– Что, как сейчас, так и в том случае, ты не соврешь, – голос его наполнился строгостью и серьезностью, «металлом». – Не солжешь и не утаишь ничего. Ничего и никого! Хватит нам тайн, ты понимаешь меня? Поняла?! С этого момента, только чистая и полная… «Полноценная» правда! Какой бы… Еще раз, какой бы она ни была, в общем! И для тебя, в частности. Сама сказала, что все – «субъективно». И если чье-то тебе не кажется «таким ужасным», вполне возможно, что только тебе и «кажется». И именно, что «кажется»! Являясь самым, что ни на есть… И я не знаю всего, да! Как и не видел всего. Но… Честно, не хочу знать. До одури не хочу, веришь?! Но, одновременно, я не «понукаю» тебя на ложь. Я, как и ты, как учил тебя сам, надеюсь, все-таки, на лучшее. Только, готовясь к худшему и «наихудшему»… Со «скрипом», но я постараюсь. Постараюсь подготовиться, хотя это и невозможно. Ни к чему нельзя быть готовым на все «сто». И я не хочу! Ведь, тогда бы это значило, полное признание. И принятие того, что, возможно, Роза сделала и «нанесла» тебе. И как, какое-никакое, а подтверждение и согласие… А я не соглашался, и более того, не отдавал тебя ей на поруки! На «такие» поруки! Чтобы быть спокойным… Я буду «спокойным» настолько, только тогда… Когда выверну ее «наизнанку» и «выпью досуха». «Сожгу» и «развею», здесь же!

– «Пап»!

– Я сделаю это! – рявкнул Александр и, наконец, выдохнул. После пламенной «тирады» на одном духу. – Глазом не моргну! А Совет меня оправдает. Даже и тем более… Без твоего отца! Он смолчит и «замолчит», но будет рад. Будет счастлив, что это сделал именно я. А не ты или твой «брат». Или еще кто-то! Загрустит лишь в моменте, когда поймет, что и не он! Но ему и не положено рук «марать». Не положено меть кровь на них и по локоть. А мне – да! И я с удовольствием исполню «волю божью». Побуду «третьим». «Тем», кем и чьими руками, будет совершен суд. В этот раз, так и быть, побыв твоими «руками божьими». Но только, в этот. «Благостный» и «благой» момент. Я тебе это обещаю!

– Кто-то поминал меня всуе? – донеслось откуда-то сверху мужским голосом и пара тут же взглянула над собой и на лавку. На которой и вниз головой для них, сидел отец Софии, Сергей.

Белый костюм, состоящий из белого пиджака и белой рубашки. Белых брюк и белого галстука. С «иголочки» и по фигуре. Скрывал белый «саван», доходящий до белых лакированных туфель на небольшом квадратном каблуке.

Ничто не могло перебить этот «свет». Так казалось, пока не дойдешь до лица и не встречаешь такие же карие глаза, как у Софии… А точнее, пока не встречаешься с такими же карими глазами, как и у Софии. Передавшимися ей, от него.

«Ежик» темно-каштановых волос, как и глаза, «контрастировали» на общем фоне. Но, куда сильнее, «разнилась» улыбка с общим «статусом фигуры члена Совета». Она была «копией» улыбки Александра. «Такая» же хитрая, озорная и «мальчишеская». С теми же ямочками.

«Сорокапятилетний» – «сорокапятилетнему» – не рознь, определенно. Скулы были не такие «острые» и «точеные», но и щек, как таковых, видно не было. Они были впалые и «оттеняли», как и вся светлая кожа, темно-каштановые широкие брови. Темные ресницы и мощный подбородок, с ямочкой посередине его. Который, к счастью или сожалению, Софии не передался, а был узким и ровным. Возможно, мог бы. Но по мужской линии и сыну.

И у Софии, на мгновение, даже сложилось впечатление, что если бы Александр не был ее «крестным». Несмотря на «разницу в возрасте». Она, вполне, могла бы в него влюбиться. Все-таки, девочки, как ни крути, ищут «схожести» в парне, со своим отцом. Когда мальчики – в девушке, со своей матерью. Но это, явно был не тот случай.

Зато, становилось понятно, почему именно с Александром, у нее была такая «тесная связь». И «близость», как бы это ни звучало. Они, будто «ментально», «судьбоносно» и «кармически», были связаны друг с другом. На всем протяжении времен и даже, когда расставались. Тем более, были вместе. Что они оба, опять-таки, из-за «схожести», никогда не признают. Потому, что даже в «этом». В желании «пообижаться». «Похожи», как никогда. «Ребячество» на двоих! «Внутренние дети» находили и «объединяли» их всегда и везде.

