— Это не одно и то же, — тихо отвечает он, глядя на нее.

— Они оба совсем еще маленькие. Они оба твои. Просто у них разные матери.

— Вот именно по этой причине я и должен это сделать.

— Тебе ничего не нужно делать. Просто позволь ей родить и посмотрим, что дальше будет. Если эта женщина до сих пор к тебе не пришла, сомневаюсь, что это изменится после рождения твоего ребенок. Оставь ее в покое, Ройс.

Сэйди булькает и улыбается ему. Он закрывает глаза, как будто не хочет видеть ее улыбку. Но она продолжает издавать забавные звуки, и Ройс снова открывает глаза. А когда видит ее, его тело постепенно расслабляется, а выражение лица смягчается.

— Ты отец, Ройс. Я знаю, ты не хочешь навредить невинному ребенку и его или ее матери.

— Черт, — бурчит он себе под нос, глядя на Сэйди, затем вздыхает. — Хорошо, ты выиграл. Я подожду, пока она родит, и посмотрю, что из этого выйдет. Но если она кому-нибудь расскажет, она умрет, а ребенок останется сиротой. Я не собираюсь его признавать. И ты должен пообещать мне, ни слова Виктории. Или кому бы то ни было.

Я согласно киваю и встаю.

— Я никому ничего не скажу. Мне пора домой, так что оставляю вас наедине.

Ройс не прощается, когда я ухожу. Уже оказавшись в машине, понимаю, что забыл спросить его о Шелби. Но сейчас не время поднимать этот вопрос. После того, как Ройс рассказал мне о своей интрижке, моим приоритетом стало спасение женщины и ее ребенка. Мне придется найти другой способ выручить Шелби.

Я не знаю, что стряслось с Ройсом, но он начинает меня пугать. Становится кем-то другим. Кем-то опасным. Он никогда особо не был заботливым и сострадательным, но сегодня был чертовски разъярен, и вел себя так, словно лишение жизни другого человека не имело на него никакого влияния. Как будто он теряет всю свою человечность. Все это из-за его жажды власти. Его ненасытной потребности стать президентом.

Когда я возвращаюсь домой, Рэйчел с малышом уже спят. Иду в детскую и долго смотрю на Гаррета, спящего в своей кроватке. Он такой маленький. Невинный. Беспомощный. Я убью любого, кто попытается причинить ему вред.

Интересно, та женщина, с которой Ройс спал, беспокоится о своей безопасности? Знает ли она, какой Ройс на самом деле? Может, поэтому она и переехала в тот маленький городок, где вынуждена жить и прятаться. Вероятно, она боится за свою жизнь и жизнь своего ребенка.

Ройсу лучше не лгать мне и отступиться. Думаю, он так и сделает. Я видел выражение его лица, когда он держал на руках свою дочь. Такой взгляд у всех нас, отцов. Взгляд, говорящий, как сильно вы любите своего ребенка. Пока Синклер будет помнить это чувство, то оставит ту женщину и ее ребенка в покое. По крайней мере, я на это надеюсь.

На следующий день, на работе, ко мне в кабинет заходит Джек. Они с Мартой отдыхали в Европе, так что я не видел его как минимум пару недель. Даже скучал по нему. Он стал мне кем-то вроде отца, и я действительно рад был его возвращению.

Он ставит коробку сигар на мой стол.

—Добро пожаловать в папаши! — Я встаю, обхожу стол, и Джек хлопает меня по плечу. — Поздравляю.

— Спасибо. У нас мальчик. Мы назвали его Гаррет.

— Да, я слышал. Марта позвонила Рэйчел, как только мы вернулись домой.

— О, а я и не знал. Она уже спала, когда я вернулся домой.

— Рэйчел сказала, что ты ездил в офис вчера вечером. Какого черта ты здесь забыл? Ты должен быть дома со своим сыном. Эти младенческие годы слишком быстро проходят, Пирс, и ты не захочешь их пропустить.

— Меня здесь и не было. Я был с Ройсом.

— Ройсом? Почему ты был с Ройсом?

Я пообещал Синклеру, что никому не расскажу о женщине, беременной от него, и должна сдержать слово, иначе он причинит ей вред. Но я могу хотя бы рассказать Джеку о Шелби.

