Пальцами свободной руки он коснулся моей щеки, легко провёл сверху вниз, коснулся губ и усмехнулся.

Это всё было слишком уютно, притягательно. Крайне трудно противиться чему-то настолько приятному. Это противоестественно, как отказаться от воды в жаркий день или от огня в ледяную стужу. Я стала сочувствовать монахам-отшельникам и постящимся, сидящим на одной воде.

— Что ещё ты мне расскажешь? — голос сел от долгих криков, в горле пересохло.

— Расскажу тебе много чего интересного. Начну с самого начала.

— А что будет потом?

— Потом ты будешь иметь полное право выставить меня за дверь. Но вообще-то у меня будет к тебе дело.

— Дело?.. — я сглотнула, расслабилась в надежде, что меня отпустят, но увы. Иван будто вечность был готов восседать на мне.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне спасти Оксану.

Вечер давно превратился в ночь, ещё в тот час, когда Лиза вернулась домой. Теперь же на горизонте уже брезжил рассвет и окутывал комнату алыми шёлковыми лучами. Двое сидели за столом и не спеша пили кофе, будто набираясь сил перед важным разговором, призванным решить несколько судеб.

— Я… не знаю, что ты хочешь рассказать, но ты… уверен? — я прокашлялась, отставила чашку и сложила руки на столе, как школьница перед началом урока.

— Уверен, потому что всё заходит слишком далеко и запутывается всё больше. Для начала я расскажу тебе историю девочки по имени Оксана Степашкина. И поверь, тебя немало удивит то, что ты услышишь.

— Удивит? Да о её жизни все знают, с тех пор, как вы поселились в городе…

— Лиза, я всегда тут жил. Только моя жена никогда не вела инстаграмма, и не выставляла фотографии детей, и мои. Да и… не было у нас детей, чтобы их выставлять. Знаешь ли ты сколько действительно богатых людей есть все медийного пространства? Никто из них, по большей части, не нуждается в том, чтобы хвастаться своими деньгами или светиться на «светских раутах». Эти люди просто живут своей жизнью и всё. Путешествуют, делают какие-то важные или не очень дела. Иногда женятся на «звёздах» и выходят из тени, но чаще находят кого-то из своего круга и живут себе дальше, вращаясь исключительно в своих кругах и имея закрытые инстаграммы.

Но… Оксана Степашкина не имела никогда отношения ни к таким людям, ни к моим детям, ни ко мне. И женат я был на другой женщине. И имени моего никто не знал. Иван Королёв никогда и нигде не смог бы засветиться, в силу того, что занимается очень скучным и стабильным делом. Я всегда делал деньги на строительстве лайнеров. На них не писали моего имени, их не отправляли с помпой в море. Просто заказ — лайнер, и вот новые круизы обслуживает новая лодка. Всё. И очень редко это были круизы России, одним словом, я вовсе не знаменитость.

Я был женат на просто девушке, с которой встречался с третьего курса института. У нас не было детей, потому что она их не хотела. Но у неё была сестра, и они были близки. Эта сестра состояла в «итальянском браке». Понимаешь о чём я?

— Скандалы, интриги разводы? — я усмехнулась, всё ещё не готовая как-то реагировать на слова Ивана. Я понимала, что он говорит честно, не лгут сидя ночью на кухне. Наверное, не лгут, когда смотрят так искренне. Когда говорят тихо и с таким сожалением.

