— Карина! Сюда!

Девочка испугалась, оглядывая одежду. Так и есть, на подоле красовались коричневые кляксы, которые вызывали у воспитателя бурю гнева. Ох, и влетит же сейчас!

В кабинете директора Карину ждали приемные родители, явившиеся по знаменательному событию с огромным плюшевым медведем.

— Это тебе! — протянул подарок дяденька.

Каринка ухватила медведя и прижала к себе настолько крепко, что если бы он был живым существом, задохнулся бы от нехватки воздуха.

Воспитатель, сдерживая волнение, только и смогла вымолвить:

— Карин, а спасибо!

Вместо благодарности юркая малышка повисла на новой маме, чем привела всех в состояние всеобщего умиления. Такая душещипательная картина довела до слез не только взрослых, но и неожиданно появившихся в дверном проеме детишек.

Мотив благого поступка приемных родителей представлял некое сочетание желания материнства и вместе с тем оправдания общественного мнения по поводу, что семья без детей считается неполноценной.

В принципе, потенциальный отец не настаивал на изменении жизненного статуса, но вторая половинка изводила нытьем. Взвесив все за и против, покой дороже, он согласился. Любимая жена, гораздо моложе его, страдала перепадами настроения, загоралась идеями, а после так же быстро остывала, забрасывая в долгий ящик все начинания. Такими намерениями в квартире появлялась различная живность от котов до черепах, после благополучно передаваемая в более добрые руки.

Семья, обеспеченная всеми материальными благами, устраивала быт по принципу: муж зарабатывает, жена — тратит, причем она не работала ни одного дня в жизни, даже трудовой книжки не имела. Зачем? Есть более приятные увлечения, которые не только скрашивают однообразные будни, но и подтверждают высокий социальный статус: выставки, концерты, сеансы психолога, массажиста, косметолога и так далее. Было даже увлечение оккультными науками, посещение экстрасенсов, прогнозирующих светлое будущее. Муж потакал всем капризам, давно смирившись с определенным положением вещей. Его устраивало, что рядом оттюнингованная молодая жена, соответствующая его положению. С такой не стыдно показаться на людях, друзья-сверстники головы сворачивают от зависти.

Для женщины, не испытавшей материнского счастья, пришел переломный момент, когда подружки с детьми ходили по утренникам, родительским собраниям, а она не могла и словечка вставить в общие разговоры. Ребенок в ее понимании выглядел пропуском в интересную жизнь, наполненную воздушными шарами, плюшевыми игрушками, тортами со свечками по поводу именин. Последней каплей в решении по удочерению стало посещение концерта юных талантов, где мамочки наперебой расхваливали своих чад, блистающих на сцене. Она представила, как ее дочь танцует, поет, а ей за это вручают грамоту. Непередаваемый восторг!

В истории с Кариной, появившейся в белых интерьерах вместительной квартиры, произошла неувязочка. Новоиспеченные родители не рассчитали свои силы, а детдомовская девочка не оправдала их надежд. Она не становилась в узко поставленные рамки культурного воспитания: грызла ногти, не любила причесываться, купаться, могла и в тарелку руками залезть. Сплошной бардак!

Дальше — больше. Началось с банального воровства — мелочь из карманов. Родители не заметили пропажи и Карина осмелела. Стала красть все, что представляло, по ее мнению, какую-либо ценность. Конфеты прятала под матрас, кусочки колбасы и сосисок складывала под подушку или в бельевой шкаф под одежду.

Находки огорчали маму, но она сочувствовала дочке. Удивлял факт, что ребенок, складывает продукты про запас, боясь остаться голодной. Схроны при этом портились и воняли на весь дом.

— Карина, крошка, — пропела однажды ярко-алыми губами мамочка, пойдем, я покажу тебе, где лежат конфеты. Они все твои, не стоит совать их, куда не следует. Ешь сколько хочешь!

