— Думаю, наш учитель сейчас отгребёт за машину директора.

— Да ничего он не отгребёт, Гоголян. Наш директор Дмитрию Анатольевичу позвони́т и всё уладит. Выделят ему новую машину. Уверен, что наш учитель придумает что-то, директор ему поверит, и все разойдутся.

— Ты думаешь, что Хиро Мацумото свалит всё на Щелкунчика? Не спеши, Саня. Когда Владимир Владимирович узнает, что у него нет подушек безопасности, то наш учитель быстренько получит…

— Да не получит он! — эмоционально перебил Пушкин. — Успокойся. Нужно придумать что-то другое. Было бы классно, если бы в классах были камеры и директор всё видел и слышал. Но этого, увы, нет.

— Так а чего ты не записал на диктофон его мат?!

— А ты́ чего не записал?!

— Не ори на меня! — с некой злостью отреагировал Гоголян. — Тебе надо, вот ты и записывай.

— Ах, значит, это мне надо, да?! То есть ты тут у нас не при делах?

— При делах. Но мы сейчас говорим про тебя. Ты хотел записать, вот и надо было записывать, а не орать на меня в туалете, будто это я виноват.

— Ладно, извини, Гоголян. Может, ты и прав. Я просто рассердился, когда этот дурачок швырнул меня в окно. А самое неприятное, что я не могу пожаловаться Владимиру Владимировичу.

— Вот именно, что не можешь. То есть так просто ты не зайдёшь и не скажешь, что Хиро Мацумото матерится и выбрасывает тебя в окно. Поэтому надо что-то придумать другое. Мы должны его наказать завтра. И сделать это должны мы сами. Никто нам в этом не поможет.

— Ты прав. Сейчас только цепь смажу, чтобы котяра поскользнулся, а потом ко мне домой. Будем думать, как нам завтра отомстить ему.

— Саня, я не могу сейчас. То есть с цепью я тебе, конечно, помогу. Но обсуждать план пока что не буду. Мама поссорилась с папой, поэтому сейчас будет воскрешать мою бабушку, ну, свою маму.

— Зачем?

— Чтобы она снова жила в доме с нами. Папа ведь её недолюбливает, как и она его. И они будут снова ругаться, пока папа не убьёт бабушку.

— Тёща.

— Что?

— Я говорю, что он хочет убить тёщу.

— А, ну да. Но я это к тому, что сегодня никак. У мамы больше опыта и она специально ждёт меня со школы, чтобы показать мне, как будет воскрешать бабушку.

— А разве ты не умеешь?

— Умею. Но у мамы больше опыта. Она всегда чему-то новому учит. Да и смотреть за тем, как работает профессионал своего дела, — это бесценно.

— Что ж, тогда я сам буду готовиться. Но вечером всё равно наберу в Телеге… поговорим.

— Хорошо. Так будет лучше, — согласился Гоголь и парни ушли.

— Вот пидоры мелкие! — ударил я кулаком в стенку. — Сука, пиздец этим тварям завтра.

Выходить из туалета через дверь — это слишком опасно, в том случае если мне не нужны посторонние глаза, например, Пушкина и Гоголяна. Поэтому я решил выпрыгнуть через окно, прямо в туалете.

Спрятавшись в школьной клумбе среди высоких зелёно-жёлтых растений, я наблюдал за двумя хоббитами-дизайнерами, которые мазали цепь какой-то хернёй.

Наблюдать за двумя мелкими пидорами, которым завтра я сам что-нибудь смажу, — такое себе удовольствие. А вот дуб, на котором золотая цепь… или даже златая, как по стишку, — это уже интересно.

Дуб реально отличался от своих собратьев. Это был мощный гигант с огромными золотыми цепями. А может, это была всего одна цепь, намотанная на мощный ствол… обмотанная… короче, я не знаю, но выглядело это просто охуенно. Ещё эти большие листья, будто каждый из них — это некая драгоценность этого дуба. Своего рода, серёжки с изумрудами.

А тут два олуха пришли, цепь намазывают. Ну свиньи, что тут ещё сказать. Уже только за это можно дать в тык, что такую красоту поганят.

И ладно там Гоголь. Но Пушкин. Пацан создал в нашем мире «Лукоморье», а в этом мире свой же дуб поганит. Как так можно — хрен его знает.

Мальчишки закончили жульничать, если говорить мягко, и отправились по домам. Я же, как человек добропорядочный, решил проведать кота. Для меня он был Котом, а не котом. Кот — это, сука, личность. Хоть я его ещё не видел, но мазать его цепь каким-то жидким дерьмом — это верх унижения столь дивного создания.

