Приветствовавшие сели.

Губернатор достал из кармана кисет, заложил в нос щепоть табака и громко чихнул.

– Будьте здоровы, ваше высокопревосходительство! – нестройным хором откликнулись чиновники.

– Спасибо, господа! – ответил Броун. – Большое спасибо! Постараюсь исполнить ваши пожелания и быть здоровым, поскольку дел предстоит очень и очень много! Ведь скоро, я бы даже сказал, очень скоро в вашем городе откроется ежегодная святочная ярмарка. Чтобы она, как любят говорить в таких случаях, прошла без сучка и без задоринки, наша императрица Екатерина Алексеевна послала к нам Каргапольский карабинерный полк. Он прибудет в Дерпт со дня на день. Надо торжественно его встретить. В Санкт-Петербурге готовятся открыть монумент императору Петру на гром-камне, установленном на столичной площади. Поэтому, как мне кажется, карабинеров лучше всего встретить тоже на площади, но уже на нашей.

Юрий Броун кивнул в сторону окон. Чиновники ответили возгласами:

– Мудрое решение! Встретим!

– А в котором часу прибудут карабинеры, уже известно? – спросил полицмейстер.

– По предварительной договорённости, – ответил губернатор, – полк сначала остановится в Пскове, там передохнёт и направится к нам. Так что прибудут они, надо полагать, днём.

– Какого числа? – спросил один из чиновников.

– Уточним позднее. А сейчас надо договориться, чем встречать их будем.

– Оркестр сыграет встречный марш! – предложил градоначальник.

– Великолепно! – согласился Юрий Броун. – Вот только музыкой карабинеров не удивишь! У них свои полковые музыканты весьма отменные.

– Балами их встретим! – сказал пожилой мужчина, сидевший неподалёку от губернатора. – Торжественными обедами и спектаклями!

– Балы, обеды и спектакли будут потом, господин Липхарт! – с улыбкой сказал губернатор и, вновь кивнув на окна, добавил. – После встречи на площади.

– Была бы где-нибудь неподалёку православная церковь, можно было бы в колокола ударить, – высказался другой чиновник.

– Если бы да кабы! – ехидно подковырнули его.

– Да, господа, – откликнулся Юрий Броун, – чтобы ошеломить карабинеров, необходимо что-то особенное. – Громыхнуть надо так, чтобы у всех в памяти эта встреча осталась! У встречаемых и встречающих.

– А что может быть фееричнее фейерверка? – спросил тот, кого губернатор назвал господином Липхартом. – Давайте устроим фейерверк!

– Правильно! Прекрасная идея! Фейерверк – это великолепно! – раздались голоса со всех сторон.

– Согласен! – воскликнул Броун. – Предложение замечательное! Фейерверк – это то, что может восхитить и запомниться! У вас есть, кто мог бы его устроить?

– Есть! – ответил Липхарт. – Мориц фон Поссе, мой зять. Бывший ротмистр кавалерии. Он этим делом в полку занимался.

– Барон фон Поссе? – переспросил губернатор и обвёл взглядом присутствующих. – Я не вижу его.

– Супруга у него заболела, – сказал Липхарт.

– А сам он здоров?

– Здоров.

– Пусть возглавит это дело! – тоном приказа произнёс Броун. – Организовать гром может далеко не каждый. Поэтому мне необходимо срочно встретиться с господином Поссе.

– Сегодня он к вам приедет, – пообещал Липхарт.

– Жду его! А вы, господа, свободны! Займитесь подготовкой к встрече с карабинерами с двойным усердием!

Под звуки военного марша, который исполняли полковые музыканты, на территорию псковской казармы вступил полк карабинеров. Прозвучали последние звуки музыки, колонна всадников остановилась, и командир полка громко произнёс:

– Всё, господа карабинеры, прибыли! Псков – это, конечно, не цель нашего похода, но город, в котором ждёт нас святочная ярмарка, уже неподалёку. Немного передохнём здесь и отправимся на встречу с городом Дерптом. А сейчас я выражаю вам благодарность за успешное завершение основной части нашего перехода!

– Рады стараться, ваше высокоблагородие! – дружно ответил полк.

