Ближайшие друзья Вергилия — поэты Варий и Тукка, написали книгу о его натуре и характере, но она, к сожалению, до нас не дошла[739]. Опираясь на этот труд, историк Светоний создал биографию Вергилия, вошедшую в его сочинение «О поэтах». Именно на это произведение во многом опирались позднеантичные исследователи жизни и творчества Вергилия.

Изображения Вергилия появились уже в конце I века до н. э. В античный период их, вероятно, было очень много. Статуи и бюсты великого поэта украшали библиотеки и школы, а портреты красовались на первых страницах его изданий[740]. Например, поэт Марциал в одной из своих эпиграмм упоминает изображение Вергилия, помещённое в книге:

Историк Светоний писал, что император Калигула (37—41 н. э.), бранивший Вергилия «за отсутствие таланта и недостаток учёности», даже подумывал изъять изображения поэта из всех библиотек[742]. Император Александр Север (222—235 н. э.), напротив, называл Вергилия «Платоном поэтов» и хранил его изображение в специальном помещении для ларов — богов-хранителей дома[743].

До нашего времени дошло несколько скульптурных изображений поэта, однако они признаются не всеми учёными в качестве подлинных изображений Вергилия. Один из мраморных бюстов поэта находится в Мантуе, один найден на Капри, ещё один хранится в собрании Григорианского светского музея Ватикана. По мнению исследователей, многочисленные изображения Вергилия, встречающиеся в средневековых манускриптах, также не имеют ничего общего с подлинным обликом поэта[744].

Большой интерес вызвала найденная в 1896 году в городе Суссе (античный Гадрумет, Тунис) мозаика начала III века н. э. Она изображает сидящего в кресле мужчину средних лет с простым, даже грубым лицом. В левой руке он держит свиток, на котором начертан восьмой стих из первой книги поэмы Вергилия «Энеида». Справа и слева от мужчины изображены музы — Каллиопа, муза эпической поэзии, и Мельпомена, муза трагедии. Многие учёные считают, что этот мужчина — Вергилий[745].

Ещё одна напольная мозаика («мозаика Монна»), найденная осенью 1884 года в Трире (античная Августа Треверов, Германия), относится к более позднему времени (III — начало IV века н. э.). Она в довольно грубой манере изображает бюст Вергилия с очень неясными чертами лица. Рядом помещена латинская надпись, поясняющая, что это именно Вергилий. Большинство учёных считают, что данная мозаика представляет идеализированное изображение поэта, лишённое подлинных черт. Тем не менее трирская мозаика — это единственное бесспорное изображение Вергилия[746].

Итак, после гибели Антония и Клеопатры гражданская война закончилась. Октавиан приступил к восстановлению государства и «возрождению» республиканских порядков. Он был избран принцепсом сената (princeps senatus) — самым уважаемым «первым» сенатором, который имел право высказываться первым по любому вопросу, ибо его имя стояло первым в списке сенаторов. Кроме того, Октавиану был дарован постоянный титул императора, подразумевающий, что его носитель обладает неограниченной военной и гражданской властью[747].

13 января 27 года Октавиан выступил перед сенатом с небольшой речью, в которой заявил, что слагает с себя все полномочия и возвращает власть сенату и народу. Однако сенаторы, отчасти из-за страха, отчасти понимая, что слова принцепса неискренни, уговорили его не слагать с себя власть полностью. Слишком много людей было крайне заинтересовано в том, чтобы он оставался во главе государства. В итоге Октавиан получил полномочия проконсула на десять лет, сохранил власть над армией, контроль над большинством провинций, а также право выставлять свою кандидатуру на консульских выборах[748]. 16 января сенат преподнёс Октавиану имя «Август» («Величественный»), венок за спасение государства и золотой щит. Начался долгий период фактически единоличного правления императора Августа, получивший впоследствии название «принципат Августа» (27 до н. э. — 14 н. э.).

Вергилий продолжал жить в Кампании и лишь изредка приезжал в Рим, в основном по личному приглашению Августа, постоянной благосклонностью которого он пользовался[749] и с которым часто переписывался[750].

Согласно известной позднеантичной легенде[751], однажды Август устроил публичные игры в цирке, но к вечеру началась гроза. Празднества пришлось прервать. Всю ночь бушевала непогода. Игры возобновились только на следующий день, когда небо прояснилось и выглянуло солнце. После завершения празднеств на воротах дома Августа появились следующие строки:

Это стихотворение очень понравилось императору, поскольку ставило его на один уровень со всемогущим богом Юпитером. Он приказал слугам найти автора, но поиски ни к чему не привели. Тогда один из посредственных поэтов по имени Батилл заявил, что эти строки принадлежат ему. Он был щедро награждён и обласкан Августом. Однако настоящим автором стихотворения являлся Вергилий. На следующее утро на воротах дома Августа появились новые строчки:

Заинтригованный император потребовал, чтобы строки были продолжены, но никто не смог этого сделать, в том числе и Батилл. Тогда Вергилий явился к Августу и легко дополнил незаконченные строки:

После этого все поняли, что он был автором и первого стихотворения.

Ещё в период работы над «Георгиками» Вергилий задумал создать большое эпическое произведение, прославляющее деяния Октавиана. Вполне возможно, что на решение поэта во многом повлиял Меценат. Как уже говорилось, в начале третьей книги «Георгик» Вергилий прямо обещал в скором времени приступить к созданию исторического эпоса: