— П-простите, Хиро Мацумото! Й-я больше н-не буду…

— Не буду, н-н-не буду… Пошёл на хуй, пидор мелкий! Знаю я твои «не буду»! Сейчас снова отвернусь и моментально нож в спину впиздячите, поэты хуевы. Значит так, ублюдок сраный! Я прочитал твои мысли и понял, что ты сегодня будешь здесь, на кладбище своей бабенции. Продумав план, я использовал ещё один свой дар — умение убеждать людей помогать мне. И я убедил твоего батяню атаковать твою мамашу. Если ты, сука, планируешь со своим дружком с бакенбардами мне мешать, то Вася замочит Машку, а Машка потом замочит тебя. И я не буду виновен, потому что всё сделаю так, что никакие улики на меня вести не будут. Так что перестань трогать меня, и я перестану трогать тебя и твоих друзей. Завтра поговорю с другими. Можешь не волноваться, их тоже ждёт «мстя мстятская». А что касается Владимира Владимировича, то он вызвал меня специально. Я пришёл от самого Дмитрия Анатольевича, поэтому у меня есть власть над многими. Так что не пытайся кому-то жаловаться.

— Й-я…

— Ублюдок, мать твою, не перебивай, когда старшие говорят! — Я сделал глубокий вдох, выдох. Успокоился. — Поверь, мне меньше всего хочется злиться. Я очень мирный человек. И ты мог заметить, что я всегда иду навстречу тем, кто хорошо относится ко мне. Да, бывают ссоры, но точно не подставы. А ты и твои друзья ведут себя как крысы. А крыс я не люблю. Поэтому буду пиздить их жёстко и со всей ненавистной любовью. И не посмотрю, что вы дети. Крыса — она и в Африке крыса. Не надо быть крысой, Гоголян. Ты понял?!

— Да!

— Вот и славно, — опустил я мелкого на землю, а то мои руки было нечаянно прижали бедолагу к стенке мавзолея. — А теперь беги к маме и сделай вид, что ты хорошо посрал, но никак не испытал эмоции страха от того, что было на самом деле.

Гоголянчик послушался моего совета и побежал к маме.

Я про себя подумал, ка́к представлюсь перед женой Василия, и тоже подошёл к родителям Гоголяна. Однако Васин пранк, по всей видимости, не удался, ибо я подошёл к одному родителю… живому.

— Твою мать! — схватился я за голову. — Какого хера?!

— Мама, это наш новый учитель. Я говорил тебе уже про него, — представил меня Гоголян. — Вот так он нас и учит, со всеми этими мать-перемать, хер-нахер.

Я сжал кулаки.

Вот же ублюдок мелкий. Взял и сразу же забыл то́, о чём я просил его не забывать.

Мальчишка думал, что мама его защитит, поэтому снова решил атаковать.

И ведь, сука, знаю, что не хочу ничего делать плохого спиногрызам, но мелкие так просто не сдаются.

О чём я и говорил: сто́ит только простить, отпустить, улыбнуться, как они сразу же бегут к защитнику и снова продолжают тявкать. Настоящие, сука, шавки. Ну те, что тявкают, а сами за забором. Как только ворота открываются, так сразу же молчат, мол, это не мы.

Что касается Гоголянчика, то парнишка чувствовал себя в безопасности, чего не скажешь про меня. Увидев разбитую бутылку, которой Машка «порезала» Ваську и тот лежал на земле без признаков жизни, я реально занервничал. МВГНВ ушла на второй план. Сейчас я думал только о том, чтобы мама Гоголяна не сделала то же самое со мной.

— Хиро Мацумото хвастался, что умеет подчинять себе других людей, поэтому во всех этих бедах виноват он, — продолжил мелкий пиздюк, которому мне хотелось врезать с ноги в голову.

— Мы не люди, — резко ответила Маша.

Эти слова стали моим спасением, неким оазисом в пустыне.

Я зацепился за них:

— Ваш сын прав, я могу не только это… Но и читать мысли умею. Но как Вы правильно заметили, работает это только на людей. А Вы сказали, что не являетесь…

— Мама, он врёт! — возразил Гоголян. — Он мне только что сказал, что приручил папу…

— Приручил? — посмеялась Маша. — Простите моего сына, ибо он иногда несёт такую чушь, что мне даже как-то стыдно. — Мамаша сжала руку сына, что тот аж «заойкал». — Не позорь меня, — обратилась она к сыну, сказав это через закрытые зубы. Её улыбка напоминала улыбку Гарольда из мемов.

