Я мрачно посмотрел на довольную физиономию Гана. Вот же искуситель. Правильней, конечно, было бы оставаться на месте и продолжать работать, но уж больно хотелось посмотреть на этих знаменитых всадниц.
– Идём, – нехотя согласился я.
– Отлично. Пошли тогда, я тут дорожку одну знаю. Всадницы-то нам точно ничего не сделают, а вот если охране попадёмся, спросят, чего мы тут шляемся.
Захватив с собой тряпки, чтобы если что, быстренько прикинуться моющими пол слугами, мы отправились к драконьим башням. Ган действительно знал дорогу, очень ловко выбирая какие-то закоулки, переходы и лестницы, о существовании которых я и не подозревал. Без Гана я бы заблудился уже на втором повороте. Но мой приятель жил в замке уже несколько лет и прекрасно ориентировался, в отличие от меня, попавшего в столицу немногим более полугода назад.
Впрочем, и сам замок был велик. Это даже не замок был, а целый замковый город, в диаметре под три километра. Каждый император, а раньше король, стремился чего-нибудь, да пристроить к нему, делая ещё больше. Поэтому замок замком уже давно не называли, а говорили «Высокий город». И он действительно был высок, вдобавок к своим горизонтальным размерам.
Весь путь занял у нас минут семь-десять. Драконьи башни были от нас не так уж и далеко, но по прямой к ним мы пробраться не могли – везде стояла охрана, которой попадаться было нельзя. В конце концов, мы остановились на первом этаже какого-то здания. Даже не на этаже, а скорее на веранде, расположившись за одной из колонн.
– Хорошее место, – с удовольствием огляделся Ган. – Вон, видишь, мраморная дорога впереди? По ней обычно они и ходят от драконьих башен во внутренние помещения.
– А ближе нельзя? – спросил я. Видимость была отличная, но всё же до указанной парнем дороги было далековато.
– Нет, опасно. Мы и так уже близко к башням. Зона хоть и не запретная, но нечего рисковать просто так.
– Слушай, а это ничего, что мы вот так запросто подобрались к всадницам? А если бы вместо нас ассасины какие был?
– Ассасины? Ну, можно было бы их только пожалеть, – фыркнул Ган. – Я же тебе говорю – всадницы сильнейшие бойцы мира. У каждой магический амулет высшего круга, защиту которого даже архимаг сразу не пробьёт. Не забывай ещё, мы сейчас во внутренней части дворца, тут посторонних не бывает. Неоткуда убийцам взяться. Ну и о тропке этой мало кто знает. Я сам её случайно нашёл, когда завалы в одной из комнат разбирал.
Следующие несколько минут мы просто сидели за колоннами и ждали. Увы, никаких воительниц не наблюдалось.
– Эх, похоже, опоздали, – расстроено заявил мне приятель. – Надо было сразу идти, а не трепаться попусту. Когда теперь ещё подобный случай представится?
– Ладно, чего уж, – мне хоть и было немного жаль, что ничего не получилось, но в то же время я испытывал облегчение. Больно рискованное дело, как по мне – лезть в делааристократов, хотя Ган и уверял, что нам ничего не грозит. – Пойдём тогда?
– Пойдём, всё равно ничего не высидим.
Мы уже залазили обратно в коридор, когда я услышал лёгкий металлический стук снаружи.
– Ган, подожди, – сказал я. – Слушай, там кто-то идёт.
Парень остановился и прислушался. Затем расплылся в улыбке:
– Это они! Давай назад, быстро!
Кинувшись к покинутой было терассе, мы заняли прежние места. Стук приближался, теперь отчётливо было слышно, что он не един, а соткан из множества звуков удара железа о камень. К нам шёл небольшой отряд.
Всадницы появились внезапно. Я думал, они двинутся к нам от дальнего конца дороги, но эхо как-то по особенному хитро гуляло в том месте, что мы выбрали для наблюдения, из-за чего близкие звуки казались далёкими. Вместо того чтобы выйти в паре сотен метров от нас из-под арки, воительницы вышли в пятидесяти из одного из боковых поворотов.
Раньше я думал, что упавшая от удивления челюсть – это такой красивый оборот речи. Ну, правда, как челюсть может упасть? Поднявшиеся брови ещё ладно, но в остальном-то лицо можно контролировать? Оказалось, случаются моменты, когда нельзя. Ибо сейчас я представлял собой того самого человека, который разинув рот, поражён до предела.
