Когда закончили и с этим, я перевел Лани на «Мираж» и попросил не выходить из каюты до тех пор, пока на борту будут пассажиры, дождался появления Пузана и его нынешней «грелки», выделил им спальное место и все в том же режиме маскировки вывел разведчик из ГОК-а. Особо далеко улетать не стал – перелетел к заброшенной «ленте» орбитальной лаборатории Института Низких Температур, дождался обнуления первого таймера и был вынужден дать Пузану временный доступ в рубку.

– Ну вот, а ты боялся: «сюрпризы» успешно утилизированы! – громогласно хохотнул Уильям, упакованный в древний черно-красный скафандр, еще из кабинки лифта, плюхнулся в кресло ООС и скрестил вытянутые ноги. – Летим обратно, или…

– Или! – криво усмехнулся я. – Тот, кто подарил мне этот кораблик, потерял сигнал маячка, и мне очень интересно, какой будет его реакция.

– Кэп, ты про блокаду не забыл? Гражданские сейчас, вроде как, не летают!

– Не забыл. Потому и дергаюсь.

Баркли посерьезнел, сразу превратившись из забавного толстячка в бывалого воина, который завоевал уважение всего Клана еще до моего рождения:

– Помощь нужна? С этим, который такой щедрый!

– Неа. Все, что было нужно, ты уже сделал.

– Перестраховываться не стыдно! Особенно в том случае, если за твоим плечом большая и дружная семья… – требовательно шлепнув перчатками по подлокотникам, сообщил он. Однако развивать тему не захотел – неторопливо встал, прошелся по периметру рубки, добрался до кабинки лифта и повернулся ко мне: – Будет что-нибудь нужно – ты знаешь, где меня искать.

Я знал. Но обращаться за помощью пока не собирался. Поэтому задал искину «Миража» параметры, активирующие систему оповещения, спустился в «солнышко», заблокировал доступ в рубку, вломился в свою каюту и запер за собой дверь.

– Ты что-то хотел? – вскочив с кровати при моем появлении, спросила Лани.

– Ага. Гость и гостья занялись друг другом. А там… – я неопределенно покрутил пальцем над головой, – …пока тихо. Поэтому хочу ополоснуться и пообщаться со своей Мечтой.

«Мечта» засияла, вытряхнула меня из скафандра, засунула его на чистку и пополнение расходников, а меня – в душевую кабинку. А когда задвинула за мной дверцу, легонечко постучала ноготками по прозрачному пластику:

– Каждый раз, когда я вижу, как ты сводишь плечи перед тем, как втиснуться в это убожество, меня посещает одна и та же мысль…

– И какая же?

– Эту кабинку надо срочно менять! – авторитетно заявила тэххерка. – На ту, в которую командир этого «Миража» сможет приглашать личную богиню!

– Решаемо! – улыбнулся я, выбирая температурный режим. – Если выкарабкаемся, то я дам тебе возможность переделать всю каюту на свой вкус.

Пока я принимал водные процедуры, девушка вспомнила про обязанности корабельного кока и официантки – получила по внутренней сети доставки три упаковки с обедами, сложила их на столик, поднятый между кроватями, разложила салфетки, одноразовые приборы и так далее. Увы, не успел я выбраться из кабинки и увидеть все это великолепие, как ожила система оповещения и вывесила перед моими глазами куда менее аппетитную картинку – схематическое изображение ГОК-а и восьми разнокалиберных меток, случайно пролетавших «мимо», но вдруг решивших скорректировать курсы и заглянуть на огонек.

– Грустненько… – расстроено пробормотал я, идентифицировав корабли, подлетающие к комбинату, тут же почувствовал прикосновение к предплечью и скинул ту же картинку в МДР Лани: – В центре уже знакомый тебе комбинат. Метка, подсвеченная синим – тяжелый абордажный бот «Северянин», приписанный к росскому патрульному рейдеру «Стремительный». Семь красных – это ПП[6] «Сирена», два эсминца класса «Меркурий» и четыре истребителя-перехватчика «Игл» Шестого Пограничного флота ССНА.

– Договорились? – мрачно спросила тэххерка, положив на стол одноразовую вилку и бездумно взяв более чем недвусмысленным хватом столовый нож.

