Тряхнув головой и спрятав нижнюю часть лица в ворот своей рубашки, брюнет хлопнул в ладоши. И вся мука, как по «мановению волшебной палочки», а точнее, самих рук парня. Поднимается со всех поверхностей и зависает в воздухе, близ потолка.
А как только, Никита освобождает помещение, вместе с едой и собой. Пролетев по чистому помещению, под этим «белым облаком», со скоростью света. С обратного хлопка дверью, «вылетает» в вытяжку. Включившуюся и отключившуюся, как по «таймеру». Унося с собой и в себе, через черную металлическую трубу из дома наружу, весь сор, пыль и остатки кулинарного «недоискусства».
***
– Слишком наигранно, клоун! – проговорил, мысленно, Егор и посетовал, что не может закатить глаза и показать это в разговоре.
– От «клоуна» слышим… Грим из муки – это, конечно, прикольно и безусловно стоит свеч! Но переместитесь, лучше в комнату, оставьте в покое еду!
– Владик, – «пропел» Егор и специально протянул все имеющиеся, две гласные, подольше. – Мы в «твою» пойдем! Тебя с собой не зовем, но разве, в качестве «зависти». К общему «коктейлю» из чувств, ощущений и эмоций!
– Знаешь, что…!
– Егор! – вмешался Женя. – Мы оставляем Карину с вами, сами уезжаем. Нужен телефон Софии, прям позарез! На нем фотографии, сделанные ей же, после каждой встречи с… кхм… Розой! В общем… Найдите их! Не захочет показывать – ее право. И мы его, как и ее саму, поддержим. Заставлять и требовать – не станем. Но увидеть, мы должны, хотя бы как-то и что-то! Чтоб понять, с чем именно, вообще, имеем дело!
– Понял! – отрапортовал Егор. – Все будет, «брат». Только, я бы и сам справился. Или вы мне не доверяете?
– Еще, как доверяем, Егич! – «вернулся» с иронией Влад. – Поэтому и оставляем ее, как «охрану». Что обеспечит безопасность невинности Софии. Пусть, уже и не тела. Но еще души… А это, тоже неплохо!
– Да? – издевательски осведомился блондин. – А кто обеспечит охрану и безопасность, ее самой? Ее невинности? Карины?! Я так-то и на «тройничок» согласен…
– Ах, ты, черт! Да, как ты…!
***
– Ты не знаешь, о чем говоришь… – шикнул блондин, удостоверившись, что все продолжили говорить, по ту сторону стены.
И этого достаточно, для отсутствия «прослушки» и «подслушивания». Если не всеми, то некоторых. А эти «некоторые», не дежурят под дверью, рассевшись за столом в гостиной.
– Не знаю, – дернула головой София, дабы сбить его руку и подняла взгляд на Егора.
Тот же, времени зря не теряя, свел ее руки за ее же спиной. И сжал их в одной своей правой, прижав ее саму, к стене левой рукой, и за горло. Но, скорее горло кофты, смяв его. Нежели, причиняя какой-то ущерб горлу самой девушки.
– Точнее, знаю! Но, может не все… Но, по крайней мере, то, что я вижу и то, что именно он мне говорил. И как говорил! Да! Может, это было бы, но было раньше и при «раннем знакомстве». Сейчас же… Будто, ты – это он тогда. А он сейчас – это ты тогда. С ним бы, возможно, на тот момент, все и закончилось быстрее. И куда «плачевнее», что скорее всего. И я не сравниваю вас в этом моменте, ни в каком и ни в чем… Просто… Это странно! Почему ты перестал… ненавидеть?
– Перестал? – вскинул брови Егор, оторопев. – Я и не начинал! В смысле… «Ревновал» к Ксандеру? Да. «Недолюбливал» тебя саму? Возможно. Возможно, что продолжаю делать это и сейчас. Да и «невозможно», а точно! Переводя и не переводя, в какие-то шутки и «издевки». Но я никогда… Я не ненавидел тебя. Что за чушь? Бред какой-то!
– Что? Но… Почему? – теперь оторопела девушка, сознавая, насколько «разуверилась».
Точнее, «разуверила» себя. Заставила поверить в «то», чего нет… Что она «надумала» сама, не видя истины… Но «какой» истины?
– Почему, «что»? Ты мукой «передышала»? Не лечишься, так еще и убираешься своими силами. И не «силами», вовсе! Еще немного и при «отсутствии крыльев», их «видимости», не только ты, но и все забудут, что ты ангел, оказывается! На самом-то деле, да! Пусть и «напополам». Тяжело было сделать так же, как Никита?
