Помимо этого, на душе было отчего-то легко. Да и чего грустить, в самом деле? Все прошло замечательно! А то что дурашка Роббер что-то там про меня вякнул? Ну так еще бы — он же несмотря на то, что я ему не ровня, сейчас такой неудачник на моем-то фоне! Да и вообще, сам себе могилу вырыл.

По пути домой я заскочила на почту, еще вчера мне пришло уведомление. Отправитель знал имя и город, но — не адрес. А я пока не знала, кто отправитель. Лучше бы и не знала.

Письмо было от родителей. Большая его часть была посвящена одам в мою честь и уверениям, будто они всегда в меня верили. В последнем абзаце, будто вскользь, меня предупредили, что сестры уже выехали в столицу. Ко мне в гости.

То ли звезды так сложились, то ли карты — но мне, видимо, не суждено сегодня было порадоваться от души хорошо проделанной работой.

«Не люблю я свою семью. Пользы от них никакой, зато должна я им по гроб жизни. Если бы мне пришлось выбирать себе семью, я бы выбрала герцога и Орхана. И Леону. И В и все! Им бы я согласилась быть что-то должна.

Хотя какой в этом толк? В конечном итоге я не настолько совестливая, чтобы на меня можно было навесить долги, помимо тех, что я навешивала на себя сама. Так что все вопросы только к себе, как и всегда!

— — — зайти к княжне;

— — — посчитать до медяка, сколько я должна отцу» 

— Ну и убого же смотрится твой домишка среди остальных, сестричка! — Мари, младшая из сестер, улыбнулась, демонстрируя милые ямочки на мягких щеках.

— Можешь закрыть дверь убогого домишки с другой стороны, постучаться в любой, который тебе понравится, и попросить приютить тебя там! — огрызнулась я, помогая кучеру затаскивать сундуки.

Боги, они ко мне что, насовсем переехать решили?!

Мари звонко рассмеялась.

— Ну не дуйся! Это я так…

—  Осторожней, эта грымза ведь и правда выставить может, — Лори, старшая после меня, ущипнула Мари за руку, отчего та взвизгнула и снова рассмеялась.

— Еще как могу! — кивнула я, представляя себе этот дивный миг.

— Она не посмеет! — усмехнулась Эни, снисходительно меня оглядев, — Она, между прочем, отцу кругленькую сумму должна! Он в любой момент может на нее стражам доложить, что она воровка.

Я мысленно пообещала себе, что как только я точно высчитаю, сколько я должна родителям за все платья, бусы и кружева (и обчищенный сейф) — выдам им деньги на руки и пусть едут возвращают!

Мари охнула.

— Да ты что! — громким шепотом воскликнула она, округляя глаза.

— Я сама слышала! — кивнула Эни.

— Перестаньте немедленно, — нахмурилась Лори, — Лучше помогите, а то мы так весь день возиться будем.

Все три мои сестры были как одна белокурыми и голубоглазыми, как наши родители — и как я. Мари была полненькой и низкой, но в той чудесной манере, когда это очень шло; Эни высокой и статной и, пожалуй, самой красивой из нас, а Лори… Лори красавицей не была и даже хорошенькой ее назвать можно было только с натяжкой. Она и сама это понимала и очень этого смущалась, оттого всегда хмурилась и язвила, будто заранее защищаясь. И все же она была единственной, с кем мне всегда было относительно легко общаться. Так что раз в полгода мы даже обменивались письмами, довольно сухими, впрочем. И раз до родителей только теперь дошло, что я неплохо устроилась, Лори, как я и просила, не рассказывала никому о нашей переписке. Я не слишком на это рассчитывала и теперь была приятно удивлена.

Не то что бы мы были близки, но особо никогда и не конфликтовали. И она была единственной, кого мне не хотелось прямо сейчас выставить вон, чтобы не топтали мой самый чудесный на свете дом своими убогими каблуками!

— Значит так, девочки, — я хлопнула в ладоши, привлекая внимание, — В кабинет не заходить, даже если я случайно забуду его закрыть; в шкаф мой не лезть — ни одеждой, ни украшениями я делиться не буду; поесть готовите себе сами — кухарки у меня нет, как и домоправительницы, — они поражено на меня уставились, слабо себе представляя, как это вообще возможно, — Отсюда вытекает, что и убираете вы за собой тоже сами. Увижу, что мусорите или берете мои вещи без спросу, выставлю за дверь и ни на секунду мне стыдно не станет. С завтра я всю неделю буду работать — меня не отвлекать даже когда я дома…

— Да как так можно! — возмутилась Эни, — Мы впервые в столицу приехали, а ты…

— А я вас не приглашала, — отрезала я, — Вечером я выдам вам карманные деньги. Потратите все сразу — больше не дам. Это единоразовая акция.

