– Она может не рассказывать и не показывать, все есть на ее телефоне, – выдала на одном дыхании задумчивая Карина, но только после поняла, что сказала это вслух и покраснела. – Ой… Я не должна была! То есть… Не должна была говорить и удалять! Она мне иногда присылала… – нервно сглотнула. – Это! Я ее просила показать, а она же просила, тут же удалять, после просмотра. Да и потом, это «само самой пропадало» и… Нам нужен ее телефон!

– Который у нее, – прищурился Влад, не сводя взгляда с шатенки. – Всегда, причем! И под рукой. Ну, добро пожаловать в эту, как ее, какую-никакую, «семью», – хлопнул в ладоши он, с «радостью», разве, только в руках. – Будем вместе думать, как его у нее забрать. И не привлечь недюжинное внимание, к этой «интереснейшей процессии».

– И не только, к ней! – утвердительно кивнул Александр, продолжая пребывать в каком-то своем «потоке». Смотря перед собой, в древесину стола, и редко на ребят, но и не видя их, в эти моменты. Не выходя из него и себя, ни на секунду. Будто, боясь сбиться с мысли, стоит отвести глаза и переключиться на нечто другое или кого-то другого. – Нужно сделать и еще кое-что… Для отвлечения, уже ее. Отвлечь внимание Софии от нашего внимания, чтобы она не лезла в это. По возможности, максимально долго. Не была «замешана» и не участвовала! Ее руки, должны быть чисты, до «последнего» и «победного»! Чтобы, в случае чего, для Совета и отца, она была не причем и в это не «ввязывалась». С этим не «мешалась» и не «замешивалась», не зналась. Чтобы были, только мы. Равно, как и в то, что за этим «потянется» и «вытянется». Она, просто напросто и попросту, от нас «отвернется». Она сделает это и так! – грустно усмехнулся Александра и как-то отчаянно и обреченно рассмеялся. – Возможно, даже,«закроется», но… Не сейчас! Нам нужен ее трезвый рассудок и адекватный разум! И в меру холодное, ко всему, сердце. Мы заслужили это и заслужим, за молчание и все остальное. Но, потом… Пока, ее нужно «отвернуть». А лучше, «развернуть», в какое-нибудь «увеселительное действо». «Принакрыть» эту «серость», чем-то «цветным»…

– Вечеринка! – щелкнул пальцами правой руки Никита и «засветившись», словно вместе с «лампочкой» над головой. И отбил правую «пять» Влада. Который, как оказалась, сам, только об этом, подумал. О чем и сказал своей «хитрой ухмылкой», что-то вроде: «братья»! Думаем об одном». – Ты позволишь нам ее устроить? Здесь?!

– Где же, еще?! – развел руками мужчина и завел их за голову, устремляя глаза, теперь в потолок. – Конечно, здесь. Нам важно, чтобы она была здесь. Как и то, чтобы она не часто отсюда выходила. Хотя бы, пару дней, тех, что впереди. Сегодня и завтра, два учебных дня. Второй, из которых, сокращенный! Послезавтра – «выходной». Сегодня – пропустит. Завтра съездит и вернется сюда же. Мало ли, с кем и со сколькими, Роза это все «проворачивает». Софию, вполне могут уже искать и в скорости найти! Тот, что выходной, основной и полный. Она тоже, проведет здесь же. За ним, пойдет «новая учебная неделя». Завтра, после того, как Женя отвезет ее в университет, с Кариной и Никитой. «Отпросит» ее по уважительной семейной причине, еще на пару-тройку дней, за выходными. Так, для «галочки», чтобы лишний раз не «цеплять» Розу. Он заберет их, привезет сюда, и вы устроите вечеринку. На один день или два… Не так важно. Важно, что затем, мы перейдем к следующим шагам. После шагом, естественно самой Розы. К этому моменту, она должна уже будет к чему-то прийти. Или на кого-то и что-то, выйти. Начать «активничать» и больше двигаться. Не имея под рукой ту, на которую могла до этого «изливать» и «выливать», весь свой «пыл». «Выдавать» всю свою «спесь» и «тратить время даром»! Ей придется «обойти» ее и перейти к «оставшимся пунктам». Если они у нее, конечно остались. А мы будем надеяться, что «да»… – вернувшись в «вертикальное положения тела» и обратившись взглядом ко всем. Александр сомкнул кисти рук в один кулак и уложил его перед собой на стол, повторяя. – Карина остается здесь, сейчас. Никита и Влад, Женя и Полина, едут закупаться для вечеринки. Перед этим, заезжая в университет и «замаливая» словечко за обеими девушками, на сегодня. Никита, ты как хочешь: можешь остаться, а можешь и вернуться. Я и тебе разрешаю, «положение терпит», но и если что, «прощает». Ни в чем вас не ограничиваю, как и своим присутствием не «отягощаю», в тот день. Но постарайтесь не переборщить, ни в ком и ни в чем. А я – к Розе. За это время, нашего отсутствия здесь, Карин…

