Утром следующего дня прибыл инструктор физической подготовки. Яркий представитель старой тренерской школы. Когда-то этот лысоватый, кругленький мужчина профессионально занимался спортом и мечтал о высоких достижениях, но травма ноги перевернула всю его жизнь. Про биатлон пришлось позабыть навсегда, и вместо этого переквалифицироваться в тренера и воспитывать гиперактивных пацанов в кадетской школе.

Первое занятие с группой он провел по всем правилам дисциплины: построение, стандартное приветствие.

— Владимир Петрович. Ваш тренер, — представился инструктор, — с вами буду знакомиться по ходу занятий.

— Не очень то вы на тренера похожи, — заметила Тина.

— А вы не похожи на команду спортивного резерва.

Пройдя два раза мимо строя тренер, тяжело вздохнул:

— Форма не соответствует, — озвучил он, после проверки внешнего вида учеников, — завтра одеваемся соответственно.

— Нам, что в вечерние платья нарядиться? — спросила язва Динка.

— Спортивного костюма вполне достаточно, — педагогически сдержано ответил инструктор, — начинаем разминаться. Для встряски — разминочный бег по кругу.

Пробежали, начали растяжку, а потом еще пара кругов трусцой. Целый месяц Владимир Петрович «гонял» учеников по стадиону. Не щадил, не позволял расслабляться. Но для всех без исключения он сумел стать другом. Хороший мужик, правильный. К каждому нашел подход, сумел их энергию гнева перевести в физическую нагрузку. В общих чертах он обрисовал техники рукопашного боя, показал приемы.

— Когда стрелять начнем? — наседал Ник.

— Нетерпеливый какой. Вижу, что тебе есть, что показать. Не так ли?

— Удивлю.

— Самомнения тебе не занимать. Что ж, я предоставлю тебе такой шанс.

Владимир Петрович обожал оружие. Будто вчера помнил, когда в ладонь легла его первая винтовка. Приятное ощущение, согревающее душу. Меткий глаз, твердая рука, сотни пораженных мишеней, и в результате — десяток сияющих кубков за победу в соревнованиях.

После завтрака выбрались на полигон, находящийся здесь же и оборудованный по минимальным требованиям, когда нужно воссоздать сценарий боя.

Владимир Петрович взял в руку учебный пистолет:

— Я буду вас обучать обращаться с оружием, умением ориентироваться в пространстве. А теперь свои умения нам продемонстрирует Ник. По его словам, он лучший из вас.

— Лучший, — повторил Ник, забирая у него пистолет.

Встал, широко раздвинув ноги, прицелился в бумажную мишень.

— Не спеши, — пыхтел ему на ухо инструктор.

— Я сам, — отмахнулся Ник.

Первый выстрел — в яблочко, следующий в это же место. Владимир Петрович покраснел от волнения и удовольствия.

— Молодец! А я, ведь не верил, думал — шутишь.

— Для меня это все равно, что дышать или думать, — хвастался Ник.

— Искусство! — восторгался Владимир Петрович, одобрительно хлопая по плечу Ника, — ты рожден для этого! Чему я могу тебя учить, и так все ясно?

Ник никогда не разменивался на пустую болтовню, но в этом случае, решил еще прихвастнуть:

— Мне бы крупнокалиберный…

— Успеешь, еще, какие твои годы! Оружие нужно применять в мирных, спортивных целях.

— И мишени — туфта! — не слушая его, продолжал Ник.

— Обычный стандарт для обучения.

— Надо стрелять по движущимся.

— Ага! Скажи еще — по живым!

— С удовольствием сбегал бы на охоту. Знаете, когда я был маленьким, папа брал меня с собой. Мы стреляли по уткам, бегали по болоту, в поисках подбитых. Счастливое было время.

Владимир Петрович позволил всей группе испытать способности к стрельбе. Девчонки отстрелялись на редкость отвратительно.

— Не всем быть снайперами, — успокаивал он, считая это занятие чисто мужским делом. Ник — еще одно подтверждение его теории.

