В шестой книге «Энеиды» старец Анхиз, подробно рассказывая Энею о Ромуле, римских царях, республиканских политиках и полководцах, Помпее, Цезаре и многих других его знаменитых потомках, прославивших Римское государство, специально выделяет среди них Августа:
Август Цезарь, отцом божественным вскормленный, снова
Век вернёт золотой на Латинские пашни, где древле
Сам Сатурн был царём, и пределы державы продвинет,
Индов край покорив и страну гарамантов, в те земли,
Где не увидишь светил, меж которыми движется солнце,
Где небодержец Атлант вращает свод многозвёздный.
Ныне уже прорицанья богов о нём возвещают,
Край Меотийских болот и Каспийские царства пугая,
Трепетным страхом смутив семиструйные нильские устья
[779].
Если Энею предопределено основать новое государство в Лации, где некогда царствовал бог Сатурн, родоначальник «золотого века», и создать условия для будущего процветания Рима, то Август должен вернуть «золотой век» «на Латинские пашни». Вергилий, таким образом, проводит чёткую линию от Сатурна через Энея к императору Августу, фактически ставя последнего в один ряд с великим богом.
В восьмой книге поэт красочно описывает щит, изготовленный богом Вулканом для Энея. На нём отчеканены различные ключевые эпизоды из римской истории, в том числе военные победы Августа, включая битву при Акции, а также тройной триумф императора:
Здесь же, с триумфом тройным вступивший в стены столицы,
Цезарь исполнить спешит свой обет богам италийским,
Триста по Риму всему освящая храмов огромных.
Улицы вкруг ликованьем полны и плеском ладоней,
В каждом святилище хор матрон и жертвенник в каждом,
Пред алтарём тельцы на земле в изобилье простёрты.
Сидя у входа во храм Аполлона лучистого, Цезарь
Разных племён разбирает дары и над гордою дверью
Вешает их; вереницей идут побеждённые длинной, —
Столько же разных одежд и оружья, сколько наречий.
Здесь и номадов народ, и не знающих пояса афров
Мульцибер изобразил, гелонов, карийцев, лелегов
С луками; тут и Евфрат, укротивший бурные воды,
Рейн двурогий, Араке, над собой мостов не терпящий,
Даги, морины идут, дальше всех живущие смертных
[780].
Огромный беломраморный храм Аполлона на Палатине был закончен и освящён в 28 году в честь годовщины победы Августа при Акции. Впоследствии он стал подлинным центром римской культуры и политической жизни. Здесь проводили заседания сената и принимали послов из других стран. Кроме того, в портиках храма находилась роскошная библиотека с секциями для греческих и римских книг. Храм был украшен многими произведениями искусства, в том числе подлинными статуями знаменитейших древнегреческих скульпторов. Здесь же хранилась большая коллекция драгоценных перстней[781]. Описание этого замечательного храма оставил нам поэт Проперций:
Хочешь ты знать, почему пришёл я так поздно? Сегодня
Феба дворец золотой Цезарь великий открыл.
Стройный ряд пунийских колонн его окружает,
А между них дочерей старца Даная толпа.
Тут же и мраморный Феб (он мне показался прекрасней
Феба живого) поёт с лирой безгласною гимн,
По четырём же углам алтаря из Миронова стада
Дивной работы быки словно живые стоят.
Посередине же храм из блестящего мрамора сложен,
Фебу дороже теперь отчей Ортигии он.
Солнце над кровлей его в золотой колеснице сияет,
В нём из ливийских клыков двери тончайшей резьбы:
Видны на створке одной, с Парнаса низвергнуты, галлы,
Тантала дочь на другой, смертью детей сражена.
Дальше Пифийский бог, меж сестрою и матерью стоя,
Длинной одеждой покрыт, вещие гимны поёт
[782].
Итак, Вергилий в «Энеиде» постепенно подводит читателя к достаточно простому выводу, что блестящее правление Августа является закономерным итогом всего многовекового развития Римской республики. Однако поэт стремился подчеркнуть исключительность не только Августа, но и Римского государства. В шестой книге он устами старца Анхиза предрекает римлянам высшее могущество и власть над миром:
Римлянин! Ты научись народами править державно —
В этом искусство твоё! — налагать условия мира,
Милость покорным являть и смирять войною надменных!
[783] По мысли поэта, основанное троянцами маленькое италийское царство с течением веков превратится в могущественнейшее, не имеющее себе равных государство, которое будет повелевать всеми народами мира, нести им высокую культуру и процветание. И произойдёт это по воле счастливой судьбы, а также благодаря благочестию и высокой нравственности его граждан. Важно, что Италия у Вергилия неотделима от Рима и рассматривается как подлинный центр Римского государства.
Насколько искренним был поэт, восхваляя государство и Августа? Многие учёные упрекали его в неприкрытой лести и низкопоклонстве. Даже комментатор Вергилия Сервий был убеждён, что «все старания поэта, как мы говорили, касаясь характера поэмы, направлены к тому, чтобы льстить Августу»[784]. Можно ли согласиться с этим? Ведь Вергилий, безусловно, был искренне благодарен императору за помощь в возвращении имения, за покровительство земледельцам, за наступление долгожданного мира после гражданских войн. Он, очевидно, не сомневался в том, что Август действительно восстановил Римскую республику. Надо сказать, что судьба благосклонно отнеслась к великому поэту, и он не дожил до тех времён, когда принципат Августа показал свой хищный оскал единовластия.
«Энеида»
«Энеида» стала подлинным шедевром, вечным памятником, который воздвиг себе Вергилий. Поэма написана гекзаметром (9896 стихов, включая 58 неполных) и условно делиться на две части: первые шесть песен (книг) посвящены странствиям троянского героя Энея, а шесть последних — кровопролитной войне Энея и его соратников с местными италийскими племенами. Уже в древности считалось, что «Энеида» «по богатству и разнообразию содержания не уступает обеим поэмам Гомера»[785]. Поэтому первую часть поэмы часто сравнивали с «Одиссей», а вторую — с «Илиадой».
Не секрет, что многих современных читателей отпугивает огромный объём «Энеиды», а также сложность этого древнего текста для общего восприятия, большое количество непонятных слов, выражений, скрытых намёков в тексте поэмы, смысл которых доступен лишь узким специалистам. Поэтому ниже им предлагается ознакомиться с кратким изложением «Энеиды», что позволит всем, кто плохо знаком с содержанием поэмы, не только в полной мере оценить художественный замысел Вергилия, но и окунуться в атмосферу древнейшей римской истории. Остальные читатели соблаговолят пропустить этот раздел и перейти к следующему.