Полковник Загряжский спешился, вслед за ним спешились все остальные. Только поручик Стрешнев остался на коне. Он поднял руку и сказал:

– Вечером повторяем приветствие! – и тоже спрыгнул с коня.

Карабинеры отправились в конюшни, и площадь опустела.

Но тут подъехали сани, в которых сидел генерал-губернатор Псковского наместничества Николай Васильевич Репнин и его адъютант прапорщик Лев Кауров.

– Сходи-ка, разузнай! – сказал губернатор.

Прапорщик вышел с саней и направился в сторону конюшен, от которых доносились людские голоса.

На площади появились карабинеры. Один из них нёс трубу.

– Эй, трубач! – окликнул его из саней губернатор.

Тот остановился и произнёс:

– Слушаю вас, ваше высокоблагородие!

Шедшие с трубачом карабинеры тоже остановились.

– Сыграй побудку! – приказным тоном сказал Репнин.

– По чьему приказу?

– По моему, губернатора Пскова!

– Сей момент, ваше высокопревосходительство! – ответил трубач, вскинул трубу и заиграл.

Со стороны конюшни появились Загряжский и Кауров. Услышав побудку, полковник остановился, дослушал трубача и спросил:

– Что с тобой, Кулешов? Кого посреди дня будить собираешься?

– Я, ваше высокоблагородие, приказ исполнял.

– Чей?

– Мой! – ответил сидевший в санях Репнин. – Чтобы командира полка быстрее отыскать.

Загряжский вытянулся и произнёс:

– Командир полка перед Вами! Здравия желаю, ваше высокопревосходительство!

– И вам желаю здравия, господин полковник! – ответил губернатор. – Меня предупредили о вашем прибытии. Навестить вас собирался завтра. Но как услышал военный марш, взыграло моё армейское прошлое, и прикатил.

– К нашей великой радости! – сказал Загряжский.

– О радостях поговорим завтра! – ответил Репнин. – А пока располагайтесь!

– Нам Дерпт предстоит очаровать, – заявил полковник. – Будем готовиться.

– Готовьтесь! Ярмарка завершится, опять к нам прискачете?

– Непременно, ваше высокопревосходительство! И пробудем здесь ещё какое-то время.

– Вот тогда и потолкуем основательно! Особенно про монумент «Петро прима Катарина секунда».

– Расскажем обо всём, что знаем! – заверил Загряжский.

– Вот и отлично! – сказал Репнин. – А пока желаю вам очаровать псковских красавиц!

– Будем стараться, ваше высокопревосходительство! – ответил полковник.

– Садись, Кауров! – произнёс губернатор.

Адъютант сел в сани.

– Трогай! – крикнул Репнин.

И сани укатили.

В одну из комнат Зимнего дворца, которую занимал Иван Иванович Бецкой, вошёл его помощник с несколькими конвертами в руках, положил их на стол перед своим начальником и сказал:

– Новые вести!

– Откуда? – спросил Бецкой.

– Из Пскова и Лифляндии.

Бецкой взял конверты и принялся вскрывать одни за другим, пробегая написанное глазами, а затем негромко произнёс:

– Так! – встал, собрал конверты, вышел из комнаты, прошёл по коридору, открыл дверь и оказался в покоях императрицы.

Екатерина стояла у окна и курила сигару.

– Первые вести из Псковщины и Лифляндии! – произнёс Бецкой и потряс конвертами.

– Что пишут?

– Карабинеры прибыли в Псков. Их встретил губернатор Репнин. А генерал-губернатор Броун приказал встречать прибывающий полк фейерверком.

– Всё разворачивается так, как и должно было развернуться! – сказала императрица. – Будем с нетерпением ждать продолжения!

Ранним утром следующего дня к придорожному трактиру, стоявшему на пути из Пскова в Дерпт, прискакали офицеры карабинерного полка.

Полковник Иван Загряжский бросил взгляд на вывеску трактира и прочёл:

– «Милости просим. Фитингоф и Липхарт»! Приглашают посетить?

– Не только посетить, но и перекусить! – заявил ротмистр Фёдор Шальнов.

– Тогда стоит заглянуть! – сказал корнет Михаил Киселёв.