И с яростью. Этим Деметра меня тоже наделила. Богиня, которая в гневе прокляла всю землю.

«Деметра в жесткости своей лишает, в щедрости одаривает. Одари», — сказала красная ведьма, перед тем как я из милосердия умертвила колонию зараженных чумой. А Мэтью сказал: «Сила — твоё бремя».

С недавних пор нет.

— Когда ты захотела предохраняться, я не был против, — продолжил Арик, — но по какой-то причине ситуация сложилась именно так. И лично я этому рад. Особенно после всех вызванных мной смертей…

— Но мне всего лишь семнадцать лет!

На лице Арика мелькнула тень безысходности, но он быстро овладел собой.

— Столько лет твоему теперешнему воплощению, но на самом деле ты намного старше. Почему ты не хочешь видеть положительных сторон, sievā? Это шанс изменить историю. Повернуть ход игры. Возможно, даже остановить её.

Я задумывалась о такой перспективе. До смерти Джека я хотела остановить игру больше всего на свете. Но факт остаётся фактом: я не беременна.

Арик обхватил ладонями моё лицо.

— Поговори со мной. Мне нужно знать, какие мысли вертятся в твоей прекрасной головке.

Надежда на то, что Джек выжил. Ложь Пола. Предстоящее разочарование Арика. Когти. Яд. Наказание.

— Всё, я готова.

Выйти из ванной. Дать волю своей ярости.

Не успела я подняться, как Арик уже укутал меня в халат и подхватил на руки.

— Я могу идти сама.

— Как пожелаешь, — он аккуратно поставил меня на пол.

Вернувшись в нашу комнату, я остановилась у большого зеркала и стала себя разглядывать. Глаза стеклянные, щёки впали. На вид не беременная.

В отражении я увидела белый цветок в вазе у кровати — розу, которую Арик вырастил после нашего первого секса.

Он тысячелетиями носил белую розу на своём флаге. Её же я нарисовала на стене напротив нашей кровати.

Что, если этот цветок является одним из ориентиров-напоминаний, о которых говорила бабушка? Если так, то что ещё он может символизировать?

Арик подошёл и положил руки мне на плечи. Для любого другого живого существа его прикосновение является смертельным. Для меня оно тёплое и приятное. Вместе мы становимся другими.

А ведь если Пол действительно вколол мне пустышку, то я вполне могла забеременеть. Учитывая, сколько раз мы занимались сексом.

Предположительно незащищённым сексом.

Тяжело сглотнув, я закрыла глаза, чтобы мысленно просканировать себя с помощью той же силы, что помогала мне отыскивать зарытые в земле семена.

Прислушиваюсь, прислушиваюсь…

Я резко открыла глаза. О боже, со мной определённо что-то не так.

Ещё один взгляд на белый цветок. Два месяца назад Арик посадил не только семена розы.

Я… беременна.

— Ты ощутила что-то, да?

Жизнь и Смерть вместе… как я могла думать, что эти отношения не вызовут последствий? Теперь я понимаю, что всегда была готова от него забеременеть. Он прав; это было неизбежно.

Но это не значит, что Пол избежит моего гнева.

Последние несколько месяцев мы никак не могли понять, почему мои силы притупляются. Помимо отсутствия растений я винила в этом укусы Бэгменов либо погоду — холод и недостаток солнечного света. По мнению Арика, я слабела потому, что сдерживала чувства и не позволяла себе горевать о Джеке.

Но что бы ни было причиной, беременность тоже ситуации не способствует.

И какой от меня теперь прок в грядущей битве с Рихтером? По сути, я выведена из игры… и не на один месяц.

Арик поймал в зеркале мой взгляд.

— Любовь моя, всё будет хорошо, просто доверься мне.

Полу я тоже доверяла. И доктора в сумасшедшем доме хотели, чтобы я им доверилась. И бабушка. И Мэтью. И Отшельник. Просто расскажи мне свою историю.

Так что я сыта доверием по горло и едва сдерживаю эту разъедающую ярость. Императрицу не пленить и не удержать.

И не списать со счетов.

Арик уже видел меня кровожадной красной ведьмой в прошлом, ему стоило бы бояться, что я снова ею стану. И не зря.

Если Пол делает из меня дуру, я его убью.

— Я действительно беременна, — сказала я Арику.

