И что теперь делать? Как возвращаться домой с пустыми руками? Идти снова к Стернсу, оправдываться и просить ещё денег? Как же жалко он будет выглядеть! Каким ничтожеством его будут считать! И что подумает сестра, когда узнает о случившемся? 

Мысли о Рики приятно согрели ноющее от непонятной, хоть и едва ощутимой, боли в сердце. Как она? Где она? Что делает? Мечтала о Торренхолле и вот оказалась в его стенах. Но счастлива ли она, будучи совершенно одной в таком огромном муравейнике, где каждый борется за собственное счастье и не пускает ни одной букашки вперёд? Что если с ней плохо обращаются? Что если Стернс изводит её своими прихотями и относится к ней даже хуже, чем к самой простой служанке? Разве такого будущего желал Дален своей сестре? Разве ради этого начал работать, едва научившись держать сети и лодочные тросы в руках? Ему всегда было плевать на себя, он мог лечь спать голодным, мог мерзнуть по ночам, но Рики... Рики не должна была знать ни голода, ни холода, и Дален всегда старался оградить сестру от всего самого неприятного, с чем она могла бы столкнуться в жизни. Как же в этот раз получилось, что он согласился отпустить от себя самое дорогое, что у него было?

Милая сердцу мордашка предстала перед глазами. Наивная улыбка, чистый взгляд... Что с ними сделает Торренхолл, в стенах которого выживает лишь хитрый и сильный? Обидит? Или закалит и наполнит жестокостью и безразличием? Дален не желал сестре ни того, ни другого. Он хотел для неё лишь лучшего, а лучшее, по его мнению, заключалось в тихой, счастливой семейной жизни, когда в доме пахнет варёной рыбой и рядом со столом играют и смеются дети. И Торренхолл не был тем местом, где всё это можно было бы получить.

Дален поёжился. Ночной ветер стал ледяным, и в воздухе запахло сыростью. Дождь был на подходе.

Но первой на подходе оказалась всё же курятина, а именно миска с куриным бульоном, в котором плавали крупно порезанные куски белого мяса. От бульона шёл легкий дымок, настолько он был горячий.

Вставать Далену не пришлось: заботливый Швидоу, поставив миску на стол, подвинул его к кровати, так что оставалась только поудобнее усесться и взять ложку. Та тоже нашлась и была деревянная, без единого скола. Зачерпнув мутного бульона, Дален осторожно поднёс ложку к губам, сделал первый глоток и от наслаждения закрыл глаза.

Ощущение было странным. Случай в лесу Дален вспомнил полностью до мелочей, успел даже изумиться, насколько яркую картинку нарисовала память. Тело тоже помнило о боли: время от времени покалывало то с правого бока, то с левого, то в спине, то в груди. Однако прежнюю слабость как корова языком слизнула. Её словно стёрли и больше о ней не вспоминали. Зато с каждым новым ударом сердца крепчали мышцы, и, когда бульона в миске осталось почти на дне, Дален вдруг почувствовал себя абсолютно здоровым человеком, как будто не было ничего или всё случившееся оказалось банальным сном, пусть и страшным.

Ничего не понимая и молча принимая всё то, что с ним творилось, Дален отложил ложку в сторону, сытно выдохнул и обратился к капитану, подпирающему спиной стену:

— Мне нужно повидаться с лордом Стернсем. Вы можете мне помочь и проводить к нему?

Дуон насторожился. Глаза забегали, а ржавые усы выпрямились и стали походить на натянутые на лютне струны. Он и не заметил, как изменился брат Рики, каким живым стал его взгляд и каким бодрым — голос.

— Могу ли я помочь? — невнятно повторил Швидоу.

— Я в Торренхолле больше никого не знаю.

Очередная приятность разгладила морщины на лбу капитана.

— Но зачем к Стернсу? Простой люд он не принимает, даже если использовать связи.

Последней фразой Дуон откровенно себе польстил. Даже если бы Стернс был снисходителен до толпы и лично выслушивал каждое прошение, посланника от капитана он точно принял бы в последнюю очередь. Дуон был в этом уверен. Или вообще перенёс бы слушание на следующий день, а тем следующим днём непременно бы заболел и всё отменил.

Дален горько усмехнулся.

