— Обольфифель, — подсказала Салли, примеряясь, какой формы воротник будет смотреться на нём лучше.

Я же наблюдала за превращением вампира в принца со своей кровати и время от времени невольно касалась пальцами губ. Тот последний поцелуй прошедшим вечером — он был совсем не похож на то, что порой позволял себе обнаглевший Толль. У меня никогда не было проблем с излишней скромностью: бывало порой, что в день знакомства доходило и до постели, но почему-то в этот раз я засмущалась и, неловко попрощавшись, выбежала из комнаты своего товарища. С тех пор общение между нами было спокойным и по большей части отдавало формальностью.

Телефон в руке завибрировал. Оторвав взгляд от непривычно улыбающегося Сириуса, я открыла сообщения.

Ной:

Есть новости?

Я:

Лёд тронулся. По крайней

мере, убить тебя он уже не

хочет. Наверное.

Ной:

А как насчёт задачи?

Я:

Пока сопротивляется. Но

вяленько. Не хочет, видите

ли, татуху свою открывать.

Ничего, думаю, к вечеру

будет готовенький.

Ной:

Как думаешь, справится?

Может, напоить его для

верности?

Я:

Он и так с трудом себя

в руках держит. Если сорвётся,

голосов нам точно не видать.

Да не дрейфь, тут такой

красавчик получается, что

все в восторге будут. Если

только сам не начнёт чудить.

— Рус, ты зря в себя не веришь, — проговорила я, переводя на него взгляд. Сириус вообще одевался так, что хоть сейчас на бал, но камзол делал его особенно элегантным, торжественным и… богатым. Крупные пуговицы, зауженная талия и широкие полы до колена, а венчает образ лаконичный воротник-стойка. — О, давай на тебя ещё сапоги с высоким голенищем наденем? Ну, те, по колено, в которых ты на конюшни ходил. Вообще отпад будет!

Толль поморщился:

— В них жарко.

— И что? Ты вроде на факультете общей магии учишься. Что по магии состояний получил?

— Трояк, — хмуро ответил он. — По твоей милости, между прочим, всё свободное время на отработку уходило.

— Ты стрелки-то не переводи, недоучка, — я улыбнулась с особым удовольствием смакуя последнее слово. — Мог бы просто охлаждать себя по мере необходимости. Странный ты, волшебный сон контролировать умеешь, а ноги в сапогах охлаждать — нет.

— Не пригождалось. В своём арсенале держу только самое нужное и полезное. В отличие от некоторых.

Я показала ему язык, и в этот момент Салли взмахнула руками:

— Готово! — торжественно сообщила она, стягивая с Толля камзол. — Думаю, за час управлюсь.

— Отлично, — кивнула я и повернулась к рухнувшему рядом Сириусу: — Серьёзно, чего ты переживаешь? Что тебя бояться перестанут?

— Да девчонки пищать будут, — подала голос усевшаяся за швейную машинку Салли, — когда поймут, что за ними ухаживает гроза Академии Сириус Толль!

— Гроза Академии, сын банкира Толля, — поправила я, и Рус поморщился в ответ:

— Можно хотя бы это не упоминать?

— Не поможет, — снова вклинилась моя соседка. — Кто-нибудь точно давно тебя узнал, слух расползётся мгновенно, если ещё не.

— Да ну вас, бабы, — проворчал он, лёгким движением поднялся на ноги и направился к двери. — С вашего позволения. Встретимся на балу.

Остановившись на пороге, он с самым серьёзным выражением лица поклонился нам и, не задерживаясь более ни секунды, вышел из комнаты.

— Да нормальный парень, — хмыкнула Салли, когда шаги в коридоре затихли. — Что за ужасы ты мне про него рассказывала…

Я усмехнулась и промолчала. С того дня, как мы встретились на озере, Сириус всё лучше сдерживал свои эмоции. Конечно, научился он не сразу, постепенно. В первый день наказания, на конюшнях, чуть не угробил нас всех только лишь потому, что я его обозвала слабаком. А сейчас — вон — терпит. Ноя терпит. Меня терпит. И даже стихии перестали бить из него фонтаном чуть что.

— Что ж, будем надеяться, он нас не подведёт, — пробормотала я, открывая новое сообщение.

Ной:

Не забудь прийти пораньше.

Через час сбор и перекличка.

Я:

Поняла. Зайдёшь за мной?

