— Пирс, — зовет меня человек позади.

— Да? — Я поворачиваюсь и вижу Спенсера Тернбаума, обращающегося ко мне с заднего ряда. Он банкир и великолепный бизнесмен. На несколько лет старше моего отца.

— Ты сказал, что доктор Каннингем уже работает в частной клинике?

— Да.

Спенсер направляет свое внимание на всю комнату.

— Я предлагаю купить клинику, в которой он работает, но о нас будет знать только доктор Каннингем.

— Зачем она нам? — спрашивает кто-то.

— Нам нужно больше мест, — говорит Спенсер. — И это нас защитит. Если бы кто-то обнаружил, что все мы ходим только в несколько медицинских клиник, то они могли бы сложить кусочки паззла вместе и увидеть, что мы все связаны. Это привело бы к расследованию нашей деятельности, а также о самой клинике и предлагаемом лечении. Для нас было бы гораздо менее рискованно владеть частными клиниками, обслуживающими обеспеченных людей, а не только нас.

— Это отличная идея, заслуживающая дальнейшего обсуждения, — соглашается Мартин. — Предлагаю продолжить разговор на эту тему. Есть возражения?

Я смотрю, поднимет ли руку Лиланд, чтобы возразить, но он этого не делает. Не знаю, почему он всегда против меня. Да, я был довольно груб с Кэтрин, когда видел ее в последний раз, но по-другому иначе нельзя. Она почти раскрыла наши секреты Рэйчел, и мне нужно было положить конец заблуждениям Кэтрин о том, что когда-нибудь мы сможем быть вместе.

В течение оставшегося часа участники обсуждают плюсы и минусы покупки клиники, в которой в настоящее время работает Логан. «Дюнамис» не будут лично ее покупать, вместо этого клинику приобретет один из наших членов, занимающийся медицинским бизнесом и уже владеющий несколькими медицинскими учреждениями. Организация финансирует покупку, но не будет с ней связана.

После обсуждения мой отец тратит несколько минут, объясняя исследование, о котором ранее упоминал. К концу собрания участники решают сделать предложение Логану. Вообще-то, именно я буду его делать.

— Если он примет наше предложение, — предупреждает меня Мартин, — ты станешь его куратором.

Куратор следит за людьми, работающими на нас. Обычно старшие члены группы выступают в роли кураторов, но так как я предложил Логана, имеет смысл, что именно я буду его куратором, и это значит, что если он облажается, мы оба будем наказаны.

— Прекрасно, — соглашаюсь я.

— А что насчет шлюхи? — спрашивает кто-то в задней части комнаты.

Мартин кивает.

— Да, что вы думаете о просьбе Пирса освободить коллегу?

Я использую навыки, полученные от тренировки языка тела, чтобы скрыть все эмоции; сохраняя лицо пустым, мое тело расслаблено. Если члены организации поймут, насколько я заинтересован, они не позволят. Я все еще «проблема», и мне никто не протянет руку помощи.

— Я голосую против. — Я слышу голос и узнаю его, даже не глядя. Конечно же, это Ройс. — Как член общества, Пирс обязан завербовать этого человека, ничего не прося взамен. Кроме того, его просьба – это то, чего мы никогда не делали. Прежде чем даже подумать над этой просьбой, нам нужно донести ее до членов высшего уровня.

Я не удивлен, что Синклер пошел против меня. Он злится, потому что я избегаю его с тех пор, как он навязал мне свое задание. Он считает, что мы должны остаться друзьями, хотя его выходка чуть не убила мою семью.

— Что думают остальные? — Мартин снова задает вопрос.

Я слышу позади себя голос Джека.

— Если доктор Каннингем так влюблен в эту девушку, как утверждает Пирс, то я предлагаю ее отпустить. Мы все знаем, как женщина может проникнуть в твою голову и мешать сосредоточиться на работе. Мы договорились, что хотим нанять этого человека, и лично мне не нужно, чтобы какая-то глупая и легко заменяемая девка стояла на пути этого или мешала его работе.

