Я добралась до парковки, села в машину и посидела там, не заводя двигатель. Потерла лицо и тут же вспомнила о макияже.

О боже.

Я не только встретила своего бывшего, но при этом еще выглядела как полное ничтожество. Да, я разозлила весь космос. Отличная возможность пнуть девушку, когда она упала.

Меня захлестнули воспоминания о том, как мы с Мейсоном тайком встречались. Он в конце лета уезжал в колледж, а я была юной и глупой девочкой-подростком, влюбленной в мальчика постарше. Он был лучшим другом Брайана, и я, как и многие младшие сестры, влюбилась в друга моего брата.

Я улыбнулась, вспоминая, как он притворялся, что уходит, и прокрадывался назад, чтобы встретиться со мной для тайных поцелуев. А потом была ночь, когда он украл гораздо больше: мою девственность. Он обещал подождать меня. Мы должны были остаться вместе навсегда. Он стал бы врачом, а я смогла бы исполнить свои мечты.

У меня зазвонил телефон. Это была Кали. Я прочистила горло и сделала глубокий вдох.

— Привет, — сказала я, как надеялась, дружелюбным голосом.

— Что случилось?

Я рассмеялась: — Почему ты спрашиваешь?

— Потому что я слышу твой голос. Что случилось? Что сказал доктор?

— Сказал не много. Мне назначили прием на следующий месяц, и я сразу же принимаю лекарства, которые делают меня особенно плодовитой.

Она молчала несколько секунд, давая мне время выговориться. Когда я этого не сделала, она снова заговорила. — Ты расстроена, потому что действительно это делаешь, или что-то случилось? — тихо спросила она.

Я вздохнула: — Это может показаться смешным, но я знаю доктора.

— Это хорошо или плохо?

Я пожала плечами, осознавая, что она не видит этого, но не в состоянии заговорить.

— Лара? Ты уверена, что хочешь это сделать? Тебе всего тридцать шесть. У тебя еще есть немного времени. Может, дашь себе несколько месяцев, чтобы забыть эту чепуху о разводе.

— Нет. Я хочу ребенка. Последние шесть лет я мечтала о ребенке. Дело не в этом. Доктор... не знаю даже, как сказать. Но это тот самый парень, который лишил меня девственности, когда мне было шестнадцать, а потом больше никогда не звонил.

— Ох.

— Он обещал жениться на мне, а я была такой глупой и наивной, что действительно поверила ему, — простонала я. — Теперь встретилась с ним лицом к лицу и попросила сделать мне инсеминацию, чтобы я забеременела.

Она рассмеялась: — Не думаю, что все так ужасно, но держу пари, что он чувствует себя мудаком за то, что воспользовался тобой. Ты красивая женщина. Это его потеря. Мне неприятно это говорить, моя дорогая, но он не первый и не последний парень, который дает пустые обещания, чтобы залезть девушке в трусики.

Я начала смеяться. Вся ситуация показалась смешной, как только проговорила это вслух.

— Я схожу с ума, — пробормотала я.

— Нет, это не так. Просто это было неловко. Я все поняла. Ты можешь поменять врача?

— Я могла бы, и он предложил, но сам не будет заниматься оплодотворением. Заведение очень высокого класса. У них есть специалисты в каждом отделении. Он будет следить за моим лечением. В основном, ему платят большие деньги, чтобы сидеть сложа руки и направлять поток. Это было унизительно, — захныкала я.

Кали рассмеялась. — Ну и ну, ты же не собираешься просить своего бывшего засунуть тебе во влагалище сперму какого-то незнакомца? Это совершенно нормально.

Я даже рассмеялась. Это была одна из тех ситуаций, в которые никогда не веришь, но сейчас я имела дело с чем-то неправдоподобным.

— Наверное, я разозлила судьбу. Другого объяснения не могу найти.

— Ох, милая, прости меня. Только представь, когда ты в следующем году будешь держать на руках ребенка, оглянешься назад и посмеешься над этим. Держись. Почему бы тебе не взять отгул до конца дня? Расслабиться. Прими ванну с пеной, почитай книгу или выпей — посмотри какой-нибудь сериал. Я справлюсь с магазином. Позову Бет, чтобы она мне помогла.

Я вздохнула: — Ты уверена?

— Конечно. Тебе нужно немного времени. Магазин никуда не денется. Ты наняла меня своей помощницей. Позволь мне помочь тебе.