А ещё я понял, почему Ган был так уверен, что всадницы нам ничего не сделают. Всё оказалось проще некуда. Солнцу действительно нет надобности обращать внимание на копошащихся где-то далеко внизу людей.
Их было девять. Девять воительниц, закованных в доспехи, каждый под цвет дракона, на которых они летали. Никаких попсовых бронелифчиков – доспехи закрывали девушек до самой головы и были боевой защитой, а не декоративным элементом. Если надеть шлем, который каждая всадница несла с собой, то получилась бы точная копия воительниц с картин из дворца.
Да вот только доспех этот делал всадниц прекрасней, чем самое красивое платьем. Эти девушки, а скорее молодые женщины, были созданы для него.
Помимо полной защиты, у них было и оружие. У двоих – посохи, которые обычно таскают маги. Ещё у троих – луки, причём не обычные охотничьи, а очень хитрые, с какими-то дополнительными элементами. Тройка обходилась мечами. Клинки покоились в ножнах, но по их внешнему виду можно было уверенно сказать, что они под стать хозяйкам. Ну и у одной за спиной висело копьё. Эта всадница была одета в чёрный воронёный доспех и шла впереди всех.
Я поднялся с пола, на котором до того лежал и пошёл вперёд. Не знаю, зачем – мозги отказали напрочь. Ган попытался было схватить меня за камзол и что-то сказал, но я его даже не услышал, шагая к девушкам. Со стороны я смотрелся очень нелепо, ведь тряпку, которой мыл стены, взял с собой. Так и шёл, держа в руке.
О чём я думал в этот момент? Да ни о чём. О чём может думать мотылёк, летящий на пламя свечи? О том, как хочется дотронуться до света, окунуться в него. Ну а что будет дальше уже всё равно.
Наверное, так бы и сгорел. Ган не обманул – всадницы действительно не обращали на меня никакого внимания, так что я беспрепятственно приблизился к ним, между нами оставалось метров десять, не больше. Не знаю, где проходила та невидимая черта, переступив которую, я был бы убит. Скорее всего, в паре шагов.
Прилетевший в спину камень ожёг резкой болью, заставив сбросить оцепенение и остановиться. Повернувшись, я непонимающе уставился на бледного Гана, вышедшего из-за колонны. В руке у него была ещё пара камней. Увидев, что я обернулся, он скорчил страшное лицо и я буквально прочёл по его губам слово «остановись». Это-то меня и спасло. Пока мы с Ганом смотрели друг на друга, всадницы прошли мимо. Когда я снова на них посмотрел, они уже были далеко. Постояв немного на месте, я пошёл обратно к приятелю.
– Ты чего творишь, болван? – зашипел Ган. – Куда попёрся, жить надоело? Объяснил же – не приближаться!
– Прости, я что-то сам не свой был, – сказал я. – Вообще не соображал, что делаю. Спасибо, что спас.
Только теперь до меня дошло, что Ган рисковал жизнью ради меня. Промахнись он чуть – и всё, конец. Уж на кидание в них камней всадницы точно бы отреагировали.
– Ладно, бывает, – парень нервно рассмеялся и хлопнул меня по плечу. Он был очень позитивным человеком, никогда не унывал, а все неприятности забывал через минуту. – Но ты вообще отчаянный. Хорошо, что всё хорошо закончилось.
– Ага, закончилось, – я уныло посмотрел на тряпку. – Чего ещё после всего этого будет?
– Да ничего не будет, – хохотнул Ган. – У тебя память, что ли, заодно отшибло? Если сразу не убили, то последствий можно не ждать. Такие вот они. И вообще, нам ещё работать, так что давай назад двигать.
Возвращаться в привычный мир, где меня не ждало ничего, кроме вечного ведра и метлы, было тяжело. Прикоснувшись к сказке, хотелось продолжения. Ведь именно об этом мечтал. Увы, настоящая доля попаданца выбора особого не оставляет: либо будешь убитым, либо станешь рабом. Мне выпало второе, и ещё повезло, что, в конце концов, во дворец попал: тепло, светло, трёхразовое питание с одной из императорских кухонь, тараканов нет и жалование неплохое. О такой судьбе мечтает каждый второй простолюдин Этерии.