– «Серый»! Явился… – фыркнул Александр, приобнимая девушку за плечи своей правой рукой. И развернув себя и ее, спинами к спинке лавки, уложил е головой на свое правое плечо. – Не запылился!

– Как не пытайся, а «с темы» ты не «съедешь»! – в том же «тоне», «обозначил» Сергей. Бросая внимательный, но в то же время и заинтересованный взгляд, на Софию.

Было похоже на то, что он ее, будто заново «изучает». И «знакомится», впервые. Как будто, впервые и снова. Девушка чуть «скуксилась» под таким вниманием к своей скромной персоне. Но, как и в случае с «активностью», чрезмерной и «наверху», она не придала этому значения.

Видеться раз в месяц, с одной стороны, не так уж и мало, как не видеться совсем. Но и не так уж и много, чтобы не забыть, как выглядит человек. Как выглядел тогда и выглядит сейчас. Она и сама не помнила. Вполне, могла как-то и «измениться». Будь то, прической или стилем в одежде. Могла похудеть! За счет чего и «вытянуться» зрительно. Почему нет? Могло быть? Могло!

– Я видел твои слезы… Но как же приятно было видеть их! Не потому, что я – «садюга». Это тебе и моя дочь прекрасно расскажет. А потому… Что при ней. При моей малышке! Если и есть еще какая-то «степень доверия», то точно «меньше» и «ниже» этого.

– И я ценю это, – улыбнулась девушка, подтирая оставшиеся слезы своей правой рукой. И укладывая обе ладони под голову, удобнее устраиваясь на плече, как в детстве.

Так, она и засыпала. Только, так! Иногда и слева, чтобы слышать его сердцебиение. Опять же, скорее «для галочки», чем «предмет» и «важный орган жизнедеятельности». Как и температура тела! Но в этом, не было никакого смысла. Потому, что Александр, все равно, «подстраивался» под нее. И всегда принимал, ровно такую же позу, как и она. На боку.

Почти прижав колени к груди. Почти, а она – прижав. «Полное погружение» в ее «состояние», он позволить себе не мог. Так как, она, все время, оказывалась у него на коленях и засыпала. А он терпел. Терпел до ее полного «проваливания» в сон, чтобы после – «отвернуть» ее от края, через себя. И разместить на тех же коленях, только на правом боку. «Сидя» и прижимая к себе, засыпал сам. И так, она слышала сердце, куда четче и чутче.

– Попкорн приготовил? Устраивайся «поудобнее», новостей с «горкой» и больше, – «сыто» улыбнулся Александр, обнимая девушку обоими руками за талию. – Начнем с «хорошей». Ты вообще, в курсе? Что твой «сын» станет, в скорости, «отцом»? А ты, за счет этого, «дедом»? «Золоти ручку»! Твои слезы – на «мои»…

Если я скажу, что всегда мечтала о такой двухэтажной квартире. С лестницей, ведущей, если не в Нарнию, то я и не знаю куда. И сколько там, вообще есть, и может быть, еще комнат. Мною, так до конца и «неизведанных» до конца. С возможностью выхода, из каждой, на свой балкон и в собственную ванную.

А если, так на минутку, с Розой мы делим одну ванную. И ее! Чем-то схожую с ванной Никиты. Но у нее, аргумент-то посущественней будет. Хотя бы, имя! И «цвет», от него «исходящий»!

Квартира с большой кухней и гостиной с окнами в пол. С выходом на большой балкон-лоджию и выходом на крышу! Буквально, руку протяни и ногами от квартиры до лестницы, ведущей к ней и не закрытой, пройди. С камином… Настоящим, не электрическим!

Собственно… Как чуть ли не одним из первых, и главных, способов связи с «верхами». Странно, что ты не удивился не «голубиной почте», а удивился этому, дорогой дневник. Что ж… Этому удивлялась и я. Как и тому, что в нашем доме такой тоже был, но мне не разрешалось им пользоваться! По понятным причинам: «не трожь, что не твое». Но… Мне ж повезло чуточку больше и тут я могу сказать это смело и с гордостью. Что могу и не «привязываться» к этому, а общаться «напрямую». Либо, через «третьи руки». Будь то, Александр или Женя… Передавать что-то через них. Как «туда» и отцу, так оттуда и мне.