В актовом зале уже бурлила жизнь. Посторонних пока не впускали, зато организационные вопросы решались буквально на лету, и люди чуть не сбивали друг друга с ног, перекрикивались, кричали в телефонные трубки и, в конце концов, устанавливали декорации.

— Какая безвкусица… — протянула я, осматриваясь. Зал было не узнать: бело-розовые шарики, изображения белых голубей, бесконечные розы и гирлянды. — А ничего, что я в зелёном?

— Что плохого в зелёном? — уточнил Ной, бросив быстрый взгляд на мой наряд.

— То, что цвет обстановке не соответствует. Кажется, нужно было в свадебном платье приходить.

Мой спутник улыбнулся и ускорил шаг, чтобы не столкнуться с несущими белую колонну парнями.

— С ума сошли, — покачала я головой, догоняя его.

— Ной! — окликнул незнакомый мне парень. Невысокий, коренастый и улыбчивый. Судя по сверкающему серебристому костюму, либо участник, либо ведущий. Новый комментарий о тотальной безвкусице я предпочла засунуть поглубже. — А ты тут какими судьбами? Участвуешь что ли? О-о-о, поздравляю! Это, никак, та самая Лисичка?

— Но-ой? — угрожающим тоном протянула я, глядя на него исподлобья.

Стихийник приложил руку ко рту, словно стараясь говорить так, чтобы мне не было слышно, и деланно приглушённым голосом сказал:

— Она бесится, когда её так называют. Так что зови её Лисой почаще.

— Ной! — я дёрнула его за рукав чёрного фрака, а он в ответ показал язык.

Незнакомец рассмеялся.

— Да вы идеальная парочка! Позвольте представиться: Валли Кирк. МедФак, третий курс. Мы с Ноем, — он хлопнул моего спутника по плечу, — старые друзья, и он много о вас говорил.

— Лисанэтта Блик. Можно на «ты». И зови меня Нэт.

После короткого ничего не значащего диалога, мы с Ноем пошли дальше, за сцену, чтобы подтвердить своё участие, а Валли отправился искать свою пару.

— Он же медик, — прошептала я, убедившись, что никто не слушает.

— Ну, и? — не понял Ной.

— Третий курс. Последний.

— И?

— Он может достать траум!

Ной замедлил шаг и несколько секунд смотрел мне в глаза, забыв следить за дорогой.

— И что? — продолжил он гнуть свою линию после того, как я дёрнула его за рукав, чтобы не столкнуться с девушкой, которая очень внимательно смотрела на потолок.

— Да как что! Он же снимает… симптомы.

— Я знаю. Как нам поможет то, что Валли медик?

— Можно попросить его достать порошок.

Ной посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

— И как я это ему объясню? Скажу, что подсел? Или «у одного моего друга ломка, срочно надо достать»?

Я прикусила губу и замолчала. Возвращаться за дозой к Кайлу не было ни малейшего желания, особенно после бурной реакции Толля. Тогда, слава богам, всё закончилось без потерь, но я ещё помнила, как он разозлился, узнав про траум. И если сложить это с бешенством относительно моей близости к Кайлу, можно получить такую гремучую смесь, страшно подумать. А порошка у меня всего на несколько дней.

— Так-так-так, ты ж участник? — обратилась к Ною девушка в узких очках, когда мы обогнули сцену. Она лишь на мгновение подняла на нас глаза, после чего уткнулась в бумаги, которые держала в руках. — Имя напомни.

— Ной Страйк.

— Спутница?

— Лисанэтта Блик, я же всё в анкете указал!

Девушка бросила на него острый взгляд и сдержанно улыбнулась.

— Вдруг что-то изменилось. Всякое бывает, знаете ли, — и, резко обернувшись, подняла голос: — Дэн, сколько раз повторять, колонны ставь ближе к краям, а то все не влезут! У нас двадцать пар, сам подумай!

— Хорошо, — снова вернулась к нам девушка. — Значит, слушайте. Далеко не уходите, главный вход открываем уже через… полчаса. В это время вы должны быть здесь, — она ткнула ручкой вниз, указывая себе под ноги. — И нечего сверкать своими красивыми мордами перед зрителями раньше времени. Мы за честное голосование. Всё поняли? Отлично. Когда все соберутся, мы погасим свет, включим софиты, и вы выходите только когда вас позовут. Всё поняли? Отлично. Только когда позовут, не раньше. Всё поняли?