— Надеюсь, что это правда, — сказала девушка, перед тем как плавно прыгнуть в портал. Тот сразу же закрылся за ней, оставив меня в пустом доме с двумя невымытыми кружками из-под чая.

— Скоро увидимся, — прошептал я, взяв с полки новую книгу.

Весна пришла неожиданно. Я мирно жил в доме Сида все это время, прочитал всю его библиотеку и практически сжег весь, казалось бы, бесконечный, запас дров. Даже немного научился играть на гитаре. Но одним утром, когда я вышел во двор, чтобы начать привычно убирать снег, его там не оказалось. Солнце ярко освещало многочисленные лужи, сквозь которые виднелась молодая трава. Пели невидимые глазу птицы. Я схватил свои вещи и выбежал из купола так быстро, как только мог. Энгус уже поджидал меня снаружи.

— Опаздываешь, Осиан, — мужчина покачал головой. Энгус был в своей человеческой форме. Он надел идеально выглаженный костюм, причесал волосы и, мне кажется, даже надушился. Лицо его было спокойным и торжественным, а голос — размеренным, будто сейчас ему предстоит лучшее выступление в его жизни.

Сквозь вечный полумрак Лира неожиданно стало проглядывать солнце. Оно падало сквозь тяжелые тучи на камни, и те сияли, переливаясь множеством цветов. Каждый камень был своего, особого оттенка. Не ограненные рубины, алмазы, топазы, изумруды, кварцы — бесчисленное множество драгоценностей сверкало прямо под ногами, стоило упасть лучу солнца на некогда серые и неприметные камни.

Энгус подвел меня к тому месту, где когда-то я впервые увидел большую птицу, прозванную им Лиром. Также, "Лир", он называл и свой остров, свой мир. Энгус кивнул мне. Я достал ксилофон, сел на край и, сначала неуверенно, но все же сыграл несколько нот. Потом — еще и еще, пока случайно не обернулся. Энгус, мягко улыбаясь, плавно растворялся в воздухе, распадаясь на мерцающую пыль. Он выглядел спокойным и счастливым, когда последним своим жестом показал мне на горизонт, обретя покой одновременно со своей птицей. "Как бы то ни было, теперь его место должен занять я, не так ли?"

На пересечении неба и воды ко мне приближалась самая красивая в мире птица. Огромная, величественная, с белыми крыльями, сияющими чистым серебром по краю перьев, она летела на звук моей музыки. Я не прекращал играть, пока она не замерла, взмахивая крыльями прямо перед скалой.

Не существовало ни прошлого, ни будущего.

Только здесь и сейчас.

И казалось, что вся моя жизнь уместилась в этот короткий миг, когда я, наконец, сказал:

— Ну здравствуй, Каэр.