— Я, идиот несчастный, растерял всё, что получил от милорда. Найти  утерянное равно как искать иголку в стоге сена. Знаю, звучит самонадеянно и глупо, но к кому мне ещё идти, как не опять к лорду Стернсу?

Швидоу с трудом соображал, о чём речь, но внимательно слушал и строил в голове свою цепочку свершившихся прошлых и возможных будущих событий.

— Помочь не отказываюсь. И скажу прямо: вам повезло, у меня особое положение при дворе.

Последние слова Дуон произнёс важно. Сразу вспомнил о дне свадьбы Гайларда и неожиданно полученном приглашении побывать в замке на следующий день. Не суть, что то приглашение было брошено, как кость собаке, а встреча и вовсе не состоялось. Главное, что лорд Стернс обратил на капитана внимание, и, будь хозяин сейчас дома, Швидоу не преминул бы воспользоваться роскошной «подачкой», чем непременно возвысился бы в глазах брата Рики, но... Вот невезение! И угораздило лорда Стернса именно в эти дни оказаться вне родных стен.

Дален цеплялся за последнюю надежду.

— Помогите, — снова попросил он. — Прошу. Мне очень нужно его увидеть.

Капитан скорчил грустную мину.

— Так я же не против. Вот прям сейчас взял бы и бросился к милорду. Но только это бессмысленно. Лорд Стернс покинул Торренхолл, и никто не знает, когда он вернётся.

Отчаяние захлестнуло Далена. Он сидел на городской стене, среди незнакомых людей, спасших ему жизнь, обременял их своим присутствием и не мог никак отплатить за доброту. Он не мог и вернуться в Ланимор, ведь всё, что предназначалось для деревенских моряков, было сейчас в руках мерзких пройдох, с которыми Дален тоже не смог справиться.

— И всё же мне нужно попасть в замок, — выдавил он после недолгого молчания. — Там моя сестра. Хочу увидеть её. Хочу убедиться, что с ней всё в порядке и её никто не обижает. И она может знать, когда вернётся лорд Стернс.

Последние мысли воодушевили. Конечно! Кто как не Рики может это знать. Стернс намеревался всегда держать её при себе. Значит, она могла ненароком услышать, куда он поехал и когда его ждать обратно.

Однако Швидоу покачал головой, и Дален понял, что и в этом он допустил осечку.

— О планах милорда не знает даже его жена, что уж говорить о вашей сестре. На какой работе она в Торренхолле? Швея? Прачка? Может, кухарка? Я мог пересекаться с ней в замке.

Дален слегка растерялся.

— Не швея, не прачка и не на кухне. Даже слов не могу подобрать, чтобы объяснить. Она нечто вроде... — Дален замешкался, — ...щита.

Дуон непонимающе заморгал. Дален заметил смятение на лице капитана и добавил:

— Звучит бессмысленно, но другого слова не найдёшь.

Дуон закашлял, словно в горле стоял ком и нужно было от него срочно избавиться, и как бы невзначай обронил:

— Я хоть и знаю в замке почти всю прислугу, но не помню кого-либо, кто бы числился в такой роли. Как зовут вашу сестру? Может, по имени вспомню.

— Рики, — ответил Дален.

Дуону не составило труда изобразить на лице крайнее удивление.

— Рики? Я знал одну девушку с таким именем, но она работала не у Стернса, а у меня. Милое создание. Я в ней души не чаял. Всегда заботился о ней и работой особо не нагружал. Потом она отпросилась на пару дней домой, но так и не вернулась. Может, случилось что? Я весь извёлся и не знаю что думать. Хоть на поиски бросайся.

Про то, что видел Рики на свадьбе Гая, Дуон умолчал. Сердце подсказывало свою игру, и излишняя болтливость не приветствовалась.

То, что сейчас говорил его спаситесь, было Далену знакомо. Точно! Сестра, сбежав из дома, нашла приют именно на городской стене Торренхолла, а письмо, которое она привезла с собой, было за подписью — Дален напряг память — капитана Дуона Швидоу!

Прозрение молнией ударило в голову. Дален поднял глаза на капитана, и Дуон увидел во взгляде моряка ещё большую благодарность, чем мог себе представить.

Воспоминания вызвали на лице улыбку. Дален резко встал, выпрямился  во весь рост, уверенно шагнул к капитану, в который раз удивился взявшимся из ниоткуда силам и протянул для рукопожатия руку.