Броун продолжил:
– А вас, господин полковник, я жду завтра утром у себя. Ротмистр фон Поссе вас проводит.
Подъехавший к Загряжскому молодой человек воскликнул:
– Разрешите представиться, господин полковник!
– Разрешаю! – с улыбкой ответил Загряжский.
– Кавалерийский ротмистр в отставке барон фон Поссе.
– Очень приятно! – ответил полковник. – Меня зовут Иван.
– А меня – Мориц, – сказал барон и, улыбнувшись, спросил. – Вы, Иван, грома не боитесь?
– Нет. А в чём дело?
– Дело в том, что сейчас грянет «дерптский гром».
– Как? – удивился Загряжский. – Зимой?
– Гром в любое время гром, если его делает Мориц фон Поссе.
– Если так, то громыхните легонько!
Мориц фон Поссе развернул коня и подал знак.
И тотчас над площадью с грохотом вспыхнули огни фейерверка. Собравшаяся на площади публика вновь оживилась.
– Как? – спросил Мориц.
– Великолепно! – ответил полковник.
– А сейчас? – и Мориц вновь подал знак.
Над площадью вспыхнул ещё более яркий фейерверк.
– Замечательно! – оценил огни Загряжский.
– А если ещё так? – спросил Мориц и подал знак.
Над площадью с грохотом появилось столько огней, что вокруг стало светло, как ясным солнечным днём.
– Просто превосходно! – воскликнул Загряжский.
– Это и называется «дерптский гром»! – сказал Мориц. – Вы под Петербургом гром-камень нашли и монумент императора Петра на него поставили, а у нас в Дерпте делается по заказу гром. В честь тех, кто прибыл к нам из далёкого Санкт-Петербурга.
– Спасибо, дорогой Мориц! – сказал полковник. – Ваш гром – великолепный подарок нам!
– После этого подарка прошу последовать за мной! – произнёс фон Поссе.
– С удовольствием подчиняемся! – Загряжский повернулся к полку и, дав знак музыкантам, крикнул. – Следуем за ротмистром!
Музыканты заиграли.
Стоявший среди встречающих мужчина лет тридцати воскликнул:
– Мартин!
– Я здесь, господин учитель! – тотчас отозвался стоявший рядом с ним паренёк лет семнадцати.
– Как тебе прибытие полка?
– Смотрится красиво!
– А красота всегда просится, чтобы её запечатлели, то есть увековечили! Под названием «Встреча полка карабинеров в Дерпте»!
С другой стороны площади среди встречавших находилась пожилая женщина и её молодая родственница, которая спросила:
– Как вам, тётушка Луиза, карабинерный полк?
– Лихие ребята, Марта! – ответила пожилая. – Даже, пожалуй, слишком!
– Почему?
– Чтобы поприветствовать город и его обитателей, своих слов у них не нашлось, и они обратились к стихам пиита Сумаркова.
– Зато как складно всё у них получилось!
– Посмотрим, какими виршами они заговорят завтра!
– Как мы об этом узнаем?
– Проще простого! Когда в какой-нибудь маленький город заглядывает армейский полк, о чём начинают говорить его офицеры?
– О своих самых разных военных делах, – предположила Марта.
– Ни в коем случае!
– А о чём же?
– О женщинах!
– Они о них и говорили! – напомнила Марта.
– А завтра начнут говорить только о них.
– Быть этого не может!
– Поживём, увидим! – ответила тётушка Луиза.
К беседовавшим тётушке и её племяннице подошёл Василий Фомин в сопровождении мужчины, который сказал:
– Здравствуйте, матушка Киргхоф!
– Добрый вечер, Ганс! – ответила старушка.
– А это господин Фомин, Василий сын Сергеев, – представил своего спутника Ганс. – Он очень желает вас навестить.
– Очень приятно, Василий Сергеич! – с улыбкой заявила тётушка Луиза. – Милости прошу к нашему шалашу!
Полк карабинеров тем временем продолжал продвигаться к казармам.
– Мориц! – обратился Загряжский к барону.
– Слушаю вас, господин полковник!
– Меня Иваном зовут, – напомнил Загряжский.
– Слушаю вас, Иван!
– Какое впечатление на вас произвела встреча с нами?
– Самое замечательное! Надеюсь, и дальше у вас всё будет хорошо!
– Непременно! – с улыбкой ответил полковник. – Ведь вместе с нами прискакала удача!