— Есть кто дома? — крикнул я, пытаясь найти на одной из ветвей дуба какую-нибудь русалку, ибо Котом и вовсе не пахло. Видимо, в этом мире он отлучается по своим делам.

— Зависит от того, кто Вам нужен, сударь, — пронёсся знакомый голосок.

Я начал вспоминать, чей это мог быть голос.

Вспомнив, сразу же спросил:

— Боярский? Михаил Боярский?! Это Вы?

— Нет, — снова ответил некто голосом Боярского. И тут же появились чёрные ушки. Если смотреть вверх, то между стволом и самой высокой толстой ветвью показалась и голова того самого Чуда, которого я и хотел увидеть. — А, это ты, Хиро, — расслабился Кот, даже вылез и разлёгся передо мной, мол, на, смотри на меня, какой я красавец.

Говорящий чёрный упитанный кот в полметра ростом — что ещё может быть прекраснее?

— Ты меня знаешь?!

— А чего ты так удивляешься. Я ведь с тобой ещё утром познакомился. Или ты забыл? — Кот снял очки, как у Григория Лепса.

— Когда, говоришь, мы виделись?.. утром? Во сколько?

— Хиро, я на время не смотрел. Знаю, что ты мне обещал купить молочка, но его до сих пор нет. А сейчас ты, как я понял, решил включить дурака, чтобы сделать вид, будто не помнишь меня, а значит, и не помнишь о молоке, которое обещал мне купить.

— Стоп-стоп-стоп, Кот…

— Скотт, — перебил Кот. — Моё имя — Скотт. И я кот учёный.

— Я думал, что Кот — это и есть имя.

— Ты много думаешь, Хиро. Однако меня зовут Скотт. И я очень не люблю, когда меня пытаются выставить дураком. — Кот хорошенько потянулся, зевнул, и спросил: — Так ты принёс мне молочко?.. или снова будешь продолжать нести этот бред?

Я улыбнулся. Хорошо, что не обосрался. Ведь Кот разговаривал. Хотя после того, что я увидел, этим меня не удивить. Но было прикольно. Говорящий кот — это волшебно. В моём мире такой бы не помешал.

— Прости, й-я даже не знаю, что отвечать. Ты такой классный… честно.

— Спасибо, — кивнул Скотт. Коту явно нравилось, когда его хвалили и делали ему комплименты.

— Но молочка у меня нет, — резко оборвал я Коту весь кайф. — Могу купить, если расскажешь, где здесь магазины. Видишь, какое дело… — Я хотел было рассказать Коту, что попал в тело Хиро, но решил заткнуться.

— Какое такое дело?

— Нет-нет, всё. Я немного не так начал, — искусственно улыбнулся я. Понимая, что Кот действительно учёный и отлично видит мою ложь, я перефразировал: — Хотел сказать, что… что какое дело, такое дело… то есть такое дело, что оно… в общем, у меня есть бабло. — И я показал Коту две пачки денег. Всё-таки деньги многим вскружат голову и отвлекут от темы.

— Ого! Сколько же молочка можно купить на эти денежки. — Скотт облизал свою мордочку.

— Не спеши, Кот… то есть Скотт, — исправился я. — Мне реально называть тебя Скотт, Кот?

— Только не совмещай эти два слова, Хиро! — серьёзно отреагировал Кот. — Либо Кот, либо Скотт. Но не всё вместе. А лучше второе, — переменил Кот серьёзное выражение лица на улыбку.

— Хорошо, Скотт, — кивнул я. — Мы договорились, что я называю тебя Ското́м, то есть Ско́ттом. Договорились, надеюсь, и с молочком, которое я куплю тебе после нашей беседы. — Получив одобрительный кивок от Кота, я продолжил: — А теперь перейдём непосредственно к самой беседе. Боже, я уже говорю, как какой-то умный адвокат или юрист.

— Нет. Ты говоришь, как обычный парень своих лет. Я бы даже сказал, что чуть младших лет. И воспитанный не в самой лучшей семье.

— Ты еб… морду свою прикрой, Скотт. Не надо мне про благополучие рассказывать. В общем, к беседе. Тут такое дело. Видимо, меня заколдовали мои же ученики. Они сделали так, что я совсем не помню тебя, — вот так вот начал я. Мне даже понравилось, как я выкрутился.

— Не припоминаю, чтобы кто-то это умел из твоего класса. Но, допустим, я верю тебе, Хиро Мацумото.