– Я все поняла! Все постараемся и сделаем, – закивала шатенка. – Но что-то мне подсказывает, что Егор и сам справится. И с ней и со всем, без меня.

– Так, уже! – кивнул на двери кухни Влад, тут же давая сам себе «невидимый подзатыльник». Так как, был буквально собою же и пойман за подслушивание. И собою же, всем «сдан». – Что? Не я же один это знал, да? В комнатах их нет. Верхняя одежда, как и обувь, тут. Они не выходили. Значит… Либо, они в кладовке, либо…

– Не твое дело, не лезь! – сверкнула глазами Полина. – Он, как и ты, может нам «шкуры» сейчас спасает. Как бы, это ни звучало и не выглядело. «Порвав» со всеми нами, в случае чего, с ним она останется. И не станет…

– Уверена? – фыркнул шатен, изогнув правую бровь. – Даже, после того, как оценит «масштабы трагедии»? В плане, «похожести»! Я б не простил…

– А не тебе и прощать! – злорадно ухмыльнулась Полина и склонила голову к правому плечу. – И решать за нее! А относительно, твоего длинного языка, который ты придержать, ну, никак не мог. И все-таки, выложил свою «правду не матку»! Тебе со мной, еще ехать предстоит! Молись, чтобы мне не захотелось выкинуть тебя через крышу. А за рулем не оказался Женя. Который, сначала «прикинет», что ты его «брат». После чего, сопоставит с тем, что мне, его девушке и матери его ребенка, душно. Что нечем дышать, через все «форточки», сразу. Поэтому, нужна еще одна и над головой! Как думаешь, какая «чаша весов» перевесит? И какую он выберет, по итогу?!

– Я с удовольствием посмотрю на это, – улыбнулся Никита, положительно кивая и словил такую же «лыбу» из-за правой ладони Жени.

Специально «выставленную» им, как «барьером», чтобы Влад не видел. Но по его хмурому виду, было понятно, что ему это было и не особо нужно. «Настрой» и так передался по всем. А за «шоу и зрелища», они все были готовы голову друг другу «открутить», если будет нужно. Какая разница, если все равно «очнешься»? Правда, с головной болью. И болью адской!

– Иди лучше, посмотри, что с нашим завтраком! – смерил его хмурым взглядом Влад и не менее строгим голосом. – Что есть и… Что стало! Что осталось от него. И бери те, что подальше от этой парочки!

Спрыгнув со стула, Никита удалился из гостиной на кухню, слыша в спину:

– Ой, что-то душно так стало…

После чего, скрип пола под женскими шагами. И поворот, с щелчка, пластиковой ручки на раме окна.

– Женщина, не трогай окна и балкон! Жень, угомони свою…

Хотелось ему, конечно дослушать, а там и досмотреть. Но стоило войти в «поле» кухни, как запахи «позвали» за собой сами. И в выборе, между едой и руганью, победила явно не она… Не ругань!

– Соф?

Дверь распахнулась и в кухню вошел Никита, явно самый голодный из всех. Раз пришел сам, не дождавшись выхода самой девушки с едой. Так бы и не дождался, ведь.

Но ее не оказалось, как и Егора. Собственно… Парень слово свое сдержал, как и ее рот, с губами. За своей правой ладонью, плотно прижатой к ним. И прижимающей, параллельно, и саму девушку, в том самом углу и за дверью. Левой рукой он поднес ее поднятый указательный палец к своим губам, в просьбе, а скорее даже требовании, молчать. К чему прилагался и внимательный, строгий и неукоснительный взгляд.

– Странно… Ладно, может к себе пошла, отмываться, – пожал плечами Никита, и обведя взглядом комнату досконально, скривился. Вдохнув, все же, несколько частиц муки. Повисших в воздухе, от скоростного перемещения Егора, и пару раз чихнул. – Ну, и бардак же, тут, девчат! Вы кухню готовили или блины?