Девчонки за столом смущенно хихикают, а стоящие неподалёку, те, на кого пытается произвести впечатление Дэн, с завистью смотрят на них, мечтая оказать на их месте.
— Ой, мы не сядем, — грустно говорит Эмелька, оживленно стреляя вокруг глазами и по ее лицу видно, как ей хочется здесь остаться. В этой среде, так напоминающую атмосферу подростковых сериалов, которые она, наверняка, с увлечением смотрит, она чувствует себя легко и расслабленно.
— Не расстраивайся раньше времени. Попробуем сесть.
— Латте-макьятто на средний обжарке! Божественный вкус и запах! — продолжает блистать Денис. — Сладкий, как ночи в Италии! Для богинь у нашей стойки! — и эффектным жестом подаёт два напитка девчонкам, и без того не спускающих с него восторженных глаз.
Так, только за одну эту возможность выпендриваться с размахом, он должен обеспечить мне место. Пусть вынесет столик и поставит его где угодно. Но мы с Эмелькой должны сесть.
— Напоминаю всем, что только здесь! Только у нас вы можете попробовать кофе как в Италии! Лучший кофе с родины кофе! Качество подтверждено сертификатом! Сам бариста из Неаполя оценил нас и дал высокие оценки! Успевайте заказать, цены будут повышаться!
— Бариста из Неаполя — это, видимо, я? — подбираясь вплотную, ловлю на себе несколько внимательных взглядов и слышу перешёптывание за спиной. Наверное, кто-то из тех, кто был вчера в зале и слышал мою скандальную речь. — А родина кофе, между прочим, Африка, — безжалостно обламываю вдохновенные порывы Дениса.
— Не будь занудой, Полина Александровна! Тебе это не идёт! — ни капли не теряясь, Дэн размашистым жестом показывает всем кофейную пачку с набитым на ней итальянским флагом, не самый лучший сорт, кстати. — Видишь, как бизнес идёт? Ещё и от тебя табличку зафигачим. Подпишешь ее? Рекомендую! Ревизор — Полина Александровна!
— Вот же трепло, — не выдерживая, смеюсь я, глядя, как навострили ушки девочки, получившие свой латте. — Дэн, посади нас. Срочно надо. Очень-очень.
— Ты что, опять с Арт… — Денис вдруг умолкает, бросая взгляд на Эмельку, выглянувшую из-за моего плеча. — О, привет! Не один, так другая! Полина! Сбавь обороты! — говорит он что-то совсем запредельное для моего понимания, но на этот раз я и не пытаюсь вникнуть в хитросплетения его мыслей. Хватило с меня разговора перед этим. — Эмель! — тем временем продолжает Денис. — Ух, какая ты стала! Все растёшь, все хорошеешь! Скоро украдёшь мое сердце! Продам его и свою бессмертную душу за твои глаза! Чер-рные глаза! — неожиданно начинает петь он, потрясая плечами в странном танце. — Вспоминаю — умир-раю! Чер-рные глаза! Я только о тебе мечтаю!
Эмелька закрывает лицо руками и звонко смеётся, я же тем временем предпринимаю попытки остановить разошедшегося Дениса.
— Так, не подкатывай к девочке, у тебя целая кофейня есть, кому лапши на уши повестить, — чувствуя острый укол отвественности, говорю я, и Денис не оставляет это без внимания.
— Что уже опекаешь ее? Положением пользуешься?
Эмель, продолжая смеяться, еще больше краснеет, теперь пунцовые пятна покрывают не только щеки, но и лоб. Понимаю, что это пора прекращать.
— А почему бы и нет, — показательно обнимаю ее за плечи. — В конце концов, мы же не чужие люди, да?
— Да! — смущенно опускает глаза Эмель, но объятия мои принимает и тоже обнимает в ответ.
— Не, ну не поспоришь, не поспоришь, — иронично тянет Дэн и после секундного спокойствия вновь оживляется. — Так посадить вас, говоришь? Вам на двоих, на троих, на пятерых — не знаю, может, с твоими скоростями ты сюда скоро все семейство притащишь?
— Нет, сегодня мы вдвоём, — понимая, что если бы Наташка оказалась здесь, то ситуация с посадкой и вправду усложнилась бы, не говоря уже о всей семье Никишиных.
— Хорошо. Только ради тебя. Вернее, ради твоей рекомендации. Роспись на табличке — как благодарность за услугу! — подмигивает Денис и тут же развивает активную деятельность.
— Парни за первым столиком, вам выпала честь продегустировать два новых напитка — совершенно бесплатно! Наш ревизор Полина только вчера дала мне знак высочайшего качества за эспрессо-о ро-о-мано — тоном зазывалы на ринге кричит он.