Постепенно до Карины дошло, что еды в достатке. Она лакомилась чудесным виноградом или уплетала странные на вкус мидии прямо пальцами из банки. После, вытерев масляные ручки об подол нарядного платьица, переключалась на клубнику. При этом ее никто не ограничивал, не вводил запретов, наоборот, мамочка радовалась, что ребенок становился румяным и упитанным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В чудо-детской, устроенной по всем правилам модных тенденций в розовом цвете, шкафы ломились от платьев, юбочек, кофточек. Карина терялась от обилия игрушек, книжек со сказочно-прекрасными картинками, разглядывать которые ни с чем несравнимое удовольствие. Она пристрастилась к пролистыванию любимых историй перед сном, представляя себя в роли златокудрых фей, совершающих волшебные превращения.

В гостях в этот вечер были важные люди. Пришла пора статус полной семьи выводить в свет. Карину нарядили как принцессу, чтобы представить под взоры критически настроенных приятелей. Они, почему то убеждали, что брать детей из детдома плохая затея, может быть даже опасная. Мамочка старалась доказать обратное и показать, как правильное воспитание благотворно влияет на брошенного ребенка.

— Посмотрите, какая она прелесть, — с удовольствием изрекла она.

— Милашка, — согласилась гостья, замечая, что девочка в действительности обладает уникальной красотой.

С ними прибыл сыночек — ровесник Карины, пухленький и шумливый. При внушительном весе, он крутился без остановки, кричал, перебивал взрослых, переводя все внимание на свою персону. Противный его тоненький голосок никак не вязался с внешностью. Особо раздражительно звучало глупое хихиканье не к месту.

— Поиграйте в детской, — предложила приемная мама. Ей непременно нужно поболтать о том, о сем, рассказать детали пребывания маленькой жительницы в их доме.

Карина нехотя согласилась. Толстячок с первого взгляда ей не понравился.

Едва беседа приняла правильное русло, завлекла общей темой и расположила к душевным признаниям, все обрушилось неожиданно жестко. Звонкий визг пухлого мальчика заставил взрослых кинуться на звук. Карина злобно смотрела на лежавшего, на полу толстячка, брыкающегося ногами.

— Она укусила меня, — вопил мальчишка.

На нежной коже упитанной ручки сиял красно-розовый след зубов. Гости подняли, успокоили сыночка, бросая в адрес хозяйки недовольные взгляды и пшикания.

— Гены, ничего не поделаешь, — выговорили они, и ушли в дурном настроении.

Мамочка плакала в первый раз, все время, прокручивая в уме неприятную ситуацию. Запал стать родительницей пропал, пришло время обязательств. Вполне ожидаемо она начала сердиться по поводу и без. Постепенно девочка перестала быть дополнением мечты, превращаясь в объект недовольства.

— Карина, мыть руки! — ругалась она, — Грязнуля!

Ласковость из голоса пропала. Придирки по поводу бытовых мелочей вырастали до размеров скандала. Она то и дело повышала голос, вовсе переходя на крик. Карина от обиды забивалась в угол, шепча неприятные слова в ее адрес. Она копила злость, собирая ее в тугой клубок где-то в средоточии сердца. Порой становилось нестерпимо больно, душно от желания не накинуться на противницу. В расчет не бралась возможность жить в сладких условиях. Душонка волчонка томилась в маленьком тщедушном тельце.

— Ты нам не родная, — сказанное новой мамой со злости, эхом отдавалось в ушах.

Карина и без этого напоминания страдала, а тут еще и постоянное жужжание, не дающее покоя. Она ведь хотела по-другому — мама и папа любят безмерно и не ждут, чтобы она ходила по струночке и выполняла команды. Карина, не познав любви, не умела любить сама. Более того она ощущала, что вовсе не соответствует высочайшим запросам, за которые можно признать любимым ребенком. Мама предупреждала не раз, что воспитанные девочки, ведут себя прилично: не шумят, не матерятся в присутствии взрослых, умеют говорить вежливые слова и беспрестанно благодарят за снизошедшую милость.

После очередной стычки с приемной мамой, она решила мстить. Жестоко и беспощадно, уж такова ее непокорная натура. В ее уязвленном сознании до краев хватало обиды на весь белый свет, сделавший ее изгоем.