По требованию Августа поэт вновь был вынужден обратиться к творчеству и сочинить «Юбилейный гимн» (или «Столетний гимн») богам для так называемых «Юбилейных (Столетних) игр» — пышного религиозного празднества, справлявшегося раз в 100 лет и намеченного на первые дни июня 17 года[440]. Август желал, чтобы этот праздник запомнился римлянам надолго, поэтому приказал глашатаям призывать народ на игры, «каких никто не видал и никогда больше не увидит». Были проведены специальные приготовления, и, наконец, в ночь с 31 мая на 1 июня 17 года «Юбилейные игры» были открыты и продолжались затем три ночи и три дня. На третий день 27 девушек и 27 юношей из самых знатных римских семей, чьи родители были живы, исполнили торжественный «Юбилейный гимн», сочинённый Горацием. В нём поэт славил Аполлона и Диану и просил богов способствовать деторождению, плодородию земель, размножению скота, счастью и процветанию Римского государства.

В 14 году Гораций представил публике вторую книгу «Посланий». Она состоит всего из трёх стихотворений, адресованных соответственно Августу, поэту Юлию Флору и Пизонам (отцу и двум его сыновьям). Достаточно большое послание «К Августу», посвящённое старой и новой поэзии, написано в ответ на претензии императора, что в первой книге посланий Гораций ни разу не обратился к нему[441]. У Светония сохранился отрывок письма обиженного Августа к Горацию: «Знай, что я на тебя сердит за то, что в стольких произведениях такого рода ты не беседуешь прежде всего со мной. Или ты боишься, что потомки, увидев твою к нам близость, сочтут её позором для тебя?»[442] Получив же, наконец, стихотворное послание, умиротворённый Август ответил поэту шутливым письмом: «Принёс мне Онисий твою книжечку, которая словно сама извиняется, что так мала; но я её принимаю с удовольствием. Кажется мне, что ты боишься, как бы твои книжки не оказались больше тебя самого. Но если рост у тебя и малый, то полнота немалая. Так что ты бы мог писать и по целому секстарию, чтобы книжечка твоя была кругленькая, как и твоё брюшко»[443].

Большое значение для мировой культуры имеет последнее послание, обращённое к Пизонам, которое впоследствии получило название «Искусство поэзии» (или «Наука поэзии»). В нём Гораций выступает как подлинный теоретик римского классицизма. Он подробно излагает свои взгляды на поэтическое искусство, поочерёдно рассуждает о законах поэзии, о драме и о настоящем поэте[444]. В конце своего произведения Гораций предостерегает:

В 13 году Гораций опубликовал четвёртую книгу од. Она содержит 15 стихотворений, из которых четвёртое, пятое, четырнадцатое и пятнадцатое посвящены Августу и его приёмным сыновьям Тиберию и Друзу. При этом в четвёртом и четырнадцатом стихотворениях поэт воспевает военные победы этих юношей над племенами ретов и винделиков. Это были последние стихотворения Горация. За оставшиеся пять лет своей жизни поэт не написал ничего.

Гораций не создал семьи и на протяжении всей жизни оставался холостяком, жил в уединении, но при этом постоянно увлекался различными женщинами[446]. О внешности поэта Светоний упоминает очень кратко: «…невысок и тучен»[447]. Сам Гораций писал о себе так: «Малого роста, седой преждевременно, падкий до солнца»[448]. В молодости же он имел пышные чёрные кудри[449].

Долгие годы поэт поддерживал дружеские отношения с Меценатом, который отошёл в мир иной первым и, будучи на смертном одре, завещал Августу: «О Горации Флакке помни, как обо мне»[450]. Сам Гораций лишь на два месяца пережил своего друга и, мучимый тяжёлой болезнью, скончался в пятый день до декабрьских календ, в консульство Гая Марция Цензорина и Гая Азиния Галла, то есть 27 ноября 8 года, на пятьдесят седьмом году жизни и был похоронен на Эсквилинском холме, рядом с гробницей Мецената[451].