— Это тест на выявление специализации. Маг может достичь вершины магического искусства только в магии, созвучной его природному таланту. Другие виды магии получится освоить на среднем, редко на высоком уровне. А какая-то магия вообще никогда не выйдет, будь ты хоть архимагом. — На удивление просто Сол узнает интересующую информацию.

— Много существует специализаций? — Спрашивает мальчуган.

— О, десятки. А если брать самые редкие, то даже за сотню перевалит. И далеко не все может определить стандартный тест.

— То есть, может помочь какой-то другой тест, о котором говорили другие волшебники?

— Да, может. — Маг поднимается. — Но этот тест сопряжен со смертельным риском, не завидую тем, кому суждено его пройти. Подробностей рассказать не могу, извини.

— А какая у вас специализация? — Вдруг интересуется Сол.

— Рунические письмена. Есть шесть азбук распространенных рун и два тайных алфавита, существующие еще со времен демонов, наверное. — Чародей указывает на свою голову, покрытую рунами-татуировками. — Правильные комбинации рун при вливании магической энергии могут активировать особые заклятья и процессы. Только рунрайты, как я, могут удерживать концентрацию на большом количестве рун. Чем их больше, тем сложнее и масштабнее магия.

— Каковы шансы, что я могу стать рунрайтом?

— Почти нулевые. — Зевает чародей. — Ладно, оставим разговоры. Мне нужно немного поспать. Разбуди меня через час, потом поужинаем.

Волшебник вновь ложится и через некоторое время засыпает. Солу только и остается, как сидеть на лавке или смотреть в окно. Никто, даже Люц, не знает, что на самом деле приключилось с Солом, ведь ему самому было бы очень интересно узнать, почему всё произошло именно таким способом. Как «Solum indoctrum» превратило Сола в маяк для умерших? Откуда взялись магические силы?

Мальчик не рискует активировать «Темницу мертвых», так как маги наверняка могут почувствовать заклятье. Силбоун — крупный город, поэтому всего за два дня «в гости» к Люцу уже пришли пять душ умерших. Сол не боится такого числа, но такими темпами их будет становиться всё больше и больше. И тогда точно придется с ними воевать, и это наверняка заметят маги. Уже некоторое время Сол придумывает правдоподобные истории, которыми сможет объясниться. Точно потребуется помощь мага, который разбирается в душах умерших.

Тахет говорил, что это совсем новый вид магии, появившийся некоторое количество лет назад. Выходит, другим специализациям может быть сотни и тысячи лет. Солу кажется, что его специализация как раз таки заключается в этом новом виде магии. Если это так, то в учители Солу годится только некромант. Но беда в том, что в Махии это приравнено к запретным магическим искусствам, и как с этим обстоят дела в Аклане, Сол совсем не представляет. Нужно попробовать выяснить у Люца таким образом, чтобы не вызвать подозрений. Если здесь некромантия не преследуется по закону, то тогда Сол сможет рассказать о своих подозрениях Люцу или другому чародею.

На следующий день Люц уходит рано утром, а возвращается домой поздно вечером. Сол себе места не находил в ожидании решения архимага по странному случаю. Как рассказывает чародей, архимаг сегодня принял его с несколькими коллегами и выслушал историю. Без лишних вопросов он разрешил приступить к особому тестированию, так что Солу нужно собираться.

— Тест будет проведен сегодня ночью. Рекомендую поспать. — Устало говорит Акромс и ложится на кровать.

Сколько бы мальчик не крутился на лавке, сон никак не шел. После получаса ворочания садится и просто смотрит в темноту. За окном над лавкой уже стоит ночь, но Силбоун ярко освещен уличными фонарями и факелами. Приютивший маг не сказал, в какое точно время будет тест, так что волнение буквально зашкаливает. Вчерашние слова о смертельной опасности не выходят из головы.

Через некоторое время сон все же побеждает, хотя Солу казалось, что сегодня ночью точно не уснет. Просыпается мальчуган из-за касания. Сол открывает глаза и вскакивает, вот только сразу бьется головой обо что-то. Потирая ушибленную голову, Сол пытается сориентироваться в пространстве. Вокруг такая темнота, словно зрение покинуло владельца навсегда.