— Да… скандалы, интриги, разводы. И было у них четверо детей, сестра моей жены как раз родила близнецов, когда в очередной раз решила уйти от мужа. Она заявилась к нам, пнув ногой дверь, вручив каждому по младенцу, и сообщила, что ушла навсегда и хочет начать всё сначала. Завела себе инстаграмм, который заполнила красивыми фото из прошлого, наняла тренера. Оксана Степашкина, мастер спорта по гимнастике и профессиональный тренер по танцам на пилоне. Без шуток, я имею ввиду не стриптиз, а самый настоящий спорт. С медалями, призами и прочим. Так, Оксана появилась в нашем доме. Мы все сходили с ума от кучи детей и постоянной музыки. Это превратилось в настоящий кошмар, но оказалось, что так и правда… веселее. Нам будто бы понравилась эта новая жизнь, мы стали говорить о детях. Но потом близнецы, которые не сходили с наших рук, Фру, которая требовала много внимания и Элла, с её тяжёлым характером… и мы такие… эти нам пока подойдут, а там посмотрим. Не знаю, мы очень быстро привыкли к такой жизни. А потом «бум». Авария. И я остаюсь с детьми наедине. И единственная женщина, которая их знает — Оксана. И куча прессы, потому что это всё выглядело странно и нужно было объяснить в чём же дело, а у меня не было сил. Я горевал по жене. И со мной остались дети, которые вдруг стали не интересны их родственникам со стороны отца. Единственное, что видели в этих малышах — претендентов на наследство. Печальная действительность. Я выкупил детей, как котят. Почти официально. А потом Оксана как-то сама начала всё решать, вот тогда-то и случилось это.

— Это? — мой голос мог показаться безразличным, но на деле я просто не знала, что сказать и совсем не понимала, как реагировать. Иван кивнул и улыбнулся мне, видимо, желая немного успокоить.

— Ты веришь мне или считаешь сказочником?

— Я никак не считаю. Но у меня многое сходится, потому что Оксана не образец матери года, и я не вправе была судить её раньше, тем более не вправе теперь.

— Ты знаешь, кто тебя порекомендовал в наш дом?

— Клиентка фотостудии, где я работала. Она часто приходила делать фото для профиля в «Одноклассниках» и мы вроде как подружились.

— Это удивительно, но собственную головную боль себе же заработал наш главный враг на сегодняшний день. А теперь к теме, с которой я и планировал начать. Оксана Степашкина.

— Подожди… я хочу понимать… Мы против Оксаны или за неё? Она хорошая или плохая, я просто не уверена, что понимаю.

— Оксана — не плохая. Она тут жертва, которую мы спасаем.

— А кто наш враг?..

— Милая клиентка твоей фотостудии, конечно! Ирина Николаевна Степашкина.

— Ирина… Николаевна, — ахнула я, припоминая бойкую клиентку, которая усердно позировала, а потом просила подставить экзотический фон, будто она отдыхает на море или в Европе.

— Оксана приехала когда-то в город с одной единственной целью — выйти замуж. И она этого даже толком не хотела. Но мамочка требовала, чтобы был брак и как можно скорее. Когда мы с Оксаной встретились, она была не то чтобы одержима… На самом деле она казалась мне ужасно печальной и одинокой. В один из вечеров мы с ней разговорились, это было ещё до аварии… Она рассказала, что была очень сильно влюблена, но он был не очень обеспечен. Очень многое делала за небольшие деньги, хотя мог брать больше. И мамочка сказала ей, что это неперспективный мужчина. А потом он ей изменил и Оксана от него ушла, но всё ещё очень сильно страдает. Я не уверен, что измена была. Мне даже кажется, что мамочка Оксаны куда более умелая мошенница, чем я думал по началу.

Одним словом, Оксана была очень несчастной, очень печальной и очень одинокой. Но когда она рассказывала «мамочке» что теперь преподаёт танцы в богатом доме, та её очень хвалила и Оксане это нравилось. А потом… главный акт этого спектакля. Я остаюсь один, мамочка Оксаны приезжает в дом «помочь», и через пару дней мы решаем, что от всех скандалов и просочившейся в прессу информации меня «прикроет» платоническая, но официальная связь с Оксаной. Хороший брачный контракт, и она в качестве… экономки, или вроде того. Мамочка, как мне кажется, запретила Оксане «страдать по тому нищему», но я не думаю, что смогла заставить полюбить меня. Я почти сразу после того, как были улажены все формальности, уехал. У меня был благотворительный проект. Одни ребята решили совершить плавание на север, что-то вроде эксперимента. Никаких современных технологий, всё как у Каверина. И я помог им, предоставив судно. А потом напросился в команду. Полтора года я провёл там, а когда приехал, уже была ты… Оксана превратилась в сумасшедшую, мечтающую о детях «жену», а «мамочка» ушла в подполье шептать оттуда указы своей дочке.