– Почему, тогда это все? – решила воспользоваться его же «тактикой» ранее, девушка. И пропустила им сказанное, мимо ушей. – К чему? Какой-то «новый уровень издевательств»? «Новый этап»?! Если это все из-за моего «ханжества», так сказать. «Пряток», с твоих слов… То не надо! Я покажу все, что «скрыто». Я обещала! И сделаю! Но… Не сейчас! Если я не лечусь снаружи, это не значит, что мне не нужно лечиться внутри. То есть… Мне нужно к этому подойти морально! И я подойду. Надеюсь, до того, как судьба и жизнь, в одном лице, сами не приставят к моей голове пушку. Прерывая все думы и размышления, и «мотивируя» к действиям и поступкам! Как… Как ты сейчас!
– Так! – не выдержал Егор и отошел на шаг назад, отпуская ее и взлохматив волосы руками. Дабы, более-менее, собрать мысли в «кучу» и, какой-никакой, «порядок». – Ты «запуталась». «Путаешь» сама себя и «путаешь» меня! Запутываешь, и продолжаешь, сейчас! Я тебя не ненавидел, все это время. Издевался? Да. Но не от негатива. Скорее… «Подтрунивая». Ты видела себя со стороны? Я искал «соперника для спарринга». Дабы, «схлестнуться» словесно, а нашел «грушу для битья». И стоит признать, первое время я «выезжал» на этом и «вывозил». Страх – это, та еще «подпитка». Но не главная… «Затравка», скорее и «аперитив». Я хотел то, что за ним. Твои характер и «стержень»! Хоть, какие-то. А ты, все больше «забивалась». И вот, когда я почти потерял веру, во что-то «большее». Ты устала… – всплеснул он руками и рассмеялся. – Ты, бл*ть, наконец, устала! Кто ж знал, что это твой «триггер», дабы избавиться от всего и всех?! У меня, будто «второе дыхание открылось»…
– Значит, я права, – положительно кивнула девушка, размяв кисти рук. И укладывая их «крестом» под грудью, скрещивая ноги внахлест, правую на левую и облокачиваясь удобнее на стену.
– Дослушай! – шикнул Егор, вернувшись к ней. Но в этот раз, водрузив руки по обе стороны от ее головы. – Это могло… Нет. Да! Это выглядит так, но, только «выглядит». Я не играл чувствами! Не играю и играть не собираюсь! Как эмоциями и ощущениями. Они для меня – не «игрушка» и не «игра». Никакая и ни с кем, ни с чем! «Выглядит», «кажется»… Но не «есть»! Это… Это «другое». «Уровень», да. «Этап», да. Но не «издевательств» и не «притеснений»… Чего-то, еще более «отвратного» и «отвратительного»? Нет! Это «иное». Положительное, что ли…
«Вперив» взгляд в стыки плиток на полу. Девушка не сразу поняла, в какой момент ее голова начала жить «самостоятельной и независимой жизнью», отдельно от тела. А когда поняла, за подбородок и его правой рукой, была уже приподнята на уровень его же глаз. И «зафиксирована» в таком положении.
– Я не смог придумать этому названия, как и не могу сделать этого сейчас. Но если я и знаю что-то, что может дать мне «наводку» на «правильную характеристику». То это – «извращенное подобие ухаживаний» и «конфетно-букетного периода». Подобие «извращенных отношений брата и сестры». «Братско-сестринских», чтобы «это» ни было и чтобы не означало. А тем более, если убрать сии «термины» из «понятийного аппарата» и «лексикона», в связи с нашей «ситуацией»! То получится…
– От-отношения? – голос Софии сник до шепота, что девушке пришлось прокашляться и откашляться. Утереть мелкие слезинки, в уголках глаз, от сбитого и сбившегося дыхания. И пару раз сглотнуть, чтобы увлажнить пересохшее, от шока, горло.
– Не худшее «определение», правда? – пожал плечами блондин.
Как бы, «намекая» на то, что все это было рассказано, скорее для нее. Для самой девушки, нежели для него и о нем. О его «несуществующих терзаниях» на тему: «что и как назвать?».
Собственно, если что-то и менялось для него и в нем, из года в год. И из века в век. То, точно не увеличение значимости «оболочки» над «насыщением» и «внешнего» над «внутренним».
Если ей, это было важно, пожалуйста. Пусть, называет, хоть как! В его случае, «корабль», «плывущий под названием». Плывет не «названием», а «кораблем». «Плывет» самим «собой»! В данном случае, самой Софией.
