Что было делать? Все молчали, но и так было понятно, что придется взять этого искателя приключений с собой.

— Ратлеры носятся, — повторила Дженни. — А кстати, что они пищали? Шейс, что они выкрикивали?

— Король поймал Волка! — Бешеный, гремя цепью, придвинулся ближе и уставился на Макса. Он же мальчишку видел впервые. — Король поймал Волка! Заманил в ловушку! Посадил в клетку! Волк в клетке, и все бегут смотреть. Очень страшно, очень опасно, очень хочется увидеть.

— Одной проблемой меньше, — вздохнула Дженни. — Теперь Волка мы не встретим, зато с нами Макс. Почти что равный обмен, но все-таки стало немного легче.

Они снова зашагали по опустевшим подземным лабиринтам. Стучал протез Морко, капала вода, эхо подхватывало эти звуки и возвращало гулким шепотом. Дженни пришло в голову, что она должна радоваться, что Волк больше не опасен. Но радости не было, была тревога за Эрика.

Шейс уверенно трусил впереди, иногда задирал морду и принюхивался. Дженни уже сбилась со счета, сколько поворотов, коридоров и подземных зал они миновали. Единственное, о чем она думала: что сказать Эрику, когда он наконец отыщется? Макс понимал, что очень виноват, и помалкивал. Ему, конечно, было страшно, но он не решался пожаловаться, что напуган и устал.

Что же касается Морко Гучиха, то и он не издавал ни звука. Его окружала грязь, и значит, было, о чем поразмыслить.

Вот Шейс остановился и стал топтаться на месте, озираясь и шевеля носом.

— Что? — коротко спросил гоблин. — Ты узнал место?

— Где-то рядом, — продолжая вертеть головой, пропищал Бешеный. — Сейчас буду искать.

Они стояли в центре довольно широкой площадки, но назвать это залом язык бы не повернулся. Пещерой тоже не назовешь — эту полость под землей создали не боги, ее вырыли ратлеры, и несколько узких ходов вели отсюда в разные стороны. У каждого громоздились холмики свежевырытого грунта.

Город серых остался позади, здесь не было ни утоптанных тропинок, ни влажных полотнищ над головой. Одно из тех местечек, которое ратлеры посещают по каким-то своим ратлерским делам, но надолго не задерживаются.

Шейс подтянул провисающий кусок цепи, намотал на лапку, чтобы не мешала, и сунулся в один из ходов. Гоблин, протискиваясь следом, проворчал, что здесь тесновато. Но далеко идти не пришлось, Бешеный вскоре пропищал, что ошибся. Пришлось возвращаться. Потом был исследован еще один проход, потом еще. Иногда ходы вели вниз, под уклон. Иногда поднимались. Один раз даже попался настоящий колодец, по которому струился дневной свет. Где-то вверху была дыра или трещина.

Потом Шейс попросил спутников отступить подальше и принялся рыть. Влажные комья посыпались из-под его лапок, и на глазах стал возникать новый коридор. Бешеный протиснулся в свой ход, остальные не без труда последовали за ним. И оказались в новом коридоре, Шейс уверенно отыскал направление и устремился в темноту, волоча цепь по влажному грунту.

Еще несколько переходов, еще один вырытый проход, и они опять оказались в широкой галерее, где присутствие ратлеров ощущалось куда сильнее. Земля была утоптана, на стенах светились пятна зеленоватой плесени. Путешественники опять оказались в обжитой части подземелья.

— Сейчас найдем! — пообещал Шейс. — Где-то поблизости.

И тут темнота наполнилась шорохами, топотом и писком. Все отшатнулись к стене, и больше десятка ратлеров промчались мимо, вереща, что клетка сломалась! Волк сломал клетку! Бежать! Бежать!

— Почему я не удивлен? — буркнул Морко.

— Потому что ты гоблин, — ответила Дженни. — Если тебя послушать, побеждать должны исключительно гоблины.

— Это было бы правильно, — проскрипел Морко. — Потому что только мы знаем истинную цену победы. К сожалению, мир несовершенен.

— А какая истинная цена победы? — заинтересовался Макс.

Дженни, конечно, уже знала ответ, поэтому совсем не разочаровалась, когда он так и не прозвучал.

— Вспомнил! Вспомнил! — заверещал Бешеный.