– Вот как! Почему?
– Всё дело в этом колечке! – и Загряжский показал кольцо на пальце. – В нём заветный камень – бирюза. Она и приносит нам удачу!
Загряжский рассмеялся, а полковые музыканты заиграли ещё веселее.
По пути в Дерпт
Тем же вечером сани фельдъегеря подкатили к трактиру Липхарта и Фитингофа. Седок вышел и направился в обеденный зал, где его встретил трактирщик.
– Желаю здравствовать, господин Новиков!
– Добрый вечер, Курт!
– Как всегда – фирменное блюдо?
– Да, но сначала – дело служебное!
– Слушаю со вниманием! – ответил трактирщик.
– Мне срочно нужен Филипп.
– Михайловский?
– Да, ваш богомаз, – уточнил фельдъегерь.
– Сейчас позовём! – сказал Курт и крикнул. – Филипп!
Дверь открылась, и в зал вошёл мужчина, вытиравший руки салфеткой, подошёл к мольберту и спросил:
– Портрет?
– Да, – ответил фельдъегерь. – Привёз. Для тебя.
– Где же он?
– Сейчас достану. Имею честь предупредить: дело чрезвычайной важности! От государыни императрицы! – сказал Новиков, вынул из сумки пакет и протянул его Филиппу.
Тот аккуратно развернул обёртку, вынул покрытую красками доску, внимательно её осмотрел и негромко сказал:
– Икона.
– Да, но со временем утратившая лики, – протянув художнику конверт, фельдъегерь добавил. – Государыня спрашивает: нельзя ли их восстановить?
Филипп вскрыл конверт, внимательно прочёл, что там написано, и сказал:
– Попробуем разобраться.
– Постарайся, любезный! Очень постарайся!
– Филипп мужик работящий! – заверил трактирщик. – У него всё получается, как надо!
– Имею честь добавить: не кто-нибудь, а Её Величество госпожа государыня ждёт твоего ответа! – напомнил фельдъегерь. – Так что разберись, уважаемый! За ответом на обратном пути заеду.
– А нам пора фирменное попробовать! – сказал Курт.
– Пора! – согласился Новиков.
Заболевшая супруга
Барон Мориц фон Поссе, вернувшийся из Дерпта в свою усадьбу в посёлке Выйдом, снял шубу и открыл дверь в комнату, где находилась его заболевшая супруга Ульрика.
Она лежала в кровати. Её лицо было прикрыто одеялом.
– Ты спишь? – негромко спросил Мориц.
– Нет, – прозвучал слабый голос.
– Как твои дела?
– Немного лучше, – ответила Ульрика. – Но ещё не совсем хорошо. А у тебя как? Карабинеров встретил?
– Да! – с энтузиазмом произнёс Мориц.
– Гром устроил?
– Да!
– Им понравилось?
– Гром не понравиться не мог, ведь его делал Мориц фон Поссе.
– А о прибывших что скажешь?
– Необыкновенные!
– Чем?
– Приветствовали встречавших стихами! – восторженно сказал Мориц.
– Весь полк? Стихами? – удивилась Ульрика.
– Да! Дружно произнесли стихотворные строки. Все вместе.
– Как это возможно?
– Командир у них удивительный! И полк оригинальный!
– Командир тоже стихи читал?
– Да. И руководил декламацией своих всадников.
– Он старый?
– Не очень. Лет тридцать с небольшим. С ним я потом познакомился, губернатор поручил мне отвести полк к казармам. И полковник по пути сказал, что успех декламации зависит не от него.
– А от кого?
– От колечка с бирюзой на его руке.
– Он всерьёз это сказал?
– Сказал всерьёз. Но потом рассмеялся.
– А чьи стихи они читали?
– Сумарокова.
– Какие именно?
– Начали с восхваления солнца.
– «Светило гордое, всего питатель мира, блистающее нам с небесной высоты»? Это?
– Да, очень похоже. Завтра на балу узнаю поточнее.
– На каком балу?
– Твой отец бал им даёт.
– Какая жалость, что меня там не будет! – со вздохом произнесла Ульрика.
Первая деловая встреча
На следующее утро к дому, в котором остановился генерал-губернатор Лифляндии Юрий Броун, подъехали сани. Из них вышел Иван Загряжский в наброшенной на плечи шубе, озорно посмотрел на оставшегося в санях Морица фон Поссе и сказал:
