Провинция Насколько мы честно себя ощущаем провидцами? Согласно Ключевскому, центр России – провинция. Не Питер надутый, не матушка Первопрестольная, Откуда лишь смуты и нравы идут непристойные. Здесь мысли неспешны, и топкие вёрсты немеряны, Фельдъегерь с депешей блуждает, в пространстве затерянный. В начальстве изверясь, не примут здесь, семечки лузгая, Ни Никона ересь, ни немца одежду кургузую. Иные здесь лица, иные заботы и праздники, В столице царица, а здесь Пугачёвы да Разины. Здесь дали туманны, а люди дотошны и въедливы, – Так глубь океана и стынет и греется медленно. Столичные взрывы не тронут их быта сутулого, – Известно, что рыба гниёт с головы, а не с тулова. Истлеет во рву, кто задумал с ней мериться силою, Кто, взявши Москву, возомнит, что владеет Россиею. Сто раз оплошает, но снова, болезная, вытянет, Поскольку решает сама – не цари и правители, Не боги столицы, которых возносят и чествуют. Устав им молиться, согласен с идеей Ключевского. 1993 «Имперский дух в себе я не осилю…» Имперский дух в себе я не осилю, Когда, проснувшись в утренней Москве, На карту неохватную России Взираю в ностальгической тоске. И, разглядев, со страхом понимаю, Увидевши её издалека, Как велика страна моя родная, Или точнее – слишком велика. Не удержать соединений ржавых, Спасительным рецептам вопреки. Трещит по швам великая держава, Готова развалиться на куски. Скрипят суставы в одряхлевшем теле Империи – пора её пришла, Не зря веками в стороны смотрели Две головы двуглавого орла. Осыпались колосья, серп и молот Не давят на долины и хребты. Евразиатский материк расколот – Байкал зияет посреди плиты. Так неподвижность зимнюю взрывая, Ломает льдины чёрная вода, Так, волноломы разнеся и сваи, Прибрежные ночные города Крушит удар внезапного цунами, И в штормовом кипении зыбей Огромный танкер, поднятый волнами, Ломается от тяжести своей. 1993 Землетрясение Ненадёжно приходящее веселье, Наша жизнь – подобье шахматного блица. Невозможно предсказать землетрясенье, – Никакое предсказанье не годится. Геофизики апофиз тупиковый, Я твоим соображениям не верю. Распадается жилище, и подкова Отскочила от рассыпавшейся двери. Разрушается и гибнет в одночасье Всё, что глаз своею прочностью ласкало, Распадается империя на части, Как, казалось бы, незыблемые скалы. И бегут, свои дома покинув, семьи, Что внезапно оказались за границей. Невозможно предсказать землетрясенье, – Никакое предсказанье не годится. Ненадёжна приходящая минута. Все модели и гипотезы – случайны. Захлебнётся информацией компьютер, Но никто, увы, не знает этой тайны. Ни сейсмолог в тишине обсерваторий, Ни астролог, загадавший на планеты, – Знает Бог один всеведущий, который Не откроет никому свои секреты. Ах, земля моя, мать-мачеха Расея, – Тёмным страхом перекошенные лица! Невозможно предсказать землетрясенье, – Никакое предсказанье не годится. 1993 Переименование Твой переулок переименован, И улица Мещанской стала снова, Какой она когда-то и была, А ты родился на Второй Советской, И нет тебе иного в мире места И улицы, – такие вот дела. О, бывшая одна шестая суши, Где не умеют строить, не разрушив! В краю всеразрушающих идей От торопливой удержусь оценки: Вчера ещё доламывали церкви, Теперь ломают статуи вождей. Истории людской досадный выброс, – Но я как раз родился в нём и вырос, – Вся жизнь моя в десятках этих лет, И сколько бы ни жил под облаками, Я помню Ленинградскую блокаду, А петербургской не припомню, нет. Давно уже забыты песни эти, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. |