Руки ощупывают нечто над головой. Кажется, что лежит в какой-то пещере, высота которой позволяет только лежать. Лежит уже не на лавке, а на холодной земле. «Как я здесь очутился? Я сплю? Нет, не может быть», — Сол мыслит максимально ясно, вряд ли это сон. Слишком реалистичные ощущения. Такое чувство, будто заколотили в гробу, а потом закопали на кладбище. Не будь вокруг земли и нависающей глыбы камня, то так бы и подумал.

Сол переворачивается на живот и пытается ползти вперед, пока не натыкается на глухую стену. Руки слепо шарят в темноте, но не могут найти даже мельчайшей трещины в скале. После ребенок ползет назад и упирается ногами в другой тупик. Со всех сторон темнота и стены, отсюда не выбраться и не понятно, как тогда Сол смог сюда забраться.

Спертого воздуха катастрофически не хватает. Если бы не отверстие на потолке, куда Сол даже руку просунуть не может, то очень быстро бы тут задохнулся. Мальчик припадает к отверстию и чувствует приток свежего воздуха. Примерно час он кричал, но никто не ответил и тем более не пришел на помощь.

Глаза должны адаптироваться к темноте, но все равно ни зги не видно. Словно находится глубоко под землей. Дико хочется пить, но воды здесь нет. Сол уже обшарил каждый уголок каменного «гроба» и найти смог только кучку острых камней. Мальчик старается удержаться на плаву рационального мышления, но с каждым часом становится сложнее. Постоянно возникают мысли, что маги догадались, что ребенок имеет предрасположенность к некромантии, поэтому решили от него избавиться.

Тело неумолимо затекает, хочется принять стоячее положение, но ничего не выходит. Останется только вертеться на холодной земле. Через неизвестное количество времени Сол вновь начинает кричать, но на слабые вопли все равно никто не приходит. Чувство времени начинает давать сбои. Сол часто проваливается в сон, но не может понять, сколько спит. Возникает ощущение, что находится здесь уже целые сутки, что превращается в немыслимую пытку. Одиночество в тесном и неудобном замкнутом пространстве может быть не менее жестоким, чем прижигание раскаленным железом.

Один раз Сол на стене нащупывает нацарапанное слово: «Спасите!». Может быть, что здесь когда-то умирал еще один ребенок, оставивший единственное послание одним из валяющихся камней. Либо же это Сол нацарапал и сам забыл об этом. Даже во сне он пытается выбраться из плена, разговаривает сам с собой и молится всем богам об избавлении.

Заключение в камне продолжается неизмеримое для ребенка количество времени. Теперь под землей к Солу приходят различные галлюцинации: родители, жрец из Висперглота, соседские ребятишки и Эльза. Последним приходил Люц Акромс, рассуждавший, что жизнь и смерть — лишь выдумка. Трудно сказать, осознанно это сделал мальчик или нет, но вскоре он очутился в подвале Тахета, активировав «Темницу мертвых».

— Охо-хо, кто пришел. — Хлопает в ладоши Тахет. В мысленном подвале вновь стало просторнее. Видать, во время последнего теста часть душ действительно было сожжена.

— Помоги мне. — Шепчет Сол не в силах подняться. Желание встать и пройтись по комнате граничит с безумием, но силы полностью покинули тело.

— Я не могу ослушаться приказа. — Тахет придуривается и низко кланяется, а после хохочет как безумный. — Но я не могу тебе помочь, так что спи крепко, гаденыш. Если ты сдохнешь, то контроль мертвых душ должен исчезнуть.

— И что тогда? — Тихо спрашивает Сол.

— Ну. — Хмурится Тахет. — Ничего хорошего. К жизни я все равно не вернусь. Буду неприкаянным призраком ходить по миру живых, пока он не свалится в глубины во время Погружения.

— Погружения? — Переспрашивает Сол. — Где-то я это слышал.

— Не сомневаюсь. — Продолжает хохотать безумная душа.