- Ф-фух-х-хорошо... - Облегченно выдохнула белая принцесса. - А то я уже отчаялась.

Селестия с живым интересом смотрела на действия Луны: две ложки кофе и четыре - какао. Похоже, моя красавица вознамерилась споить сестре двойную дозу, вон, даже кружка явно больше тех, что у меня на кухне.

- Лайри, попробуй, как получилось? - Луна неожиданно предложила напиток мне.

- Горячее. - Ответил я, взяв кружку. - Остудить надо немного.

- Не вопрос.

Кивнув, Луна сбросила с рога искорку, сияющую словно кристаллик льда и она с чуть слышным шипением погрузилась в коктейль. Подождав, я отпил - ласкающая язык сладость какао в сочетании с бодрящей кофейной горчинкой была восхитительна.

- Идеально.

- Что ж, сестра, теперь твоя очередь насладиться уникальным, поистине королевским вкусом кофекао. - С этими словами Луна торжественно поставила кружку перед Селестией.

Склонившись над угощением, Селестия настороженно принюхалась и тут я подумал, что принцессе на рог очень не помешал бы предохранитель вроде того колпачка что раньше носила Луна. Стол, однако, был достаточно широким, чтобы мне не пришлось уклоняться, спасая глаза от полуметровой витой рапиры.

Аликорн надолго приникла, медленно поглощая глоток за глотком, сладко жмурясь и прижимая уши. Наконец, отставив кружку, Селестия выдохнула, трогательно сложив губы буквой «о». Морду принцессы украсили пышные шоколадные усы.

- Спасибо, Луна, кофекао восхитителен. Теперь это мой любимый напиток.

- И я уже вижу новый свиток: «Распоряжение Услестии Сладоустой о поставках кофе из Арабии». - Улыбнулась Луна.

Отпив еще, Селестия задумчиво взглянула на зад сестры.

- А знаешь, Луна, из твоего роскошного хвоста получится отличная накидка для прогулок, если правильно расчесать и соткать волосы. А то не подобает мне гулять публично практически бесхвостой.

Бедная Луна, чуть не поперхнувшись чаем, спешно завернула «накидку» под себя.

- Ну уж нет, никаких действий с хвостом моим я не позволю. - Ответила она строго.

- В таком случае - и никаких «Услестий». - Нарочито спокойно возразила Тия, изящными движениями языка слизывая шоколад с губ.

Нортлайт уже опорожнил свою чашку, - правда, я не понял, когда он успел, быть может, просто вылил чай в недалеко стоящий горшок с фикусом, - и смешивал себе диковинный кофейно-шоколадный коктейль.

- Сестрица, если тебя так беспокоит крупное облысение, я попрошу Зекору состряпать средство для быстрого роста волос из яиц феникса... Или еще лучше - из перьев. Рецепты знаю. - Недовольно пробурчала Луна, подбирая с тарелки крошки рулета.

Последовал ОЧЕНЬ задумчивый взгляд сестер на клетку, откуда донесся сдавленный писк и стук падающего в обморок тела.

Когда Селестия телекинезом подняла полог, мы увидели Филомину, валяющуюся на спинке. Крылья феникса безвольно раскинуты, лапки поджаты и даже мельтешившие по перьям огоньки потухли.

- Последние сутки были очень треволнительны для моей несчастной Фили, а тут еще предложение настричь с нее перьев на зелья. Пусть хоть отдышится.

Оставив клетку ненакрытой, мы вернулись к трапезе: Луна, привыкшая хозяйничать у меня дома, сложила пустые тарелки на нижней полке роликового столика, Селестия потихоньку пила «двойной» кофекао, Нортлайт магией держал чашку у самых губ, шевелил ноздрями и что-то одобрительно ворчал под нос, а я, пользуясь моментом покоя, дегустировал чай, не успевший остыть.

Цвет, зеленоватый у краев чашки, постепенно сгущался в глубине ее таинственно-насыщенным оттенком. Ясно различимый жасминовый аромат касался ноздрей, дразнил обоняние, пробуждая томящее желание чихнуть. Вкус оказался с неуловимой горчинкой и горячий глоток, ласково скатившийся в горло, был как будто бархатистый «на ощупь».

Выражать восторг я не стал, опасаясь случайно испугать Селестию: все равно как если б возле меня кто-то внезапно начал умиляться «хорошеньким летающим жучком». И потому просто тихо радовался вкусному напитку.

