- Как он? - Я шагнула к Лайри.

- Это существо... - Доктор покосился на Лайри. - Оно еще живо и его лучше не тревожить. Я предлагаю покинуть комнату.

Одним прыжком подскочив к кровати, я телекинезом бесцеремонно переставила пони в сторону словно земнопешку и сдернула укрывающее человека покрывало.

- Что это такое? - Строго спросила я, рассматривая белесый с алыми жилками массивный сгусток магии, пульсирующий на груди Лайри. Более того, часть сгустка обвилась вокруг его шеи подобием тонкого щупальца, сдавливая горло.

- Э-э, Ваше Величество, - запнулся доктор, - это...

Вздохнув, я страдальчески закатила глаза. Вот, за что мне этакая епитимья, а? Уж не побочный ли эффект Элементов Гармонии? Некстати вспоминается сказочка, упомянутая Шайнингом. Что ж, если я вынуждена использовать страх как средство воздействия на нерадивых подданных, то так тому и быть.

Аккуратно захватив незадачливого доктора телекинезом, я подняла его, чтоб смотреть прямо в глаза. Следуя мгновенной догадке, задрала халат и глянула кьютимарку пони - сердечко, окаймленное светлой магической аурой.

- Мортем, друг Наш сердечный. - Елейно-ласково проворковала я на ухо доктору, склонившись так, что он не видел моих глаз, но прекрасно слышал шепот. - Очевидно, в детстве ты был очень непослушным жеребенком - как же так получилось, что великая темная Найтмер Мун не съела тебя еще тогда?

Чувствуя, что доктора колотит от ужаса, я скривилась в отвращении - мне не нравилось все это действо с детскими страхами. Но, понизив голос, продолжаю шепотом ломать психику Мортема.

- Мы приказали тебе излечить это существо и поддержать его жизнь. Излечить, а не убить. И если ты нарушишь Наш приказ, Мы сожрем твое сердце. Учти, ты умрешь не сразу и будешь видеть, как Мы смакуем последние его животрепещущие кусочки.

Я легонько ткнула копытом меж ребер пони, чувствуя бешеный ритм в его груди. Доктор едва не заорал, когда я показательно слегка укусила его за ухо - хорошо, что успела зажать ему рот. Окружающая жеребчика аура страха была столь явственна, что ее можно было ощутить просто рогом, не применяя магию.

- Снимай все, что наложил. - Приказала я, снова поставив пони возле кровати. - Снимай и не заставляй свою семью жалеть, что у нее был столь бестолковый сын, отец и муж.

Громко сглотнув, доктор принялся отколдовывать свою злосчастную магию, и я пристально следила за всеми действиями, чтоб на теле Лайри не осталось ни малейшей частицы губительного заклятия.

Когда единорог завершил ритуал, я прижалась ухом к груди Лайри - пульс слабый, но ровный. Убедившись, что жизни любимого не грозит опасность, а здоровье лишь вопрос магии и времени, я уже сама наложила несколько оздоровляющих заклинаний.

- И эти пятна - твоих копыт дело? - Спросила я, пристально рассматривая и обнюхивая торс человека.

- Нет, принцесса Луна, они появились после угасания «целителя». - Мортем указал на стол.

Я не стала брать талисман, зная, что пустая стекляшка не даст ответа. Но тщательно изучила несколько пятен. Никаких намеков на магическое вмешательство, из чего вывод был лишь один: пятна являются проявлением звериной сущности Лайри.

- Ваше Величество, я, наверное, не имею права спрашивать... - Мортем неуклюже переступил с ноги на ногу.

«О семье своей беспокоится? Или о несъеденном сердце?»

- Спрашивай. - Я устало махнула ухом.

- Это существо - почему Вы о нем заботитесь? Оно разрушило город, убило принцессу Селестию, убило и ранило многих простых пони, чуть не убило Вас. И после всего содеянного - Вы исцеляете его?! - Выдал доктор на одном дыхании.

- Селестия жива. - Ответила я достаточно громко, чтоб доктор мог услышать. И указала ногой. - Там в углу нарисована телепортационная руна, ступи на нее и будешь у Селестии.

- А?.. - Доктор вопросительно покосился на кровать.

- Не так давно этот человек спас Нас от унижений, позора и гибели. Мы в долгу перед ним. Ответ исчерпывающий, верно?

- Да, Ваше Величество, простите мои сомнения. Разрешите идти?