Он устремился во мрак так резво, что даже Морко покачнулся, ведь цепь от ошейника ратлера была обмотана вокруг его пояса. Теперь все торопились. Шейс прыгал впереди, цепь гремела и лязгала, Морко пошатывался от толчков, она даже время от времени отрывались от Дженни и Макса. Но свет фонаря был хорошо виден в сумраке подземелья, и отставшие снова догоняли, когда Шейс замирал и принюхивался, выбирая очередной поворот.

Наконец ратлер остановился, постоял немного неподвижно, со свистом втягивая сырой воздух.

— Мы пришли! — торжественно объявил он. — Это здесь.

— Прямо здесь? — Дженни уставилась под ноги, надеясь отыскать еще ягодку.

— Мы под тем самым местом, — пояснил ратлер. — В прошлый раз, в тот самый раз, в ужасный раз, я был фута на три выше. Сейчас старый ход засыпан, этот прорыли совсем недавно. Но если подняться футов на пять, окажемся совсем уж там, где я нашел свое безумие.

— А если еще подняться, то окажемся там, откуда оно свалилось, — продолжил мысль Морко.

— А что мы вообще-то ищем? — спросил Макс.

— Безумие Шейса, — пояснила Дженни. — Ты же слышал. Только тебе мы его не дадим, хватит с тебя и того, что просто посмотришь.

— Да я и сам не хочу, — Макс на всякий случай отступил на пару шагов. — Больно нужно мне чужое безумие.

— Это правильно, чужое тебе не нужно. Хвала богам, у тебя своего, хоть лопатой разгребай… — она задрала голову, разглядывая сырую каменистую землю над головой. — А как мы туда попадем? Шейс, как нам туда попасть?

— Обычным путем, — без колебаний пропищал ратлер.

Обычным путем? Дженни снова смерила взглядом расстояние до земляной толщи над головой. Она не умеет летать… если, конечно, летание можно назвать обычным путем. Когда же она снова опустила глаза, ратлер бросился к стене и принялся рыть.

Комья грязи и камешки разлетались из-под его лапок, он быстро вгрызался в грунт. Вскоре стало ясно, что он прокладывает новый ход — под углом вверх.

Оставалось только ждать, что у него получится. И надеяться, что земля не осыплется на головы. Ход углублялся на глазах. Несколько минут, и Шейса уже не видно, а цепь едва видна под выброшенной им землей. Вот так ратлеры создают свои подземные лабиринты. Но быстро было только поначалу, потом Шейсу пришлось выгребать вынутый грунт, работа замедлилась. Тем не менее, дело двигалось. Вскоре Дженни уже смогла заглянуть в темный лаз, который возник у нее на глазах.

Ратлер уверенно углублялся в толщу, его ход вел вверх и плавно закруглялся, огибая подземную полость, от которой он начал свою работу.

— Тесновато, — гоблин просунул фонарь над ее плечом и заглянул внутрь. — Мне не протиснуться.

Он размотал цепь и позволил Шейсу свободно удаляться. В тесном лазе — куда он помчится, как тень ветра?

Дженни промолчала. Ей тоже не хотелось соваться в эту подозрительную дыру, но на другом конце ждал Эрик. Значит, хотение и не хотение не имели смысла. И она, опустившись на четвереньки, зажмурилась и полезла навстречу граду отбрасываемых Шейсом комьев грязи.

Продвигались они совсем не так быстро, как хотелось. Работа предстояла большая, и, чтобы не быть бесполезной, Дженни принялась сгребать выброшенную ратлером землю назад от себя. Сперва ботинками и ладонями, потом ей под руки попалась цепь, и она стала отгребать землю и камешки цепью. Судя по скрежету за спиной, Морко продолжал это дело, сдвигая вырытую грязь подальше от входа в новый тоннель. Очень благочестивое занятие для гоблина — месить грязь.

— Судя по количеству камней, мы недалеко от подножия Вулкана, — пробурчал он.

А в самом деле, где они? Недалеко от подножия, это означает в старой части нижнего города. Точнее пока что не скажешь, нужно будет увидеть, что здесь имеется на поверхности. Шейс копал без устали, его ход вел по спирали вокруг пещерки, в которой остались Макс и гоблин. И поднимался вверх. Потом вдруг ратлер резко продвинулся, перед Дженни осыпался град комьев и камешков.