С обновленным набором зубов мне было одинаково неудобно и есть и говорить. Вероятно, если б меня спросили загодя, я б предпочел оставить на месте старый протез, с которым ходил уже лет десять, и залатать только прорехи в коренных. Но поскольку согласия моего никто не удосужился выяснить, приходилось теперь следить за речью, чтоб слова звучали четко, и жевать аккуратнее, дабы не цапать себя за язык. Смыкая челюсти, я то и дело натыкался на непривычные углы.

Селестия попыталась встать с подушки, но, тихо застонав, напряженно замерла. Аликорну не удалось скрыть гримасу боли, на миг исказившую черты.

- Что случилось, сестра? - Встревожилась Луна.

Золотистое сияние ухватило ухо Луны, заставляя наклониться ближе. Селестия что-то прошептала.

- Я помогу тебе, Тия. Просто расслабься.

Встав, Луна подняла сестру магией и невозмутимо унесла за дверь в дальней части комнаты.

Чуть позже принцессы вернулись, от обеих пахло жасмином. Когда они улеглись, бэтконь перенес на стол еще две тарелки.

- Мать, это эксклюзивный десерт для тебя.

Под крышкой первой тарелки оказалось самое настоящее облако, нежно-кремовое сверху и оранжевое снизу, словно подсвеченное солнцем. Вдобавок от облака во все стороны клубился туман - стоило Нортлайту убрать крышку и странное лакомство густыми розовыми клочьями вывалилось на стол.

- О! Любимый мой «Облачный восторг»! - Восторженно встрепенулась Луна. - Не пробовала его тысячу лет!

Закрыв глаза, аликорн нырнула мордой в туман и мощно вдохнула.

Поели, попили, можно и понюхать. Взглянув на счастливо вздрагивающие Лунины уши, я усмехнулся и, зачерпнув пригоршню вещества, последовал примеру принцессы.

Я словно перенесся в чудесный сад вечерних цветов. Мягкие ароматы ночной фиалки, перемежающиеся с запахами левкоя и душистого табака слегка вскружили голову, успокаивая мысли, замедляя их бег и заполняя грудь томящим блаженством, с которым не хотелось расставаться. Будто я вдохнул прохладный сумрак и он будоражил нервы бесчисленными щекочущими ручейками.

Откуда-то издалека донесся выдох глубокий и медленный как равнинная река. Открыв глаза, - не заметил, когда закрыл их, - я увидел Луну, поднимающую голову из тумана. Морда ее красноречиво намекала, что принцесса взлетела до седьмого неба, постигла дзен и пребывает в нирване, созерцая радужных единорогов в Висячих садах Амитис.

Нортлайт хранил спокойствие, подобающее его статусу, а вот Селестия почему-то воздержалась от воскурения дивной туманности. Быть может, была слишком слаба, чтоб адекватно реагировать и могла попросту вырубиться.

Тем временем туман почти рассеялся, а облако стало похожим на раскрашенную сахарную вату. Все так же сидя с отсутствующе-счастливым видом, Луна телекинезом подхватила тонкую палочку и аккуратно махнула по «вате», собирая расщепленным концом малый комочек. Ням... Глаза Луны невольно закрылись, но я успел заметить мелькнувший в них безумный экстаз, затем волной прокатившийся по телу аликорна словно цунами.

- Понитивно-потрясающе! - Блаженно улыбнулась Луна, шумно пытаясь отдышаться. Чтоб сохранить равновесие, ей пришлось опереться крыльями на пол. В такт ее дыханию на гриве и хвосте мелькали яркие сполохи магии.

Тем временем под крышкой на второй тарелке Селестия обнаружила вполне обычные с виду маффины и пирожные с кремом, и меланхолично закусывала ими, допивая кофекао.

- А, Тия? - Луна протянула сестре заряд «понитивного потрясения» на палочке.

- Спасибо, Лулу, я вижу, что это доставляет тебе удовольствие, но вынуждена отказаться. Если я угощусь этим, боюсь, профессору Штерну придется спешно оживлять меня, а тебя добрый доктор «Булава» посадит на карантин в пещеры под Кантерлотом. Я и так едва шевелюсь, и мне стоит воздержаться от чрезмерных нагрузок. Лучше уж поем маффинов.

Движением ноги Селестия аккуратно отклонила предложение. Луна уже хотела отправить мерцающий магией комочек в свой рот, но тут встретилась взглядом со мной.