитель с Давудом-пашой вернутся. Не советую обращаться к Коркуту-паше, а сейчас он всем заправляет.

– Я о нем наслышан, – изрек Мехмет и чуть усмехнулся. – Говорят, он лучший воин на всем свете.

– На войне ему нет равных, это так, но в мирное время лучше держаться от него подальше.

Теперь они оба усмехнулись, и Михримах Султан, наблюдавшая за ними, облегченно вздохнула. Она всегда чувствовала, что сыну не хватает крепкого мужского плеча, наставника, образца, кем должен быть отец для мальчика. Невооруженным глазом было видно, что ее давний хороший знакомый Искандер-паша сумел быстро найти общий язык с обычно закрытым и сдержанным Мехметом. И это радовало. Быть может, они продолжат общение, пока Мехмет в столице, и сын сможет обрести в паше то, что прежде было для него недоступно?

Ужин проходил в неловкости. Как хозяйка, Эсма Султан пыталась вести непринужденный разговор, но участники ужина явно не были настроены на беседу. Только севшие рядом Искандер-паша и Мехмет то и дело о чем-то тихо переговаривались, вызывая улыбку у Михримах Султан и негодующие взгляды у Сельминаз-хатун, которая ревновала внимание мужа.

Нермин и вовсе боялась поднять глаза от своей тарелки. Когда это случалось, она натыкалась то на пронизывающий взгляд сестры, недолюбливающей ее, то на голубые глаза Мехмета, сидящего за столом напротив нее, отчего ее всякий раз бросало в жар.

Искандер-паша сумел совладать с собой и принудил себя даже не смотреть в сторону Михримах Султан, чтобы не оказаться в неловком положении и не смущать ее. Он говорил с ее сыном и с удивлением обнаружил в Мехмете и ее умение слушать, и присущую султанше неизменную вежливость.

Но для Эсмы Султан его усилия были очевидны – он подчеркнуто не смотрел на Михримах Султан, но выглядел взволнованно, чем себя и выдавал. Она помнила, как подруга рассказывала ей о доброте тогда еще конюшего Искандера-аги, который всегда радушно встречал ее у себя в конюшне и был с ней очень мил. Теперь его радушие открывалось в новом свете. По всему, он был влюблен, а Михримах Султан, тогда еще любившая своего мужа, этого и не заметила.

Что теперь делать с этим открывшимся фактом Эсма Султан не знала. Но она хотела счастья для своей подруги. Его та смогла бы обрести в новом браке с мужчиной, который любил бы ее. Михримах как никто другой заслужила счастья. Вот только Искандер уже был женат на Сельминаз и имел от нее детей, потому кандидатом в мужья для Михримах быть не мог, хотя и было очевидно, что чувства его не угасли.

По окончании трапезы Нермин смущенно покосилась на Мехмета и, попрощавшись со всеми, пошла к себе в покои. Эсма Султан не заметила в ее поведении ничего странного. Ее дочь всегда робела в присутствии посторонних. Такова уж была Нермин: нежная, хрупкая и ранимая душа, слишком избалованная родительской любовью и заботой.

Мехмет все никак не мог наговориться с Искандером-пашой, но когда он понял, что Сельминаз-хатун не терпится отправиться домой, то попрощался с ним, сказав, что будет рад новой встрече и надеется, что она произойдет как можно скорее.

Заметив смущенно-взволнованный взгляд Искандера-паши, искоса брошенный на ее подругу перед тем, как выйти из холла, Эсма Султан импульсивно решила отвлечь и немного задержать Сельминаз-хатун, заговорив с ней о Давуде-паше и о письме, что он прислал недавно. Это был единственный возможный повод заговорить с ней.

– Михримах, я, кажется, забыла свою накидку в саду в беседке, – на миг отвлекшись от разговора, произнесла султанша. – Ты не можешь сходить, посмотреть? Что-то прохладно, а пока Фидан-хатун дождешься… Она ведь пошла хамам готовить.

– Да, конечно, – с ожидаемой любезностью ответила Михримах Султан и вышла из холла.

Ожидая на крыльце жену с детьми, Искандер-паша стоял и хмуро, с тенью тоски смотрел на звездное небо. Всевышний, похоже, решил жестоко пошутить над ним. Он вернул ему желаемое теперь, спустя годы, когда он не имел права получить его.

За спиной у него раздался скрип дверей. Полагая, что это его семья, паша равнодушно оглянулся через плечо и замер, увидев Михримах Султан. Заметив его, она остановилась, хотя до этого сделала было шаг с крыльца, и светло улыбнулась.

– Я очень рада снова видеть вас, – видимо, почувствовав вечернюю прохладу, султанша обхватила себя руками поверх предплечий. Она подошла и встала рядом – такая же маленькая, хрупкая и бесконечно умилительная, как и в юности. – Вы почти не изменились, – Михримах Султан с улыбкой заглянула в лицо мужчины, который неотрывно смотрел на нее – серьезно и немного обреченно. – Я вас сразу же узнала.

– Как и я вас, – выдавил из себя Искандер-паша и отвернулся, снова посмотрев на небо, чтобы совладать со своими чувствами. – Надеюсь, вы не покинете нас в скором времени?

– Вероятно, как только сын получит назначение, я еду с ним в определенный ему санджак.

Значит, скоро. Сглотнув ком в горле, мужчина глянул на нее и улыбнулся в бороду.

– У вас славный сын. Думаю, его ждет хорошее будущее.

– Мне очень приятно слышать это, – искренне осветившись счастьем, кивнула ему Михримах Султан. Она тоже подняла свою светловолосую голову и посмотрела на небо, усеянное холодно мерцающими звездами. – Мехмет очень умный, это правда. Но в нем мало чувств, и это порою расстраивает меня. Он словно… закрыт от мира.

– Это пройдет со временем, я думаю. Он в сущности-то мира еще не видел.

– Вы с ним так хорошо поладили. Он не всем так открывается с первой встречи. Я впервые такое вижу, если быть откровенной. Надеюсь, вы не слишком заняты, чтобы иногда проводить с моим Мехметом время?