— У тебя найдется минутка? — Я прохожу мимо него и закрываю дверь, затем возвращаюсь, глядя ему в лицо.

Он бегло проверяет свои часы.

— У меня встреча через пять минут, но говори.

— Ройс снова обижает коллег. В частности, одну из них.

— Подругу твоей жены?

— Да. Ты знаешь ее как Софию, но ее зовут Шелби.

— И ты уверен, что это был Ройс?

— Уверен. Я спросил Шелби, не он ли это, она промолчала, но и не отрицала.

Джек качает головой.

— Оставь это. Не вмешивайся, Пирс.

— И позволить ему продолжать издеваться над этими девушками?

— Он что, со всеми так поступает? Или только с этой?

— Я не знаю. На последней вечеринке «Дюнамис» я видел других девочек и не заметил на них ни синяков, ни шрамов, так что, возможно, он издевается только над Шелби. Ее я видел на прошлой неделе. У нее были отметины на запястьях, где он насильно связал ее. Что я могу сделать, чтобы его остановить его?

— Ничего. Просто забудь.

— Я не могу. Джек, ты говорил, что у тебя есть на него компромат. Так используй его. Заставь остановиться.

Джек вздыхает.

— Я не могу. И ты тоже не можешь ничего сделать. Он под защитой, Пирс. Он их выбор на пост президента, и, хотя все еще чертовски далек от него, он показывает больше потенциала, чем любой из кандидатов, бывших у нас в прошлом. Он нужен им, и Ройс это знает. Может делать все, что захочет, а они даже не подумают его наказывать. А что насчет издевательств над коллегами? Организация никого из членов за это наказывать не будет. Их могут отругать и велеть больше так не делать, но ничего серьезнее не случится. Эти девочки сами по себе.

— Это неправильно, — говорю я, качая головой.

— Мне очень жаль, но так оно и есть. Ты не можешь помочь этой девушке.

— Что, если я заключу какую-то сделку с организацией? Сделку, чтобы ее вытащить?

— Нет. Держись от этого дерьма подальше. У тебя уже и так проблемы из-за женитьбы на Рэйчел. Не создавай новых, пытаясь спасти девушку-коллегу. Ты муж и отец, Пирс. Подумай о своей семье. Ты не можешь подвергать себя риску.

Он прав, но я все еще хочу сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь Шелби. Она милая девушка, которая просто пыталась помочь оплатить медицинские счета своего отца, и теперь заперта в этой жизни навсегда.

— Так, когда же я увижу твоего ребенка? — тон Джека меняется, и он улыбается. — Марта уже обчищает магазины с детской одеждой и мягкими игрушками. Кстати, она считает твоего сына своим внуком, пока мы не дождемся своих.

Я негромко смеюсь.

— Ей не нужно ничего покупать. Ему всего неделя от роду, и он слишком мал для игрушек.

— Это не имеет значения, она ничего не может с собой поделать. Так, когда мы можем приехать?

— Не знаю. Пусть Марта позвонит Рэйчел, и они все сами решат.

— Договорились. Мне нужно все же попасть на встречу. — Он поворачивается, чтобы уйти, но потом останавливается и смотрит на меня. — Я рад за тебя, Пирс. Ты хорошо выглядишь. Вид усталый, но довольный. И ты счастлив.

— Да, так и есть. — Я широко улыбаюсь, вспоминая Гаррета. — Ты был прав, Джек. Он приносит свет в мою темноту. Как и Рэйчел. И теперь я более чем когда-либо полон решимости освободить его от организации.

Он медленно кивает.

— Ты так и сделаешь, но не беспокойся об этом прямо сейчас. Просто наслаждайся отцовством. Кстати, твои родители знают о внуке?

— Да. Мама помогала, пока Рэйчел была в больнице. А мой отец все еще со мной не разговаривает.

— Он придет в себя. Наверно. — Джек открывает дверь. — Увидимся позже. И сегодня пораньше отправляйся домой, проведи время с семьей.

После его ухода я возвращаюсь к работе, но все время отвлекаюсь, размышляя о том, как помочь Шелби. Но я и правда ничего не могу сделать. Даже если бы это было так, я бы все равно остерегался вмешиваться, потому что, как сказал Джек, это может принести мне неприятности, а я не могу рисковать. Я – муж и отец. У меня есть семья. И я не могу подвергать их или себя смертельному риску.