— Отведи меня к своему сараю. Быстрее.

Я взял несколько канистр с бензином и потратил остаток дня, заливая им подсолнухи. Женщина молча наблюдала со мной со стороны и, когда я закончил, стоя на границе с коробком спичек в руке, сказала:

— Я снова была ужасной матерью, да?

Мне хотелось ей ответить, но я не смог заставить себя это сделать.

— Уходите обратно в дом. Там будет безопасней, чем здесь.

— Нет, я хочу посмотреть.

Пожав плечами, я начал одну за другой кидать зажжённые спички в пропитанную бензином землю. Растения сначала горели очень неохотно, но постепенно ревущее пламя распространилось на всё поле.

— Если захотите — можете уйти следом за мной, — сказал я, вставая в точку границы.

Женщина молча смотрела на огонь, пожирающий сотни цветов. Голубое небо заслонил чёрный дым.

Я знал, что она не уйдёт.

..Когда я вернулся в то место, куда уже отправил Каэр, то услышал, как за моей спиной упал маленький серый камушек, смешиваясь с тысячами точно таких же.

Каэр и существо по имени Энгус смотрели на меня, пока я пытался привести себя в порядок.

— Пахнет костром, — пробормотала девочка, когда я её обнял. Цветка, который я раннее продел сквозь свитер, видно не было.

— Ты делаешь мою работу даже лучше меня, — сказало, широко улыбаясь всеми клыками, существо, — Продолжай в том же духе.

Я решил, что не стану ему отвечать.

"Не в этот раз".

— Так тебя зовут Энгус, хах? Странное имя, — я присел на камни и с удовольствием затянулся сигаретой. Каэр была неподалёку, собирала что-то вроде домика из камушков под ногами. И у неё неплохо получалось, к слову.

— Надо же, старушка Гести тебе рассказала, как меня зовут? — белоснежное существо прыгало вокруг. Его мех слегка топорщился при каждом прыжке, — Что ещё она обо мне говорила?

— Ну, мне пришлось выслушать получасовую лекцию о том, какой ты милый и пушистый, — я хмыкнул, — А ещё о том, что убивать детей здесь в порядке вещей.

— Убивать? — Энгус застыл, — Нет, нет, нет. Ты, кажется, так и не понял смысл этого места, не так ли? Здесь находятся те, кому в реальной жизни пришлось несладко. Так несладко, что они предпочли навеки остаться здесь. Гести давала им уют и покой, которого им не хватало, перед тем, как они засыпали навсегда.

— Слабенькое оправдание.

— Как знаешь. Лир никогда не берёт того, что человек не хочет отдавать. Если бы кто-то из детей был против уснуть в домашней атмосфере на руках любящей матери — поверь, они бы и не стали. Твоя девочка не исключение.

Мы оба обернулись к Каэр. Та уже достроила домики и теперь играла в куклы камушками. У неё неплохо получалось изображать любящую семью.

— Ты можешь рассказать мне, что с ней произошло в реальной жизни? Может, тогда бы я смог понять, что мне сделать, чтобы она захотела вернуться.

— Я не буду говорить того, чего она не хотела бы тебе рассказать, — Энгус отвернулся, — Однако из того, что ты о ней уже знаешь, мог бы и сам догадаться.

Я кивнул, задумавшись. Если капсула каждого человека — отображенье его идеального мира, то мне многое было понятно с самого начала. Город, в котором нет замков — ходи куда хочешь. "Ей часто что-то запрещали? А может, даже где-нибудь запирали?" Сколько угодно свежей еды в холодильниках. Отсутствие видимых границ, куча детских площадок и кафе. Одно огромное поле для игр, где каждая квартира — твой дом. "То, что она поддалась Гести и её цветам — тоже хороший показатель. Девочке нужен уют и собственный дом".

— Это всё хорошо, — сказал я наконец, — Но что с теми монстрами? Откуда они взялись и почему на нас нападали?

— Спустя какое-то время человеку становится скучно в даже самом приятном месте, — Энгус покачал головой, — Те монстры, что вы встретили, у каждого свои. Это остаток плохих воспоминаний и ожидание опасности. Человек неосознанно ждёт их — и они приходят. Ты видел руки той женщины? Они были покрыты цветами, растущими прямо из её кожи. Наверняка не самое приятное чувство, но оно было ей необходимо, чтобы чувствовать себя живой.