Я кивнула. Суетливо ступив на руну, доктор исчез во вспышке магии.

Однако слова Мортема заставили задуматься об исходящей от человека вероятной угрозе. Вспоминаю спасенную Найтмером зеленую кобылку - Дух Кошмаров тогда был оглушен «лунной волной», а вот Лайри вполне мог неосознанно отреагировать на детский крик и направить сконцентрированную в теле магию. Причем направлял он ее руками столь же легко, как и пони - рогом.

Телекинезом подняв руки Лайри, я внимательно рассмотрела их. По наитию даже обнюхала. Пахло серой, кончики пальцев слегка обожжены. Влив немного исцеляющей магии, залечила ожоги и печально прижалась носом к пальцам. Неужели мне не суждено больше ощутить их ласку?

Воспоминания кажутся столь давними и оттого нереальными: первый вечер в доме Лайри, и я, расслабленная после купания и горячего ужина, тихо сопя, уткнулась носом в ладонь, наслаждаясь нежными прикосновениями.

Тогда Лайри сказал, что надо обезопасить мой рог.

Следуя интуиции, я наложила на кисти рук заклятие, блокирующее магию, чтоб человек не мог случайно навредить себе или другим, если вдруг снова спонтанно проявятся его способности. Поразмыслив, добавила на тело «мягкое удержание», не ведая, в каком состоянии Лайри проснется - ведь будучи взбешенным, он и без магии способен покалечить и убить.

Медпони, которую я позвала присмотреть за человеком, пришла в ужас, наверное, на ходу вообразив, как очнувшееся чудовище разрывает ее на части и пожирает. Пришлось также поставить двоих солнечных гвардов у дверей, чтоб пони не нервничала в одиночку на грани разрыва сердца. Смерть от разыгравшегося воображения - пожалуй, одна из самых нелепых смертей. Так же, воспользовавшись реверсированным «всепрочтением», я попыталась составить записку, что делать в случае пробуждения Лайри - результат выглядел ужасно, я даже пожалела, что мне придется учиться современному письму, столь примитивному и некрасивому. Спалив бумажку, я просто приказала сиделке позвать меня, когда человек проснется. Она поняла.

Укрыв Лайри и поцеловав его лоб, я перенеслась к сестре.

***

[ Луна \ Рабочий кабинет Селестии ]

Исцеление раненых, восстановление столицы, поддержание порядка среди населения, метание между сестрой и любимым… Позабывшая о себе, я всеми силами стремилась вернуть жизнь моих подданных в прежнее русло, хоть и не всегда это было возможно. Сердце разрывалось от боли, когда я видела безутешные мордочки пони, потерявших родных и близких в пасти внезапной войны, и слышала их рыдания. Потери, от созерцания которых мне всю жизнь удавалось как-то ускользать, теперь зримо и явственно предстали предо мной, и впервые я ощутила тяжесть утраты столь близко. Груз правления давил на плечи, цепи обязанностей сковали разум и душу. Я не имела права дать слабину, хоть на миг показать усталость, ибо для моих пони я - олицетворение последней надежды. Мольба, стремление быть услышанным и понятым, робкое желание что-то исправить, вернуть - я видела в глазах каждого, кто обращался ко мне за помощью.

Только что отправив гвардейца с очередными распоряжениями, я, обессилевшая, рухнула на кушетку.

- Будь ты проклят, Найтмер… - В изнеможении прохрипела я, вдыхая исходящий от мебели запах сестры. Пришлось сконцентрироваться, чтоб удержать стакан телекинезом. Силой заставляю себя проглотить содержимое - от усталости мне хочется замереть и очнуться через несколько веков. Что ж, тысячу лет назад я жаждала править Эквестрией? Я получила желаемое, судьба всей страны ныне в моих копытах, я могу отдать приказ, какой вздумается, и он будет исполнен. Почему ж я столь несчастна?.. Потому что я не желала власти ценой крови и смерти.

Тело, постигающее соблазнительно-мягкий бархат кушетки, расслабляется… Я более не могу шевельнуться, налитые усталостью мышцы отказываются повиноваться, глаза слипаются и хоровод мыслей замедляет кружение. Котор…

Телекинез угас, и пустой стакан полетел на пол, но кожистое крыло вовремя подхватило емкость. Нортлайт, бесшумно выскользнувший из тени за кушеткой, вернул стакан на стол и запер двери кабинета. Достав из шкафа плед, фесликорн бережно укрыл спящую Мать.