– Не думаю… – сообразив, к чему она клонит, ответил я. – Скорее, состав этой «эскадры» – всего лишь результат самого обыкновенного наезда: росичи заявили, что из-за блокады системы у них вот-вот сорвется некая запланированная операция, и пригрозили амерам какими-то неприятностями. В результате не очень долгих, но напряженных переговоров обе стороны пришли к компромиссу, и теперь абордажники «Северянина» перетрясут ГОК, а их «свита» проследит за тем, чтобы росичи не совали нос, куда не просят.

Девушка некоторое время смотрела за маневрами кораблей, а потом задумчиво пробормотала:

– Не понимаю, какой смысл прерывать игру, рассчитанную на десятилетия, сразу после того, как ты, наконец, принял подарок?

– Я вижу только один вариант! – угрюмо буркнул я. – После моего визита в посольство майор Копылов и его коллеги основательно потрясли свою агентуру в посольстве Новой Америки. А когда выяснили, что в результате известных тебе мероприятий действительно погибли все тэххерки, кроме одной, пришли к выводу, что информацию, которой я с ними поделился, сообщила мне ты.

– И решили, что в данный момент я нахожусь на борту «Миража»?

– Ну да! Иначе какого черта я, целый год не желавший принимать подарок «отца», вдруг передумал?

– Что ж, они не ошиблись, я действительно тут! – невесело усмехнулась девушка и замолчала. На следующие двадцать с лишним минут…

Я тоже молчал, так как наблюдал за маневрами вокруг ГОК-а: видел, как «Северянин» вдруг «взорвался» двумя десятками «факелов» ранцевых двигателей. Как «Пробойники», почти одновременно стартовав из пусковых установок, украсили абордажными дырами внешний корпус орбитального комбината. Как два отделения самых отъявленных головорезов ВКС Империи Росс ворвались в них и пропали. Как тяжелый бот перекрыл своим корпусом шлюз, так и оставшийся открытым, а перед самыми «перспективными» отверстиями зависли «Иглы».

Обратную картину – процесс перелета абордажников с ГОК-а на борт бота – я смотрел с таким же интересом: «приближал» отдельные скафы, пытался определить, что за «трофей» позаимствовал тот или иной росич, и поглядывал на экран, демонстрирующий невероятную активность систем инструментальной разведки «Сирены».

– Ну вот… – прервала затянувшееся молчание Лани, когда «Северянин» и его свита сорвались с места и с набором скорости ушли от комбината. – …я поломала жизнь еще одному человеку!

– Не говори ерунду! – фыркнул я. – Во-первых, и ГОК, и почти все имевшееся в нем оборудование застраховано. Во-вторых, твоими стараниями у его хозяина появился миллион кредитов. И, в-третьих, у нас есть очень неплохая запись противоправных действий ВКС Империи Росс…

– Ты думаешь, вам удастся что-то отсудить у этих монстров?! – недоверчиво спросила тэххерка.

– Я не думаю, а знаю, что недоумки, радостно тащившие с комбината чужое добро, не раз проклянут каждый позаимствованный блок!

– Ладно, будем считать, что ты меня убедил. А что теперь? – через какое-то время поинтересовалась Лани.

– Высадим пассажиров еще на одном объекте «Конкистадоров» и устроим себе небольшие каникулы…

[1] ООС – оператор оружейных систем.

[2] Модуль дополненной реальности. В данном случае позволяет «видеть» оптическими датчиками корабля. А вообще создает на сетчатке оператора трехмерную динамическую модель операционной среды и упрощает боевое взаимодействие с остальным экипажем боевого корабля, бойцами отделения и т. д.

[3] ТТХ – тактико-технические характеристики.

[4] ГОК – горно-обогатительный комбинат.

[5] ЗП – зона перехода.

[6] ПП – постановщик помех. «Сирена» – корабль, способный сбивать активацию гиперпривода и глушить системы наведения, целеуказания и связи боевых кораблей.

15 мая 2411 года по ЕГК

…Первые семь часов каникул «Мираж» летел Творец знает, куда, а Дэн сладко спал. Спал, разметавшись по огромному «ложу», в которое мы превратили дальнюю часть его каюты, заложив пространство между двумя кроватями стопками вспененного пластика из трюма. А я лежала рядом, любовалась не таким уж и блеклым лицом своего мужчины, разглядывала непривычные пропорции его фигуры и слушала архаичную, но безумно красивую музыку из его личного архива.