Его глаза вспыхнули от эмоций.

— Да, маленькая жена.

Я хищно улыбнулась своему отражению.

— А значит, Полу конец.

— Не совершай того, что не сможешь исправить, — сказал Арик, когда я начала зашнуровывать ботинки, — ведь если ты ошибаешься, то убьешь безоружного смертного, который хорошо служил каждому из нас. А тебя и так гложет вина за прошлые поступки.

— Пол сделал мне укол и сказал, что это контрацептив. Всё было именно так, — уверена почти на сто процентов, — а я считаю, что женщина сама должна решать, когда завести ребёнка. Но он лишил меня права выбора. И за это я собираюсь его наказать.

— А кто поможет нашему малышу появиться на свет? Пол работал на скорой помощи, два года отучился в медицинской школе. У него единственного есть врачебный опыт. Когда я готовил этот замок ко всему, что может случиться в будущем, то даже представить не мог, что у нас будет ребёнок. У меня нет для тебя другого доктора.

— Эта проблема вообще не должна была передо мной возникнуть, — если бы не Пол.

— Не думаешь о себе — подумай о Маге. Пол считает, что сможет вылечить ему ногу.

Финн покалечил ногу в медвежьем капкане каннибалов. А затем заново сломал её в сражении с армией Любовников. В итоге кость так и не срослась правильно.

Я напряглась.

— Он не прикоснется к Финну.

Мой бесшабашный друг, может, и сам тот ещё обманщик, но ему далеко до коварных интриг Пола.

Арика мой тон, кажется, озадачил, и он сменил тактику:

— Две тысячи лет я поощрял нанятых мной смертных за верную службу, обеспечивал им защиту и покровительство. Ну скажи, неужели после всего, что Пол сделал для твоей бабушки, мы не обязаны разобраться в этом вопросе?

Я вспомнила, с какой заботой он поправлял бабушке одеяло, и в душу закралась тень сомнения. Но я сразу же его отмела.

— Пол спас твою жизнь, — напомнил Арик, — он извлёк пули из твоего сердца.

— Я бы и так регенерировала.

— Не с зараженной кровью. Возможно, именно благодаря его быстрым действиям, ты осталась жива. За одно это я буду вечно ему благодарен.

Я постучала пальцем по подбородку.

— Думаешь, заражение прошло? Или наш отпрыск может родиться полубэгменом?

Не стоит забывать, что каких-то несколько месяцев назад меня по приказу Сола искусали четыре Бэгмена. С такими друзьями…

— Я в этом уверен. Помнишь, какой энергичной ты была в танце? Просто светилась здоровьем, — если не считать упадка моих способностей, — но в связи с этим меня посетила одна важная мысль: каким-то образом ты ведь смогла довериться Карте Солнце после его предательства, и он реабилитировался. Полу тоже нужно дать шанс, иначе ты себя возненавидишь. Особенно если он ни в чём не виноват.

— Но он виноват. По какой-то причине он тебя обманул. А ты сам говорил, что не позволишь гадюкам ползать по своему дому. Так что выбирай: либо он уходит, либо я.

Отправиться в испепелённый мир? Может быть, это игра подталкивает меня к действию?

Хотя сейчас мне действительно хочется уйти. Чтобы выяснить, жив ли Джек. И если жив, простить Мэтью.

Возможно, я не слышала от них больше ничего, потому что засела в глухих стенах этого замка, окружённого рвом Цирцеи. Возможно, во внешнем мире у меня будет больше шансов разобраться, что хотел сказать Мэтью.

Но Арик ни за что меня не отпустит. Особенно сейчас. Тем большая вина ложится на Пола.

— Не говори глупостей, — сказал Арик, словно услышав мои мысли, — никуда ты не уйдёшь.

Но он не сказал, что вместо меня уйдёт Пол.

Я закатила глаза и вышла за дверь.

Арик последовал за мной. И мы вместе направились в восточное крыло, минуя бесчисленных животных, бегающих, прыгающих и ползающих коридорами замка. По пути наткнулись на семейство дикобразов, которые уставились на нас и не сдвинулись с места даже под хмурым взглядом Арика. Обходя их, я заметила, что лозы, плетущиеся по стенам, почти зачахли, а изо рта при каждом выдохе вырываются облачка пара.