Я решила сразу быть максимально жесткой, потому что сколько я помнила этих девочек, на шею они залезают быстро, а слезают оттуда неохотно. Особенно Эни. Тут как с собаками — надо сразу обозначить, кто здесь хозяин, иначе грязными лапами на постель полезет и еще обидится, если сгонишь!

— Днем повожу вас по столице, раз у меня сегодня выходной.

Я устроила их в доме, выслушала ворох возмущений и новостей, покормила и оставила отдыхать после дороги до обеда. Сама же закрылась в кабинете.

Во-первых, надо прикинуть сумму, которой я отмахнусь от родителей и набросать текст письма, где максимально точно обозначу, что общего с ними больше ничего иметь не хочу. Но сделать это надо так, чтобы на случай, если письмо попадет в чужие руки, я в нем не выглядела как неблагодарная дочь.

Во-вторых, надо что-то придумать для сестер, чтобы они не скучали. Запереть в доме я их все равно не смогу, а пускать домашних девиц одних гулять по столице мне просто-напросто боязно.

— Вот проблем мне мало было!

Родители, конечно, превосходно все рассчитали так, чтобы у меня даже времени подготовиться к их приезду не было. А тем более придумать что-нибудь, чтобы развернуть их обратно. Что ж, на их месте я бы поступила так же. Хотя отправлять их почти одних, с одним только кучером, я бы не решилась.

С другой стороны, я пересекла пол страны, сбегая из дома, даже без кучера.

Память у меня была неплохая, сколько балов я посетила, я помнила точно и примерно — сколько и чего нам покупали в течение года. Еду я считать не собиралась, так как кормить до совершеннолетия они меня все равно были обязаны по закону. Я примерно подсчитала, прибавила украденные у отца деньги и мелочно отняла из суммы деньги, которые собиралась выделить сестрам на мелкие расходы, пока они гостят у меня.

Гостить они у меня будут неделю — дольше я чужого присутствия в доме не вытерплю. Сегодня же надо найти себе домоправительницу и няньку по совместительству. Я не верила, что девчонки смогут сами себе готовить, но еще больше не верила, что они сами будут за собой убираться и не превратят мой дом в свалку.

Сама себе я могла признаться, что выгнать их все же не смогу. А значит рычагов давления на них у меня нет, кроме пустых угроз. Сама я за ними бегать не собиралась, значит надо найти того, кто будет делать это за деньги, чтобы сама я могла относительно спокойно заниматься своими делами. После обеда пойдем гулять и поспрашиваю, где есть агенства по найму слуг.

Я так увлеклась составлением плана, что не сразу заметила шум в прихожей. Звонкие игривые голоса сестер, смех и неразборчивый из-за закрытой двери разговор. Я дернулась к выходу, уже догадываясь, кто мог прийти ко мне в выходной. И правда, в гостиной, окруженный воодушевленными одинокими девицами высился Виль, сегодня на удивление просто одетый. Волосы, забранные в высокий хвост, и нормально одетая и заправленная одежда по размеру будто тут же делали его фигуру раза в два мужественней.

Он редко выглядел так… просто. И меня не покидало ощущение — дурацкое, обманчивое и наивное! — что это для меня. Что помимо его вполне очевидной любви ко всему красивому, к драгоценностям и изящно вышитым тканям, его обычный облик был в какой-то мере доспехом. И сегодняшний его вид, почти беззащитный — для меня. Глупые мысли!

И все же длинные изящные серьги спускались россыпью изумрудов из его ушей, и Мари беспардонно смеялась над странной столичной модой, которая делает мужчин похожими на женщин. Впрочем, делала она это довольно беззлобно, просто болтая, что в голову взбредет и без стеснения заигрывая. Кто-то менее снисходительный, чем граф, уже давно поставил бы ее на место, но Виль просто польщено улыбался и молча слушал. Лори стояла за углом, лишь слегка выглядывая, явно пока не понимая, как стоит обращаться с незнакомым господином, и за ее осторожность я ей сейчас была очень благодарно.