— Ну хорошо. Я пойду... если ты уверена, что все в порядке.

Кали начала смеяться. — Я уверена! А теперь иди домой. Сделай остановку по пути и возьми бутылку вина и парочку вкусных шоколадок. Побалуй себя. Очень скоро это станет невозможным. Сделай это сейчас, пока можешь, пока ребенок не начал плакать и что-нибудь просить у тебя, — поддразнила она.

— Спасибо, Кали. Ты потрясающая.

— Я знаю, — ответила подруга и положила трубку.

Я почувствовала себя немного лучше, зная, что мне не нужно идти к беременным женщинам и притворяться, что не ревную. Я могла бы пойти домой и погрязнуть в жалости к себе. Весело.

Я въехала на парковку своего дома.

— Доброе утро, миссис Браун, — сказал один из сотрудников с дружелюбной улыбкой.

— Джин, официально я мисс Макколл, — сказала я, подмигнув.

— Рад слышать, мисс Макколл.

Мы рассмеялись, и я направилась к лифту, который должен доставить меня на пятнадцатый этаж. Джин с самого начала сочувствовал моему положению. Я чувствовала себя полной идиоткой в те первые дни после того, как узнала, что Митчел приводил женщин в нашу квартиру. Сначала я разозлилась, что никто из персонала ничего не сказал, но знала, что они обязаны были сохранить конфиденциальность своих жильцов.

Я открыла дверь квартиры, которую слишком долго делила с Митчелом. Войдя внутрь, огляделась свежим взглядом. Всё было так холодно и промышленно. Это не походило на дом, который приветствует вас. Это не тот дом, в котором я могла бы видеть растущего ребенка.

— Цвет! — выпалила я, закрывая дверь и оглядывая все серое, белое и нержавеющее вокруг меня.

Единственным цветным пятном в комнате было темно-синее кресло с откидной спинкой. Я подошла и плюхнулась на него. Это было последнее, что отец подарил мне перед смертью. Он сказал, что мне нужен какой-то цвет в жизни. Митчел спорил со мной о том, чтобы ставить его в гостиной, но я настояла. Он утверждал, что это не соответствует нашему декору — мягкому и лишенному жизни.

Мне нужны цвет, яркость. Я так долго жила в мире, лишенном красок и волнений, потому что так велел Митчел. Я устала быть его половиком. И потратила слишком много лет, живя для него и теряя себя. Я забирала назад свою жизнь. Квартира была моей. Мой отец дал нам первоначальные инвестиции, и поскольку я была готова позволить Митчелу оставить свой бизнес (с ежемесячным чеком на алименты), то получила возможность сохранить квартиру.

Я могла делать с ней все, что захочу. И цвет мне нравился.

Я вскочила со стула, прошла в свою спальню, распахнула дверь в огромный гардероб и порылась в ящиках в глубине. Митчел терпеть не мог мои простые вещи. Нормальные люди называли их джинсами. Он считал их ниже нашего положения и запретил мне их носить. Я вытащила джинсы, которые спрятала, и надела. Они все еще как раз.

Я нашла футболку с короткими рукавами с благотворительного мероприятия, в котором участвовала, и надела ее тоже. Единственной моей повседневной обувью были кроссовки "Найк" для тренировок в спортзале. Придется надеть их.

Я бросила быстрый взгляд в зеркало шкафа и почувствовала себя лет на десять моложе. Я устала одеваться, как руководитель, изо дня в день. Мне хотелось веселья и беззаботности.

Я не боялась выходить на люди и в таком виде тоже. Поэтому схватила свою сумочку и направилась к входной двери.

— Похоже, вы готовы повеселиться, мисс Макколл, — подмигнул Джин.

— Так и есть. Я иду за краской, Джин. Не говорите ТСЖ, но я избавляюсь от всех холодно-серого. Мне нужен какой-то цвет в моей жизни.

— То, что надо вам. Лично мне нравится синий, — сказал он со смешком.

Я кивнула головой. — Мне тоже. Синий, золотой и зеленый.

— До свидания, — он помахал мне рукой, когда я выскочила из дверей.

У меня была миссия, миссия вернуть немного жизни в мой мир с помощью красок. Мне все равно, что скажет Товарищество жильцов. Технически я владела частью этого проклятого здания. Мои инвестиции в здание небольшие, но они все же были. В любом случае, никто не поднимался на верхний этаж с визитом. К черту их и их дурацкие правила. Я была свободной женщиной.