Разряжать обстановку в сложном коллективе позволяли законно-установленные уроки борьбы. Девчонки не стояли в ряду запасных, а если приходилось участвовать в спаррингах, не давали парням спуску. Тут пальма первенства принадлежала Тине, которая в момент соревнования преображалась, становилась грациозной, ловкой и невероятно красивой. Однажды, Алевтина, увидев ее «танец», чуть не свихнулась от радости: «Вот оно! Нескладная девица, оказывается, не так проста!» Тина «жгла»: взмах руки, шаг, больше похожий на па и никакой скованности, поворот, наклон. Чудесное зрелище, достойное похвалы! Алевтине однажды взбрело в голову нарядить Тину в платье и выставить на ринг. Та артачилась, никогда прежде не облачаясь в длинные юбки, мешающие делать широкие выпады ногами. В бальном ярко-синем платье Тина выглядела восхитительно, чем окончательно сразила наповал вечно придирчивую Алевтину. В схватке с Ромом, слегка медлительным и неповоротливым, делающим резкий хук, она смотрелась изящным мотыльком.

— Браво! Браво! — кричала Алевтина и хлопала в ладоши, — умница, девочка моя. Выражение ее лица в этот момент казалось счастливым.

Единственный, кто оставался в стороне — хлипкий на здоровье Джон. Вся спортивная суета не про него. Постоянно жаловался на плохое самочувствие. В плюс к головным болям — ломота в спине, вечно воспаленные глаза. Часами он зависал у монитора, без движения, лишь его тоненькие пальчики быстро-быстро летали над клавиатурой.

Сложилось мнение, что его присутствие здесь — огромная ошибка, однако оно резко поменялось, когда умника обязали обучить команду азам информатики. Карина почти завидовала ему. В некоторых вопросах она являлась абсолютным профаном, сложно уловить смысл незнакомых слов, пачками выдаваемый в виде элементарных понятий. Джон, доверху напичканный сетевым сленгом, не замечал удивленных взглядов. Переспрашивать стыдно, да и что делать с лишней информацией. Куда понятнее постить фотки, ставить лайки. Выслушали тонну информации, после выбросили ее из головы, поняв, что Джон обладает уникальным талантом: подбирать пароли, входить в чужие системы и безнаказанно пользоваться нужными данными. А это дорогого стоит. Тот, кто владеет информацией, владеет миром, не являясь при этом обладателем большой физической силы.

Алевтина, все время являющаяся наблюдательницей учебного процесса, вносила коррективы. Ей не нравилась разрозненность коллектива. Ребята ссорились, пытались соперничать.

— Меня беспокоит ваша позиция, — в который раз повторяла она. — Не могу вдолбить одну и ту же истину: вы звенья одной цепи!

— Об этом мы не договаривались. Разве не вы убеждали нас в уникальности каждого? — возражал Джон. Умственное превосходство ставило его выше остальных.

— В замкнутом общественном существовании все должны держаться друг друга, иначе критическая ситуация приведет к провалу операции и гибели всей команды в целом.

Чрены разрозненной группы слушали наставницу, но оставались при своем мнении. Сплоченной команды не получалось: Джон умничал, Ник возомнил себя снайпером, Ром, после истории со Светкой — на контакт не шел, Вика с Виктором общались между собой, Динка — сама по себе. Дружили только Тина с Кариной.

Алевтина выговаривала Михаилу: «В этот раз ты плохо подошел к подбору кадров».

— Все кандидатуры мы обсуждали, и вы не возражали.

— Ты прав, что-то я расслабилась, полностью положившись на твое мнение. Так сложно держать все под контролем, но ты прежде не подводил.

— Потерпите. Ребята толковые, молодые слишком, азарта в них много.

— Да, уж. Только руководству вряд ли понравятся такие объяснения, если, как ты выражаешься, ребята накосячат, нам придется отвечать и подчищать «хвосты».

— Надеюсь, что не придется, — отвечал Михаил, на самом деле, сомневаясь в собственных словах. Команда и вправду ему не нравилась. Не то, что в былые времена, когда в группу набирались добровольцы из демобилизованных солдат. У каждого отличный послужной список, заграничные командировки в горячие точки. Строгий отбор, выучка и в итоге — нужный результат.

— Почему бы не вернуться к старым методам вербовки? — спросил он у Алевтины.

— Руководству виднее. Они дали установку, мы выполняем. Бойцы не должны иметь родственников — основной критерий. Их не будет среди пропавших без вести, развешенных во всех полицейских участках.