Джек сказал «глупая девка», чтобы убедить членов клуба, что ему наплевать на Шелби. Но я знаю, что это не так. Каждый раз, когда я рассказывал ему, как Ройс над ней издевался, было заметно, что Джек хотел помочь, но не знал, как. Но, теперь все изменилось.

— Согласен, — говорит Мартин. — Мы доведем этот вопрос до членов высшего уровня, но пока, кто не против с решением освободить девушку?

Более половины зала поднимает руки.

— Тогда решено, — заключает Мартин. — Я проинформирую членов высшего уровня, и они примут окончательное решение. На этом сегодняшнее заседание завершается. Мы встретимся снова в следующем месяце.

Мой отец догоняет меня, когда мы выходим из комнаты.

— Тебе нужно поторопиться. — Он хватается за мою руку, похоже, вот-вот потеряет сознание. Выглядит ужасно, бледен и тяжело дышит.

— Отец, почему бы мне не отвезти тебя домой? Я не думаю, что тебе стоит садиться за руль.

Он тут же отпускает мою руку.

— Я прекрасно сам умею водить машину! Теперь позаботься о докторе и скажи мне, когда все будет сделано.

Я возвращаюсь к себе в офис и звоню Логану.

— Не мог бы ты встретиться со мной за ужином?

— Думаю, что смогу, но зачем?

— У меня есть нечто, что может тебя заинтересовать.

Мы встречаемся, и он принимает мое предложение работать на нас. Логан еще не все знает, но я сказал ему, что мы секретная группа, и он не нашел это странным. По его словам, врачи, с которыми он работал в Европе, контактировали с аналогичными группами. Я в курсе, что такие группы существуют, но понятия не имел, что о них знает Логан. Действительно, насколько тесен мир. 

Год спустя

— Я не знаю, когда вернусь домой, — говорит Пирс. — Так что ужинай без меня.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, стараясь сохранять спокойствие.

— Ты уже шестой вечер подряд пропускаешь ужин.

— Знаю, но завтра мы точно поужинаем вместе. Я обещаю. Дорогая, мне нужно идти. У меня назначена встреча через пару минут.

Он вешает трубку, а я кладу телефон на кухонный стол.

— Мама. — Опускаю голову вниз и вижу Гаррета, держащегося за мою ногу и смотрящего на меня.

Подхватив его на руки, поднимаю сына и обнимаю.

— Твой папа опять опоздает, так что ужинать мы будем вдвоем.

Он кладет голову мне на плечо, как будто грустит, но я знаю, что это не так. Мой сын еще слишком маленький, чтобы понять сказанное, но через год или около того он повзрослеет, и будет удивляться, почему же его папы никогда нет рядом.

Это был мой самый большой страх, когда Пирс вернулся на работу в «Кенисингтон Кемикал». В первый же день он задержался допоздна и с тех пор продолжает так работать. Выходные тоже проводит в офисе. Все так же, как когда мы встречались, но, по крайней мере, тогда он возвращался домой вовремя, чтобы поужинать или посмотреть вместе телевизор перед сном. Теперь он даже этого не делает. Последние несколько месяцев Пирс возвращался домой в одиннадцать или в полночь, а на следующее утро уходил в шесть.

В этом частично виноват его отец. Холтон излечился от рака, и вернулся на работу четыре месяца назад на полставки. Через пару месяцев возобновил свой обычный график и снова занял пост генерального директора, но с тех пор он заставляет Пирса работать сверхурочно.

Пирс мог бы и отказаться работать в таком темпе, но он этого не сделал, и я думаю, это потому, что ему действительно нравится то, чем он сейчас занимается. За время отсутствия отца, Пирс принимал важные решения и концерн приносил ощутимую прибыль. Ему нравилось чувствовать себя нужным и значительным. Пирс трудолюбивый, целеустремленный человек, что мне в нем очень нравится, но он доводит себя до крайности. В его жизни нет места равновесию. Либо так, либо никак.

Но так не может дальше продолжаться. Все это сказывается плохо на нашем браке, а также и на Гаррете. Он нуждается в своем отце, а Пирс пропускает этапы взросления своего сына. Он уже пропустил его первые шаги, и не был рядом, когда Гаррет произнес свое первое слово.