Я, опустив голову, тихо смеюсь, в который раз понимая, что наглость — второе счастье. По крайней мере, в исполнении Дэна — так точно. Высочайший знак качества? Стараюсь не вспоминать, как гоняла его за этот несчастный эспрессо вчера и сегодня.
— В знак уважения к нашему р-р-ревизору вы уступаете ей столик, мы же угощаем вас супер-напитком! И делаем фото в наш официальный инстаграм как клиентов дня! Похлопаем, ребята! Кстати, каждый десятый, из тех, кто подпишется на нас, имеет право на любой из наших напитков заплатив за него всего пол-цены!
Парни, кажется, совсем не возражают — возможность угоститься и пофотографироваться с девчонками у стойки привлекает их больше чинного сидения за столиком у окна. Для меня же это место сейчас самое то.
— Дэн прикольный, да? — говорит Эмелька, снова опуская глаза, после того как мы, благодаря его великолепным стараниям, садимся за столик и получаем по чашке капучино. Стараюсь не расстраивать Дениса, что в Италии капучино после полудня не подают и если бы бариста из Неаполя увидели то, что он творит, то обругали бы его на самом отборном итальянском. Но не это сейчас главное. Мы, наконец, сидим с Эмель вдвоём и я набираюсь смелости озвучить ей своё предложение.
— Ну, как сказать, — говорю, стараясь не отвлекаться на его голос, которым он опять зазывает народ по акции. — Неплохой мальчик. Но болтает много.
— Он весёлый, — говорит Эмель, и я начинаю переживать, как бы на волне романтических разговоров, ее сердце не рухнуло под ноги первому попавшемуся нахальному ловеласу.
— Да, в этом ему, конечно, не откажешь. Но на одном веселье далеко не ускачешь. Вот серьёзности ему, как по мне, очень не хватает.
— Быть серьёзным — скучно, — возражает Эмель. — А Дэн всегда был прикольный.
— Ты откуда его знаешь? — всё-таки пытаюсь сменить направление ее мыслей.
— Он в моей школе когда-то учился. Из старшаков. Все мои его знают, и он моих тоже.
Как же я могла забыть. Здесь все друг друга знают. Несмотря на то, что Дэн выпустился еще до того, как Эмель пошла в первый класс, но одна школа, как и один пятачок центра — мощное роднящее поле, где ни от кого не спрятаться, не скрыться. Пусть после равнодушия больших городов меня скорее напрягает такое отсутсвие личного пространства — но в деле, которое меня интересует, подобная шапочность — лучший вариант.
— Ясно. Ты, главное, будь осторожна, а то знаю я таких, как Дэн. Не успеешь оглянуться — и уже пляшешь под его дудочку. Он мастак забалтывать, — сама того не замечая, тоном заботливой тетушки говорю я и вовремя ловлю себя на этом. — Видишь, я как твоя мама. Не зря Дэн говорил, что положением пользуюсь, — и мы снова смеёмся, отпивая каждая по глотку из чашки.
— Эмель, — острожно перевожу разговор на другую тему я. — У меня к тебе дело. Я понимаю, оно такое… Может показаться странным, и если ты мне не доверяешь…
— Я доверяю, теть Поль, — искренне говорит она, и мне становится тепло и приятно от этого признания.
— Что если я тебе скажу, что мне нужна твоя помощь? Чтобы добыть немного информации. Вот прямо очень надо. Но причин пока не смогу назвать. Может быть, потом, но не факт.
— Ух ты! Мы как заговорщики! Как в «Двенадцать друзей Оушена»! — радостно ерзает на месте Эмелька, и я испытываю жгучую жалость, потому что понимаю, что ее веселье угаснет сразу же, как только я назову имя той, кто меня интересует.
— Да, как партнеры. Хочешь, возьму тебя в партнеры по этому делу?
— Меня? — ее глаза распахиваются еще шире. — Это ж я как настоящая помощница буду?
— Да. Можешь смело считать себя моей партнершей по расследованию.
— Какому расследованию? — спрашивает она, все еще не представляя, что я хочу ей сказать.
— Послушай меня. Это сложно объяснить, но я бы хотела… Я бы хотела сделать проект, посвящённый…ей. Виоле, — говорю я осторожно и вижу, как взгляд Эмель застывает, и в нем снова появляется то самое потерянное выражение, которое я видела в первую секунду нашей встречи. — Послушай… Не надо бояться о ней говорить. Все равно, от этого не спрятаться, понимаешь? Эта история еще долго не утихнет, и убегая от неё, ты только глубже загонишь в себя занозу. Как помнишь тогда, на съемке у меня? О чем мы говорили?