— Всё нормально, — подключился я. Мне нужно было срочно что-то придумать, чтобы решить вопрос с Васей, с собой, с Гоголяном, с тёщей и с само́й Машкой, от которой можно было ожидать что угодно… даже осколка бутылки под моим ребром.

Как это обычно бывает, я не придумал ничего, как сказать правду с точностью до наоборот.

— Мария! — достаточно официально обратился я, хоть и не знал отчества. — Прочитав мысли Вашего сына, мне захотелось помочь Вам. И вот почему. Мою учительницу звали Мария Ивановна. Один раз она мне так помогла, что я пообещал помочь и ей. Но случился несчастный случай, поэтому помощи моей она так и не дождалась. Когда я пришёл к её могиле, то сказал, что обязательно помогу другой женщине с таким же именем. В итоге я помог Ва́м. Если дадите минуту, то объясню, как и́менно помог Вам?

Маша задумалась.

— Думаю, Вы уже прочитали мои мысли, поэтому знаете, что меня́ тоже зовут Мария Ивановна. Конечно же, мой ответ Вы тоже прочитали, поэтому начинайте.

— Благодарю, Мария Ивановна, — поклонился я, чтобы не показать улыбку, которую вызвал Гоголян своим негодованием. Мальчишка понимал, что я вру. Но никак не мог повлиять на исход нашего с Машей разговора. — Скажите, Ваша мама…

— Вы сами знаете, что я её недолюбливаю, — ещё больше помогла мне Мария Ивановна. — Но мой муж не любит её гораздо больше. Именно поэтому я пошла на столь унизительный шаг. Конечно, я его ещё не завершила, и, быть может, не завершу… Кстати!.. Так вот оно что! — Женщина сама додумалась, что я хотел ей сказать. — Спасибо большое. Вы действительно гений, Хиро Мацумото! Благодарю!

Объясняю для тех, кто не понял.

Мамаша Гоголяна сообразила, что я охренительный провидец, который решил помочь своей учительнице. Но так как учительницы нет, то я помог само́й Машке. И помог я тем, что как-то повлиял на Васю, который напал на Машку. Ну а она взяла и порезала мужа разбитой бутылкой, отчего тот скончался на месте.

Сама она до этого не додумалась. А может, додумалась, но не было повода. То есть он был, но такой, что лучше вызвать тёщу, а не убить мужа.

И тут появляюсь я, который дал повод убить мужа, причём случайно, ведь если бы не разбитая бутылка, то ничего бы не произошло… наверное.

В общем, я это всё к тому, что всё сложилось идеально для Маши: муж Вася испугал Машу, причём разбил бутылку, когда прыгал, а Маша взяла и от испуга всадила мужу осколок бутылки в горло, отчего Вася скончался. Вот такой вот прикол после полуночи. А это уже седьмое сентября, между прочим. Сегодня вставать рано, ибо первый урок в девять утра.

Ещё хочу заметить женскую логику, в которой, слава богу, не добавились вопросики: «А почему у японца учительницу звали Мария Ивановна? А как ты смог убедить моего мужа пойти на это, если он некромант?»

С другой стороны, не уверен, что некромантами не могут быть люди. А что касается русской учительницы у японца, то, может, она решила, что я жил в России. Ведь кто только не живёт в этой России в наше время-то.

Однако мать Гоголяна говорила, что вся их семейка — это не люди, а… а кто-то другой. То есть, скорее всего, некроманты, которые не являются людьми, но выглядят как люди.

Мария Ивановна тем временем что-то зачитывала и зелёные черепушки каким-то чудом делились своей зелёной энергией с Васиным горлом. Не прошло и минуты, как горло у Васи зажило.

— Ого! — удивился мелкий. Хотя я удивился не меньше. — Мам, а как это ты сделала?!

— Этому как-нибудь в другой раз научу. Сейчас закрепи те знания, которые получил. — Женщина посмотрела на меня. — Хиро Мацумото, Вы не могли бы помочь отнести тело моего мужа в мавзолей к маме?

— Д-да, конечно, — растерялся я. Однако очень быстро пришёл в себя и взял Васю за ноги. — Берите за руки или голову…

— Секундочку. — И женщина взяла своего мужа за руки, да так мощно, что я бы сказал, что она сама могла бы закинуть трупик в мавзолей, даже не заходя в него — так, прямо с точки, где лежал Васёк.