— Оу, — пробормотал я, не в силах подобрать слова получше.

Она посмотрела на меня с ужасом в глазах. — У меня только что отошли воды?

— Да, ты права, — сказал я совершенно спокойно. — У нас скоро родится ребенок.

— Мейсон, нет! Еще слишком рано, — воскликнула она. — Я не могу сейчас родить. Еще рано!

Я пожал плечами, притворяясь, что это не имеет большого значения. — Не рано. С ним или с ней все будет в порядке. У тебя тридцать шестая неделя. Все хорошо. С ребенком все будет в порядке, — повторил я.

— Но доктор сказал, что я должна лечь в больницу до родов на тридцати восьмой недели, — возразила она.

— Ну, так планировалось, но еще не слишком рано. Дети постоянно рождаются раньше срока. Гораздо раньше, чем сейчас, — сказал я, добавив в свой голос уверенности, которой не чувствовал.

— Нужно ехать в больницу. Может быть, они смогут это остановить.

Я знал, что уже поздно что-либо делать, но не хотел ее тревожить.

— Расслабься. Я возьму сумку. Не двигайся, — сказал я, бросаясь по коридору, очень радуясь, что она настояла всё заранее приготовить ещё месяц назад.

Страх овладел мной, когда я молился, чтобы все было хорошо. В больнице имелось отличное отделение интенсивной терапии. Если у ребенка возникнут проблемы, о нем или о ней позаботятся, уверял я себя. Все будет хорошо.

Пока мы добирались до больницы, у нее начались активные схватки. Я боролся со своим страхом, чтобы успокоить ее. Как только нас зарегистрировали и разместили в родовой палате, Лара заметно расслабилась. Врач заверил нас, что все не так страшно.

— Мы познакомимся с нашим малышом! — усмехнулась она.

— Да, ты права. Я позвонил Кали и Брайану. Они уже едут.

Ее лицо исказила болезненная гримаса. Я вместе с ней делал дыхательные упражнения во время очередных схваток.

— Ты уверен, что все идет нормально? — снова спросила она меня.

— Доктор сказал, что с ним или с ней все будет в порядке. У них наготове отделение интенсивной терапии. В первые несколько дней ребенку может понадобиться дополнительная помощь, но все в порядке. Не волнуйся. Сосредоточься на родах, а о ребенке позаботиться педиатр, — успокаивал я ее.

Она кивнула. — О нет, — пробормотала она, когда началась очередная схватка.

Когда она завершилась, я посмотрел в ее прекрасные карие глаза. — Ты уже близко. Скоро все закончится.

— По-моему, было бы лучше, если бы все закончилось сейчас. Я не уверена, что готова к этому. — Она застонала.

— Я рядом. Кричи, сжимай или делай все, что тебе нужно. Я здесь, — заверил я, прикладывая прохладную ткань к ее лбу.

В душе у меня всё переворачивалось. Я хотел бы избавить ее от боли, но мог лишь стать для нее поддержкой. Я чувствовал себя таким беспомощным.

После еще нескольких схваток пришел врач, провел осмотр и сказал, что пора начинать тужиться.

Лара вела себя как настоящий боец. Я восхищался ее силой и решимостью. Не думал, что можно любить ее больше, чем в день нашей свадьбы, но то, через что она проходила, чтобы произвести на свет нашего ребенка, в сто крат усилило все мои чувства.

— Вот так, — подбодрил доктор. — Еще разочек. Еще один раз, сильнее тужься, Лара!

Она схватила мою руку и сжала так крепко, что подумал, она ее сломает. Началась суматоха, и в следующее мгновение я увидела, что доктор держит на руках ребенка.

— Это девочка!

Мы с Ларой оба плакали. Я прошел через процесс перерезания пуповины с трясущимися руками. У меня родилась дочь. У нас с Ларой родилась девочка. Это действительно было чудом. Я поцеловал Лару в макушку и откинул волосы с ее вспотевшего лба.

— Ты потрясающая.

Она улыбнулась. — Где она?

— Дай врачам секунду. Они проверяют ее. Скоро она окажется у тебя на руках, — пообещал я ей.

Тихий плач ребенка перешел в крик, и все зааплодировали. Я вздохнул с облегчением. С легкими нашей девочки, очевидно, все в порядке.

— Вот, держите, — сказала медсестра, прижимая ребенка к груди Лары.

Лара плакала, обнимая нашу дочь. Пробегая пальчиками по каждому сантиметру обнаженной кожи, пока прижимала малышку к своей груди.

— Она прекрасна, — пробормотал я. — Совсем как ее мама.

Медсестра вернулась. — Я приведу ее в порядок, и мы вернем ее вам.

Доктор поздравил нас и заявил, что с нашей дочерью все в порядке.

— Слава богу, — с облегчением сказал я, отпуская свой страх который, казалось, сковал меня с тех пор, как увидел Лару, стоящую в столовой.

Вокруг все завертелось. Лара потребовала, чтобы я подошел и сфотографировал, как надевают первый подгузник ребенку. Я послушно сделал не менее сотни снимков этого процесса. Когда комната, наконец, освободилась и нашего малыша снова приложили к груди Лары, я забрался в кровать рядом со своей семьей.

— Ты уже выбрала имя? — тихо спросил я, не желая беспокоить ребенка.

— Думаю, да, — сказала Лара с улыбкой. —Добро пожаловать в этот мир Алиэя Мишель Чемберс.

Раздался тихий стук в дверь. — Войдите, — тихо произнес я.

Кали толкнула дверь и вперевалку вошла, Брайан следовал за ней.

Спустя считанные секунды Кали расплакалась. Это было то, к чему мы с Брайаном уже очень привыкли. Если говорить о Ларе и Кали, то одна из них всегда из-за чего-то плакала.

— Она такая хорошенькая! — громко воскликнула Кали.

— Шшш, — прошипел я, но было слишком поздно.

Алиэя озвучила свое мнение, что ее тихое убежище нарушили, и издала вопль, который заставил бы заплакать любого новоиспеченного родителя.

Брайан усмехнулся. — С легкими у нее все в порядке, я так понимаю?

Я усмехнулся. — Ага. У нее все идеально.

— Очень хорошо, — сказал Брайан с явным облегчением.

— Я тоже хочу уже родить, — ворчала Кали, потирая свой большой животик. — Серьезно, как так получается, что я забеременела раньше тебя, а ты родила раньше меня? Это несправедливо.

— Моему мальчику там слишком комфортно. Он хочет подождать, пока не станет достаточно сильным и готовым, — с гордостью произнес Брайан.

— Твой мальчик получит уведомление о выселении. Уже пора.

Мне стало жалко Кали. Срок ее родов наступил несколько дней назад. Ей не нравилось, что она перехаживает, и постоянно ворчала по этому поводу.

— Нужно заняться сексом, — пробормотала Лара. — Доктор сказал, что секс все ускоряет.

Кали закатила глаза. — Да, именно сексом я и хочу заниматься, когда размером с дом.

— Я не возражаю, — услужливо предложил Брайан.

Кали хлопнула его по груди и подошла к кровати. — Можно мне ее подержать?

— Конечно, — сказала Лара, осторожно передавая ей ребенка.

Алиэя снова заплакала, протестуя против потери теплого тела матери.

Это был самый сладкий звук для моих ушей.

Конец книги.