— Какая-то несуразица, — я откинулся на спину, заложив руки за головой.

— Гести знала, что если она расслабится, то исчезнет. Её мир вполне способствовал этому. Поэтому постоянная боль в руках — то, что мешало ей до конца уйти в забвение.

— Но зачем ей нужно было тут оставаться?

— Разве она не говорила? — Энгус удивлённо посмотрел на меня, — Она хотела подарить любящий дом стольким детям, скольким сможет. Это был её смысл жизни.

"А ты отнял его". Он не договорил, но я понял мысль. Вспомнив, как хотел убить ту женщину, я почувствовал себя паршиво и решил сменить тему.

— У этого места есть ещё подобные тебе? Проводники? Или какой-нибудь хозяин?

— Нет, — Энгус вновь начал прыгать, — Ну, если не считать тех людей, что помогают мне. Ну и той большой страшной птицы на другом берегу.

— Птицы?

— Можем посмотреть, если тебе любопытно.

Я подозвал Каэр, и мы пошли вслед за существом. Оно привело нас к месту, которое показывало раньше. Тёмные воды бились о скалы, им не было конца. Однако теперь, присмотревшись, я заметил крохотную точку на горизонте. "Похоже на другой остров".

— Там она и обитает. Можем её позвать, если хотите. Не каждый день можно увидеть кого-то настолько огромного.

Мы с Каэр переглянулись.

— Это безопасно?

— Более чем, — Энгус усмехнулся. В его лапах появилась обычная губная гармошка, — Отвернитесь, пожалуйста. Не люблю, когда на меня смотрят во время работы.

Мы послушно повернулись к нему спиной. Через некоторое время раздалась приятная, но очень грустная мелодия. Я услышал, как всхлипывает Каэр, и погладил её по голове. "Чёрт, тут даже я бы расплакался, если бы мог. Интересно, Энгус тоже?.." Мелодия уже заканчивалась, и я украдкой оглянулся. Боковым зрением мне удалось рассмотреть силуэт. Мужчины средних лет. Вздрогнув, я отвернулся, почувствовав, что видел что-то, чего не должен был. Музыка остановилась.

— Всё, можете оборачиваться, — бодро сказал Энгус, — Она уже летит.

Над морем действительно что-то двигалось. Это было похоже на чёрную тучу. Я сделал шаг назад, прижав Каэр к себе. Огромная птица, усердно работая крыльями, повисла напротив утёса.

— Знакомьтесь, — Энгус улыбнулся, — Это Лир.

У меня не было слов. Когда он говорил про большую птицу, я явно недооценивал её размеров. Она закрывала собой практически весь доступный нам ранее обзор. Ветер, поднявшийся от её крыльев, едва не сбивал нас с ног.

— Лир? Так это из-за него мы тут застряли? — крикнул я, стараясь победить ветер.

Птица, будто бы поняв, что я сказал, посмотрела на меня. Её глаза были на редкость спокойными и… мудрыми? Будто бы она знала всё. Мне даже стало несколько стыдно. Когда птица улетела, я выдохнул с облегчением.

— Я знаю про Лир не больше вашего, — сказал Энгус, — К слову, это я его так назвал. Птица прилетает, когда слышит грусть. Как-то так. Не обязательно губная гармошка — любой инструмент, немного искренней мелодии — и он тут как тут. Чувствуете себя чуть лучше теперь?

Каэр уверенно кивнула. Замешкав немного, я повторил за ней.

— Кажется, эта птица способна снимать все горести и печали одним своим появлением. Потрясающее создание. Жаль — неразговорчивое, — Энгус вздохнул, — За всё то время, что я здесь, единственное, что мне удалось от него выудить — только короткое "спасибо", когда я сыграл ему в первый раз. Но так-то он хороший парень.

— Так почему ты назвал его Лир? — у меня возникла очередная догадка. "Прямо день открытий".

— Не знаю, просто захотелось. Раз уж я назвал этот мир Лир, то почему бы птице, способной снимать тоску, не быть его частью?

— Остальных, кто здесь находится, тоже назвал ты?

— Почему бы и нет? Попадая сюда, человек на первое время теряет воспоминания. Чтобы помочь ему справиться с этим, я даю ему имя. А затем, когда память возвращается, он сам решает, как себя в итоге называть.